И все-таки я очень остро ощущала близость другого человека. Похоже, я лишена романтических флюидов. Пульс у меня не участился, сердце быстрее не забилось. В основном я просто осознавала, что еще никогда в жизни не сидела ни к кому настолько близко. Я не привыкла к подобному вторжению в мое личное пространство.

Но вскоре началось представление, и эти мысли вылетели из моей головы. Может, Брэйдену и не нравится современная трактовка Шекспира, но, по-моему, актеры играли великолепно. Отслеживая ход пьесы по книге, мы отловили пару мест, где они перепутали строки. Мы победоносно переглядывались, радуясь, что знаем нечто, о чем не догадываются остальные. Еще я проглядывала примечания Брэйдена, то кивая, то отрицательно мотая головой. Я дождаться не могла, когда мы сможем обсудить спектакль по дороге домой.

Мы дружно подались вперед при драматической сцене смерти Клеопатры, сосредоточившись на последних строках. Сбоку до меня донеслось шуршание. Я пропустила звук мимо ушей, но он повторился, и уже громче. Оглянувшись, я увидела сидящую неподалеку компанию парней. Один из них крепко держал в руках какой-то предмет, завернутый в коричневый бумажный пакет. Парень, нервничая, огляделся по сторонам, пытаясь раскрыть пакет постепенно, буквально по миллиметру. Но шума после его действий получилось больше, чем если бы он просто взял и разорвал бумагу одним махом.

Ужимки затянулись на несколько минут, и на парня начали оглядываться другие зрители. В конце концов ему удалось развернуть пакет, и он очень медленно и осторожно запустил туда руку. Я услышала хлопок открытой бутылки, и лицо парня озарилось триумфом. Продолжая прятать свое имущество, он поднес пакет ко рту и отпил из бутылки. Даже не представляю, что там было – пиво или напиток покрепче.

Я зажала рот ладонью, чтобы не смеяться слишком громко. Парень так напомнил мне Адриана! Я прямо видела, как Адриан тайком протаскивает спиртное на подобные мероприятия, а потом старательно его прячет, считая, что если будет делать все медленно, то никто его не поймает по горячим следам. С Адриана также сталось бы открыть бутылку в самый напряженный момент пьесы. Я представила, как на его лице появляется гордое выражение, означающее: «Ага, никто не видит, что я делаю!» Но все, конечно, в курсе. Не знаю, отчего это меня насмешило.

Но Брэйден действительно ничего не заметил, поскольку с головой ушел в пьесу.

– О! – прошептал он мне. – Интересная сцена – самоубийства служанок.

На обратном пути в Амбервуд нам было что обсудить и о чем поспорить. И я почувствовала легкую досаду, когда «Форд Мустанг» затормозил у общежития. Пока мы оставались в машине, я осознала, что мы приблизились к следующей критической точке свидания. Каков правильный порядок действий? Полагается ли ему поцеловать меня? Полагается ли мне позволить ему это? Считается ли поцелуй достойной наградой за мой салат?

Брэйден тоже занервничал, и я приготовилась к худшему. Взглянув на свои руки, лежащие на коленях, я увидела, что они дрожат. «Ты можешь, – сказала я себе. – Обычный ритуал!» Я зажмурилась, но когда Брэйден заговорил, быстренько открыла глаза.

Оказалось, у Брэйдена не хватило храбрости на поцелуй – только на вопрос.

– Ты… не против еще куда-нибудь сходить? – поинтересовался он, робко улыбнувшись.

Я поразилась, какую противоречивую бурю эмоций подняли в моей душе его слова. Сначала возникло облегчение. У меня теперь будет время поискать книжку о поцелуях. Но в то же время я была слегка разочарована тем, что уверенность – и даже некоторая самоуверенность, – которую Брэйден демонстрировал при анализе постановки, не распространилась на нынешнюю ситуацию. В глубине души я, похоже, считала, что от него была бы уместнее другая реплика. «Я полагаю, после такого чудесного вечера мы просто обязаны еще куда-нибудь сходить».

Впрочем, я решила не зацикливаться на подобных глупых сантиментах. Какие у меня основания ожидать, чтобы Брэйден чувствовал себя более непринужденно, когда у меня у самой руки трясутся?

– Конечно! – выпалила я. Брэйден с облегчением перевел дух.

– Здорово, – сказал он. – Я тогда тебе напишу.

– Отлично. – Я улыбнулась. Снова воцарилось неловкое молчание, и я вдруг подумала – поцелуй, может, и состоится.

– Ты… тебя проводить до дверей? – спросил Брэйден.

– Что? А, нет. Спасибо. Все нормально. Со мной ничего не случится. Спасибо. – Я поняла, что еще секунда – и заговорю, как Джилл.

– Ладно, – произнес Брэйден. – Вечер правда получился классный. С нетерпением жду следующего.

– Я тоже.

Он протянул руку. Я пожала ее. Потом я вышла из машины и зашла в общежитие.

Я пожала ему руку? Я мысленно прокручивала прощание в голове и чувствовала себя все более и более по-дурацки. Со мной что-то не в порядке?

По дороге через вестибюль – я шла словно в тумане – я достала мобильник, посмотреть, нет ли сообщения. На сегодняшний вечер я его выключила, решив, что заслужила хоть несколько часов для своей личной жизни. Как ни удивительно, за время моего отсутствия никому ничего не понадобилось, хотя и обнаружилось эсэмэс от Джилл, отосланное пятнадцать минут назад: «Ну, как свидание с Брэнданом? Какой он?»

Я отперла дверь комнаты и зашла внутрь. «Его зовут Брэйден», – написала я. Потом задумалась над вопросом и надолго «зависла». Наконец я набрала ответ: «Он в точности такой же, как я».

– Ты пожала ему руку? – переспросил Адриан, не веря своим ушам.

Я строго посмотрела на Эдди и Ангелину:

– Здесь что, нет никакой тайны личности?

– Нет, – ответила Ангелина, всегда готовая говорить правду в глаза. Эдди захихикал. Редкий момент союза между ними.

– А разве это секретная информация? – поинтересовался Эдди. Мы приехали к Кларенсу Донахью, когда у Джилл и Адриана подошел срок питаться. Джилл в данный момент уединилась с экономкой Кларенса, Дороти, которая по совместительству являлась кормилицей. Я уже спокойно относилась к мороям, но когда они пили человеческую кровь, меня всякий раз пробирал озноб. Максимум, что удавалось, – стараться забыть, почему мы здесь находимся.

– Нет, – созналась я. Джулия с Кристин буквально клещами вытянули у меня подробности свидания пару дней назад, и кое-что я им выдала. И следует признать, как только я расскажу девушкам остальные детали, моя история мгновенно разлетится по всему миру. Несомненно, мое амбервудское семейство пересказало все Адриану.

– В самом деле? – Адриан еще мусолил окончание свидания. – Пожала руку?

Я вздохнула и с размаху опустилась на глянцевитый кожаный диван. Снаружи дом Кларенса напоминал мне стереотипный охотничий домик, но внутри он был современным и хорошо обставленным.

– Слушай, просто так получилось. Отстань!.. А, ладно. Не лезь не в свое дело.

Но выражение лица Адриана наводило на мысль, что парень просто так от меня не отстанет.

– При такой безумной страсти поразительно, как вы вообще в силах расстаться хотя бы на минуту, – с притворной серьезностью произнес он. – А намечается ли второе свидание?

Эдди с Ангелиной выжидающе уставились на меня. Я заколебалась. Об этом я Джулии с Кристин не говорила, поскольку мы совсем недавно условились о будущей встрече.

– Да, – призналась я нехотя. – Мы собираемся… на экскурсию… на ветряную мельницу в конце недели.

Если мне хотелось заставить всех замолчать, то я определенно преуспела. Все пребывали в шоке. Адриан опомнился первым:

– Позволь угадать: он везет тебя в Амстердам на личном реактивном самолете? Если да, то я тоже хочу с вами. Только не на мельницу.

– К северу от Палм-Спрингса есть большой ветроэнергоцентр, – объяснила я. – Один из немногих в мире, на который допускают экскурсантов.

Снова озадаченные взгляды.

– Ветер – мощный возобновляемый источник энергии, который может оказать огромное влияние на будущее нашей страны! – раздраженно пояснила я. – Круто!

– Да, – произнес Адриан. – Ветер – точно круто. Ясно. Очень умно, Сейдж.