"- Ибрагим Рамси, третья группа. Что-то подхватил. Наверняка венерическое. Костюм не распознает. Не хочется помирать в тридцать четыре-то года. Дочь младшая за мной бегает постоянно, что с ней будет?".

   Вытащив накопитель из слота, я посветила себя реорганизации вещей в сундуке. Затем, будто забыв, что только что делала, перевернула контейнер и принялась заполнять его по-новой. Деррик дошёл. Мой младший брат. Мой рыжеволосый, молчаливый Деррик. Копия отца, помощник матери. Единственный ребёнок в нашей семье, который не помнил бесчеловечные зачистки нижнего уровня. Он умер. Смертью братьев или родителей, своей девушки Алисы, забравшейся под пресс перерабатывающей машины или от старости, человека познавшего жизнь. Почувствовав нехватку кислорода, я открыла экран и перед глазами всё поплыло. Деррик не только умер. Он страдал.

   - "Где другие доспехи?" - спросила, вывалившись из башни. - "Доспехи других земнерин".

   - "Утеряны, все кроме одного моя хайар", - ответила одноглазая негритянка.

   - "Как?"

   - "Говорят, что их похитили, моя хайар".

   - "Вместе с Дерриком Зайворо?"

   - "Да".

   Снова почувствовав головокружение, я прислонилась к стене:

   - "Северное племя...Что у них с инфраструктурой?"

   - "С чем?" - не поняла негритянка.

   - "Какие у них дома? Их город тоже за стеной?"

   - "Он похож на наш", - ответила уклончиво.

   Ещё бы ему не подходить на наш.

   - "Здесь есть кто-нибудь, кто был в том племени?"

   - "Нет", - ответ звучал твёрдо.

   - "То есть вы даже не знаете кто там хайар?"

   - "Последний раз, когда люди северного племени пришли сюда, от города почти ничего не осталось. С тех пор им запрещено здесь появляться".

   - "Они ничего не оставили когда были здесь?"

   - "Только трупы".

   Я пошла исследовать замок дальше. Как и сказала негритянка, они ничего не оставили. Современные технологии и функции экзокостюма позволяли записывать информацию не только на маленькие накопители, но и на почти незаметные для человеческого глаза маячки, которые бы на обговоренной чистоте вещали сигнал. Замок был чист и тих, но если бы те люди хотели, они бы дали понять, что точка сбора изменилась. Экзокостюм Ибрагима тоже оказался гражданским - все секции в нем были идентичны моим.

   От звериной дозы транквилизатора уже через несколько часов я ощущала себя наполнителем для тела не испытывающим ничего кроме бесконечной апатии. Пока я рыскала по верхним этажам, в главном зале замка был объявлен "амикхан" - местный аналог застолья, где женщины в компании мужчин сначала напивались, затем устраивали жуткую вакханалию. Если бы не стабилизатор, я бы, пожалуй, расстреляла там всех. Два десятка мужчин, приглашенных на амикхан не только ели с руки и облизывали пальцы своих женщин, но и делали совершенно противоречащие любой моральной этике вещи. В попытках развлечь негритянок, обтянутые общей веревкой, музыканты изображали диких животных, имитируя сцены погони, побоев и сношений. Крича как ненормальные, скакали вокруг стульев с пучками веток в заднем проходе и поводьями во рту. Дико ржали, когда их секли, подставляя лица для пощечин и молчали, когда женщинам вздумывалось использовать их с целью продолжения рода (безопасный секс тут ещё не придумали). Сын Ибрагима и ещё несколько арханов танцевали то, что довольно сильно напоминало стриптиз (не могла сказать точно так как подобного рода заведения под куполом предназначались для людей с определенным уровнем достатка и репутации). Их смуглые тела, прикрытые цепями, извивались прямо напротив скамьи, прогибаясь порой настолько сильно, что это уже становилось неприличным. Было сложно сказать, нравилось ли им происходящее, наверное, потому что мимика аборигенов чем-то мимолетно отличалась от нашей. Бывало, сделав грациозный пас рукой, они оборачивались, чтобы окинуть взглядом зал. Ничего кроме гениталий не напоминало мне о их мужском начале.

   - Чёрт.

   Стало очевидным, почему соотечественникам даже в голову не пришло воспитывать детей в духе Земли, хотя вместе они проводили всё время. Ими не овладела сверхидея, как сказал бы Эбиус, они просто знали, что юным крохам ничего не поможет. Им предстояло расти в самом настоящем первобытном племени, в силу обстоятельств, развивающемся в условиях прогрессивных декораций. Если бы не земляне, они бы так и сидели в своих пещерах, вписываясь в них идеально.

   Интересно, как сильно удалось развить северный посёлок?

   Подвыпившие негритянки периодически мелькали в коридорах. Вылавливая меня в комнатах, предлагали утехи с их мужьями (или рабами?) и я поверхностно рассматривала их предложения. Самым рослым на празднике был черноглазый мулат, металлические кольца у которого были надеты на кончики длинных ногтей. Он выглядел основательно и достаточно прочно, чтобы стерпеть любые "изыски", но дело было в том, что у меня даже отсутствовало время, чтобы воспользоваться подобным предложением.

   В последний раз я заглянула в зал, когда пирушка заканчивалась. В колодках посреди зала стоял рыжеволосый мужчина, которого били плетками одновременно несколько женщин. Исполосованное рубцами тело представляло собой обтянутые кожей кости совершенно не способные на какое-либо сопротивление. Не евший несколько дней и уже покрытый коркой засохшей крови, сейчас он даже не кричал, держа глаза закрытыми. Во рту у него была странная масса из кровоточащего языка, дёсен и собственных жидкостей, стекающих с головы до самого подбородка. От каждого удара он чуть подавался вперёд. Глубокие порезы тут же открывали новые раны. Он едва дышал.

   - "Что происходит?" - спросила у стоящей в дверях Одноглазой.

   - "Беглый преступник. Женщины поймали его в лесах".

   Некоторое время я следила за процессом, затем вытащив пистолет из секции в руке, выстрелила в потолок. Гогот тут же оборвался. Ну, пожалуй, шок удивления землян и аборигенов выглядел почти одинаково. Держа оружие при себе, я растолкала толпу и приблизилась к колодкам, освобождая пленника. Полумертвый, он не смог удержаться на ногах и повалился на колени, упираясь лбом мне в грудь. Высокий.

   - "Он спас мне жизнь в лесу", - соврала, подхватывая его под руку. - "Разойдитесь".

   Голос, искаженный системой, заставил всех поежиться. Для пущего эффекта включив подсветку энергоблоков, я потащила пострадавшего прочь из зала. Одноглазая и несколько приглашенных проводили меня жуткими взглядами. Умирающий тяжело дышал прямо в шлем всю дорогу до спальни, а его оголенные кости тяжело бились о мой доспех. Я искренне недоумевала, ведь судя по количеству повреждений, он должен был, как минимум, выть. Бросив пленника на кровать, я намеренно задела раны на спине. Молодой человек лишь громко выдохнул, продолжая держать глаза закрытыми. Достав инъектор, я вколола ему часовую дозу стабилизатора и только тогда мужик распахнул глаза и резко дёрнулся, отскакивая к изголовью.

   - Угораздило же тебя во второй раз встретить... - пробормотала, наблюдая за тем как мужское тело медленно сползает обратно.

   В тот день я посетила все дома в которых, по слухам, могли проживать потомки тех женщин, что ходили на амикханы когда жил Деррик. К сожалению никто из предков ныне живущих не вёл своё начало от моего брата. В одном из домов я только нашла небольшой гобелен с изображением Акхра-Омы, её сестры и их любимых мужей. Я интересовалась, как далеко расположено северное племя, на что получала расплывчатые, виртуозные ответы. К закату мной был просканирован весь замок. Женщина, назвавшая себя Акхимар, провозгласила меня новой хайар, а беглого преступника, к которому я якобы проявила благосклонность - первым фаворитом (ну, что за дурь?). Я не стала никому перечить, лишь попросила свод местных "законов" и какой-нибудь еды (не для себя, для рыжего).