— Ничего особенного. Сейчас хочу проверить на другой стороне. Поможешь мне, папочка?

По сигналу Римо они вытащили из пазов секцию стены, отделявшую конвейер для машин от подсобных помещений.

В подсобках оказалось еще темнее, чем на конвейере, но для глаз Римо был достаточен даже самый ничтожный свет.

— Вроде все чисто, — пожал плечами Римо, присоединившись минут через десять к своим товарищам.

— Так ты видел буквы?

— Ага. Громадные такие. “С” и “Р”. Кто-то написал их на стенке под весьма странным углом. А что это за буквы?

— Посмотрите на потолок.

Чиун и Римо как по команде задрали головы. За паутиной труб на потолке отчетливо просматривались еще две огромные буквы “С”, нанесенные на напоминавшее кафель покрытие красной краской.

— Вместе они образуют “СССР”, — мрачно пояснила Анна. — Это русское сокращение, означает — Союз Советских Социалистических Республик. Точно такие же были на крыле “Гагарина”.

— Ты опять начинаешь всю эту чушь? — поморщился Римо. — Эта мойка стоит здесь уже Бог знает сколько лет. Смит сам сказал мне об этом. К твоему пропавшему “челноку” она не имеет ни малейшего отношения.

— Типичное поведение упрямого самца — отказываться от очевидного, — в свою очередь, поморщилась Анна. — Ты туп, как и прочие представители твоего ущербного пола. Ну как мне убедить тебя?!

Она нервно оглянулась. Что-то, понял Римо, беспокоит ее. Что-то еще худшее, чем и без того щекотливое положение, в котором все они оказались.

— Помнишь тот серебристый шарик под потолком будки у выхода? — обратилась она к Чиуну.

— О, теперь вспоминаю, — подумав, отозвался тот. — Я увидел его как раз перед тем, как потерял сознание. Помню, я еще пытался догадаться, для чего там этот странный предмет.

— Точно такой же я видела на фотографиях спутника связи, который был установлен на борту “Юрия Гагарина”.

Римо взглянул на Анну так, как будто у нее внезапно выросли лишние руки.

— Спутник связи? — Он состроил гримасу. — В будке у выхода мойки для машин?!

— Именно! — холодно кивнула Анна.

— Спутник связи в будке на мойке, — повторил Римо на манер детской считалочки, кинув на Анну еще один скептический взгляд.

— Что же здесь невероятного, сын мой? — Чиун пожал плечами. — Некоторые люди вешают в машинах бесполезные меховые помпончики. Возможно, это древний американский обычай, по скудоумию незнакомый тебе.

Римо молча переводил взгляд с Чиуна на Анну. Наконец, словно опомнившись, он затряс головой.

— Ну хорошо, ладно. Проверим, что там у них за штуковина. Но экскурсию на этом предлагаю завершить.

— Не могу поверить, — бормотала Анна, задрав голову, когда они проходили мимо огромных красных букв.

— Да ерунда это, — досадливо бросил Римо. — В шестидесятые все стены были изрисованы разными там штуковинами. Под каким хочешь углом — и вверх, и вниз, и наискось, и еще как. Называли это тогда поп-артом — только, по-моему, все дело было в наркотиках.

— Ну да, только американцы уж написали бы “USA”, ты не думаешь?

— Да это, может, социалисты какие-то, — предположил Римо. — Они тоже любят такие дела.

Они были уже у выхода из сооружения. Вернее, у двери в конце конвейера, закрытой двери.

— Вот он вроде и выход. — Римо критически осмотрел ее.

— Тот тип в будке может оказаться на месте, — предупредила Анна. — И спутник с ним. Я уверена, что это он натравил на нас все эти машины.

Римо повернулся к Чиуну.

— А ты что думаешь по этому поводу, папочка?

Чиун прислушался.

— Я не слышу там ничего, что напоминало бы биение сердца. Только капает вода. И все.

— Тогда пошли, — Римо шагнул вперед, протянув руку к дверной ручке.

— Нет! — вскрикнула Анна. — Я пойду первая.

— Это почему?

— Мне уже нечего терять. Но ты пока невредим. Поэтому я пойду первой.

— Нечего терять? — Римо недоуменно нахмурился.

— Мудрость вещает иногда даже устами женщин, — заметил Чиун. — Пусть она идет первая.

Римо пожал плечами.

— Ладно, пускай идет. Но в любом случае предлагаю поторопиться. Я не собираюсь тратить на это весь день.

Сняв “вальтер” с предохранителя, Анна быстрым движением руки распахнула дверь. Через секунду она была уже за порогом. Пригнувшись и держа наготове пистолет, она ощупывала взглядом пятачок асфальта у выхода.

— Ну, есть что-нибудь? — послышался сзади голос Римо.

— Нет. Ничего нет. И спутник, и этот тип — все исчезло.

Римо шагнул вперед, но его удержала рука Чиуна.

— Нет. Теперь моя очередь. Если там безопасно, ты последуешь за мной.

Секунду Мастер Синанджу стоял неподвижно, словно к чему-то принюхиваясь. Римо терпеливо ждал. Он знал — на свое обоняние Чиун полагался в исключительных случаях, когда не мог точно сказать, что ждет его впереди. Способность эта осталась в Синанджу с давних времен, когда Мастерам, попавшим в чужие земли, нередко приходилось сталкиваться там с неизвестными и страшными хищниками.

Наконец Чиун двинулся вперед. Секунду спустя он обернулся и призывно помахал Римо.

Анна и Чиун стояли у будки, задрав головы и глядя на потолок, с которого свисали обломки развороченных железных кронштейнов. Еще недавно на них явно что-то висело — до тех пор, пока кто-то буквально не вырвал с мясом загадочный предмет.

— Что-то здесь было, это точно, — заметил Римо.

— Видел? — в голосе Анны звучал триумф. — Я же тебе говорила! А в самой будке был тот тип с неприятным голосом.

— И что этот голос сказал тебе?

— Пожелал удачного дня.

— Пожелание и правда не из приятных, — согласился Римо. — Оно непременно будет фигурировать в обвинительном заключении. За пожелание удачного дня ему дадут лет двадцать, не меньше.

— Ты бы слышал, как он это сказал.

Подойдя к будке, Римо потер грязное стекло. С другой стороны оно оказалось таким же грязным — увидеть, что внутри, не было никакой возможности.

— Странно, — заметил он. — Сама мойка — как новенький доллар, да и будка тоже, только смущает меня эта грязь.

— Он тут и сидел, — отозвалась Анна, — и ясное дело, не хотел, чтобы его как следует видели.

— Дьявол в роли владельца автомойки, — задумчиво произнес Римо. — Что-то не очень мне в это верится.

— А почему все эти механизмы на нас набросились?

— Разладились. — Римо пожал плечами.

— А ловушки?

— От воров. — Голос Римо звучал уже не так уверенно.

— Все-таки ты придурок, — отвернулась Анна Чутесова. Но даже ее презрение не смогло поколебать Римо.

Осмотрев стекло со всех сторон, Римо легонько толкнул его ладонью чуть ниже центра. Стекло вздрогнуло, по нему зазмеилась паутина трещин, и через секунду оно осыпалось миллионом мельчайших осколочков, словно вокруг будки кто-то рассыпал сахар.

В будке оказался пульт управления, занимавший почти все ее пространство. Для человека места попросту не было — в буквальном смысле, ни стула, ни кресла. Стальная арматура, провода, соединительные платы.

— Говоришь, в этой будке тогда кто-то был? — недоверчиво спросил Римо Анну.

— По крайней мере, силуэт за стеклом я видела.

— Тогда погляди сюда.

Анна осторожно подошла к будке. Увидев, что человек мог разместиться в ней только при условии, что он полностью лишен ног и таза, она побледнела и прислонилась к стене, не обращая никакого внимания на покрывавшие ее грязные пятна.

Собрав провода в пригоршню, Римо резко дернул. Завывание механизмов внутри мойки оборвалось.

— А ты, — он обернулся к Чиуну, — тоже видел этот силуэт, папочка?

— Если я скажу “да”, ты сочтешь меня сумасшедшим? — учтивым тоном осведомился тот.

— Нет.

— Тогда да.

— Но это же полный бред! — взвился Римо.

— Так я и знал! — укоризненно произнес Чиун.

— Ox, прости, папочка... Но это не лезет ни в какие ворота.

— Какая-то дьявольщина, — покачала головой Анна. — Как он мог поместиться здесь?

— Ты говорил, что устами женщин порой глаголет мудрость, Чиун. Почему бы тебе не послушать Анну?