В то время часть гарусовского дома была реквизирована, в большом его зале часто происходили собрания комитета бедноты, на которых М. И. Рыжанов и А. В. Моравов постоянно участвовали. Эти живые впечатления дали Моравову тему и материал для его первой картины, посвященной преобразованию деревни,— «Заседание комитета бедноты» (1920 г., Центральный музей Революции СССР, авторское повторение в Калининской областной картинной галерее).

А. В. Мopавов. Заседание комитета бедноты. 1920 г.

Калининская областная картинная галерея

Картина написана в гарусовском доме, на ней изображены реально существовавшие люди: председатель— М. И. Рыжанов и крестьяне, члены комбеда. Увиденную в натуре сцену художник сумел воплотить с большой жизненной и художественной достоверностью. Убеждает страстная взволнованность председателя, правдиво показаны характеры крестьян, впервые в истории ставших хозяевами своей судьбы. Праздничность изображенной сцене придают красная скатерть на столе, весь общий мажорный строй произведения. Картина решается и как групповой портрет— каждое лицо несет портретные черты и смысловую нагрузку. Этим произведением Моравов заявил о себе как о художнике, для которого тема обновленной деревни стала одной из главных в творчестве.

Развивая дальше крестьянскую тему, Моравов приходит к созданию одного из лучших своих полотен— «В волостном загсе» (1928 г., Государственная Третьяковская галерея). Оно написано также в Гарусове, изображен тот же самый зал, что и в картине «Заседание комитета бедноты». Художник убедительно показал, как изменились за годы Советской власти люди, как они внутренне выпрямились, как открыто и светло смотрят на мир. В картине ярко чувствуются приметы времени. Еще не так давно закончилась гражданская война, жених еще не сменил буденовку на обычную гражданскую шапку, но мирная жизнь уже утвердилась в стране. Счастьем и радостью светятся лица жениха и невесты, и эта радость как бы озаряет все вокруг. Картина написана широко, ярко, темпераментно, в ней много искреннего и взволнованного чувства художника.

А. В. Мopавов.  В волостном загсе. 1928 г.

Государственная Третьяковская галерея

В 1923 году Моравов получил заказ от культотдела ВЦСПС на три большие картины, изображающие строительство первенца ленинского плана ГОЭЛРО — Волховской гидроэлектростанции. В течение трех лет художник ездил на строительство, сделал там свыше ста этюдов и столько же зарисовок, на основе которых и были созданы его картины. «Работу над «Волховстроем», конечно, следует относить к удомельскому периоду деятельности отца,— писал его сын.— Он ездил на Волховстрой из Гарусова и туда же возвращался из этих поездок. Гарусовский зал был достаточно велик, чтобы там писать большие картины. Не берусь утверждать, что самую большую картину «Волховстрой» отец писал именно в Гарусове, но что 90% работы над этой темой было выполнено в Гарусове, в этом я твердо уверен. Картины меньшего размера «Волховстрой ночью» и др. писаны в Гарусове, это точно. У меня остается неясное впечатление, что и большая картина писана тоже в гарусовском зале».

Таким образом, необходимо отметить, что в Гарусове была создана такая значительная работа Моравова, как трилогия «Волховстрой», которая положила начало советскому индустриальному пейзажу.

А. В. Мopавов. Строитель Волховстроя. 

Немало жизненных наблюдений и в произведениях Моравова 1930-х годов, созданных в деревне Акулово. Наиболее удавшееся из них — картина «Подсчет трудодней» (1930—1933 гг., Калининская областная картинная галерея). Моравов написал это полное солнца и радости полотно, взглядом художника охватив не только внешнюю характерность сцены, но сумев проникнуть в главное, почувствовать новый стиль жизни колхозной деревни, духовную раскованность деревенской женщины. Будничная сцена — подведение итогов трудового дня — поднята до поэтического рассказа о молодых колхозницах-комсомолках, об их характерах, отношении к жизни и труду. Особенно выразителен образ девушки-счетовода, для которого позировала колхозница из деревни Акулово Мария Филипповна Евсеева. Загорелая, улыбчивая, она вся светится здоровьем и добродушием. Ее фигура освещена бликами солнечного света, в лучах которого золотятся белокурые волосы, вспыхивает алая косынка, придавая всему ее облику выражение энергии и женственности.

А. В. Mopавов. Подсчет трудодней. 1930—1933 гг.

Калининская областная картинная галерея.

Удача этих картин во многом обусловлена тем, что в каждой из них с большим живописным мастерством созданы убедительные в своей жизненности образы людей, глубокие и правдивые по характеристике.

После 1940 года А. В. Моравов уже не бывал в удомельских краях.

Как бы подводя итоги своей многолетней работы, он писал: «В самой природе искусства есть что-то зовущее и обещающее открыть тайну жизни, и в этом — его вечная волнующая и привлекающая сила. Путь воздействия искусства на человека очень сложен и вместе с тем очень прост. Нужно, чтобы художник, движимый желанием быть полезным человечеству, был искренен в своем творчестве и любил то, что он делает»[19].

Большим патриотическим делом живших на Удомле художников стала организация ими в конце 1918 — начале 1919 годов Свободных государственных художественных мастерских в усадьбе «Чайка». Это была первая художественная школа для народа, открытая не только в тех местах, но и вообще в России. В письме, адресованном семье А. В. Моравова, Бялыницкий-Бируля вкратце рассказывает историю возникновения мастерских: «А. В. Моравову принадлежит инициатива организации художественных мастерских в б. Тверской губ. Удомельского района при даче «Чайка», где всегдашние друзья и товарищи А. В. Моравова жили и работали на протяжении 15 лет. Эти друзья были Богданов-Бельский, Степанов, Бялыницкий-Бируля. По инициативе Моравова и Бялыницкого-Бирули была устроена в г. б. Твери выставка товарищества передвижников, и это послужило поводом к созданию художественных мастерских...»

Открытие мастерских 3 февраля 1919 года вылилось в большой праздник. В речах, произнесенных на торжественном заседании по поводу открытия Свободных государственных художественных мастерских, говорилось, что эта школа «имеет своей задачей воспитать молодые таланты... создание открываемых мастерских весьма уместно», что «в отдаленном уголке, где открыта настоящая школа, разгорается очаг искусства, который является одним из лучших в деле просвещения»[20]. С особой теплотой говорили выступавшие о художниках, принявших самое активное участие в открытии школы: «Светочи — организаторы нашей школы тт. художники: Бялыницкий- Бируля, Богданов-Бельский и Моравов подают в день открытия первую руку помощи народу, направляя его на путь образования».

Эти мастерские пользовались большой популярностью среди крестьян окрестных деревень. «Тяготение детей к художественной школе было действительно настолько велико, что в момент открытия художественных мастерских дети почти все оставили школы грамоты и пришли записываться в мастерские»[21].

Дело было поставлено серьезно и основательно. Ученики обучались рисованию с натуры. Для этого мастерскими были приобретены старые русские гончарные предметы, три шлема металлических древнерусских и один щит, старинные ткани и костюмы, гипсовые отливки бюстов Аполлона, Ариадны и Гомера, расписные кувшины, резные валек и прялка и другие предметы, всего на 10 230 рублей. Преподавание в мастерских вели В. К. Бялыницкий-Бируля, Н. П. Богданов-Бельский, А. В. Моравов, а также приглашенные из Москвы художники А. Е. Архипов, К. А. Коровин и В. В. Рождественский.