Сейчас Николас был к ней внимателен, заботлив, обращался с ней почти как любящий мужчина. Мег сказала себе, что последнее ей точно почудилось, потому что Николас ее не любит. Это она его любит, но ее чувство безответно.

Дожидаясь, пока Николас позвонит на ферму, Мег старалась не давать воли эмоциям. Наверное, у нее было нечто вроде шока. Слишком резко все изменилось: совсем недавно она была уверена, что Николас намеренно бросил Джека, а потом узнала правду: Николас ни в чем не виноват и переживает из-за пропажи пса не меньше нее. Из-за этого она не только почувствовала угрызения совести, но и стала слишком уязвимой эмоционально. Если вспомнить прошлую ночь… Нет, лучше об этом не думать! Вспоминать наслаждение, которое она испытала в его объятиях, опасно, а возрождать надежды — еще опаснее. Сейчас она должна думать только о Джеке и его безопасности.

— Вы очень добры, мэм, — с искренней теплотой сказал Николас собеседнице. — Да, мы выезжаем немедленно, так что будем у вас довольно скоро. Я разговаривал с Кэтрин Босуэл, — пояснил он, повесив трубку. — Это она кормила собаку и уверена, что это был Джек. Миссис Босуэл охотно предоставит нам ночлег на время поисков.

— Ах, Николас! — Мег инстинктивно двинулась к нему, а он, также повинуясь порыву, шагнул ей навстречу, раскрыл объятия, прижал к себе и погладил по голове.

— По крайней мере, теперь мы знаем, что Джек жив.

— Пока жив, — дрожащим голосом уточнила Мег. — Что, если еще какой-нибудь фермер…

— Об этом не волнуйтесь. Местная радиостанция будет регулярно передавать сообщение с описанием Джека.

Мег подняла голову и посмотрела Николасу в глаза. Искушение обхватить ее лицо ладонями и поцеловать было так велико, что Николасу пришлось отвернуться. Тревога за Джека объединила их, но ему не стоит обольщаться: как только ситуация разрешится, Мег наверняка займет прежнюю непримиримую позицию по отношению к нему. То, что прошлой ночью она была ему рада, желала его, еще ничего не значит…

— Когда мы можем выехать? Сколько времени займет дорога? — услышал Николас взволнованный голос Мег.

— Нам ехать часа три-четыре, в зависимости от того, сколько будет машин на дороге. Придется взять автомобиль тетушки Летти.

— Мы можем поехать в моей машине, — предложила Мег.

Николас покачал головой.

— В тетушкином автомобиле больше места для собаки.

— Если только мы найдем Джека, — не сдержавшись, напомнила Мег.

— Найдем, найдем. Соберите вещи с учетом того, что нам, возможно, придется заночевать у миссис Босуэл. Мы доберемся на ферму к вечеру и можем не успеть найти Джека до темноты.

— Если Джек там, я без него не вернусь! — решительно заявила Мег. — Я останусь там столько, сколько потребуется, чтобы его найти. Ох, Николас, что мы скажем миссис Хортроп? Она так расстроится!

— Давайте не волноваться раньше времени, — спокойно сказал Николас. — Я надеюсь, что к ее возвращению Джек будет дома. Пока вы укладываете вещи, я заправлю машину.

Он разжал руки, и Мег отвернулась, но вдруг сомнения и страхи вспыхнули с новой силой.

— Николас…

В ее голосе слышались тревога и еще что-то, что заставило Николаса резко обернуться и посмотреть Мег в глаза. Голос рассудка пытался его предостеречь, напоминал, что он не должен идти на поводу у своих желаний, но Николас не стал его слушать. Он взял Мег за подбородок, наклонился и быстро, но крепко поцеловал в губы.

Но когда губы Мег дрогнули под его губами и приоткрылись, Николас вмиг забыл обо всем, что их разделяло, и даже о Джеке. Кончиком языка он очень нежно коснулся ее мягких губ и раздвинул их еще больше. Трепет, пробежавший по телу Мег, отозвался в нем глубинной дрожью возбуждения. Язык Николаса проник в ее рот и принялся исследовать его сладкие тайны с чувственной решительностью, которая одновременно и восхищала Мег, и немного пугала. У нее закружилась голова, она прильнула к Николасу.

Как же я его люблю! Если бы не было всех этих барьеров, разделяющих нас! Если бы его желание было проявлением любви, а не примитивного физического влечения! Сердце пронзила такая боль, что Мег невольно вскрикнула. Николас тут же отпустил ее и, глядя куда-то в сторону, сказал грубовато, почти резко:

— Простите, я не должен был…

— Я пошла укладывать вещи, — перебила его Мег.

Попадая в ситуации, связанные с большим эмоциональным напряжением, люди порой ведут себя не так, как им обычно свойственно. Николас очень переживает из-за Джека и чувствует себя виноватым, и не надо усматривать за его действиями какие-то глубокие мотивы, строго сказала себе Мег.

Добротный, но старый автомобиль миссис Хортроп был далеко не так удобен, как «бентли» Николаса с его роскошным салоном и глубокими сиденьями, обитыми мягкой кожей.

Поездка оказалась на удивление приятной: дорога пролегала меж зеленых холмов Йоркшира, и Мег знала, что при других обстоятельствах с удовольствием смотрела бы в окно и наслаждалась живописным пейзажем. Особенно красивой была последняя деревушка, через которую они проехали. Домики, сложенные из серого камня, выстроились вдоль берега кристально чистой реки.

Николас предложил остановиться, чтобы размять ноги и перекусить, но Мег отрицательно покачала головой. Несмотря на то, что за весь день она съела только тост на завтрак, есть ей совсем не хотелось. Да, у нее подводило живот, но не от голода, а от волнения. В любое другое время пологие зеленые холмы, по которым тут и там бродили овцы, вызвали бы у нее восхищение, но сейчас она могла думать только о том, что на этих зеленых безлюдных просторах Джеку, домашнему псу, выросшему в городе, очень непросто выжить.

Примерно часа через четыре езды Николас свернул с автострады на проселочную дорогу, ведущую к ферме Босуэлов. Мег стала напряженно всматриваться, в надежде увидеть Джека. Когда Николас затормозил во дворе, и миссис Босуэл вышла им навстречу, Мег сразу спросила:

— Джек больше не появлялся?

— Очень жаль, но мы его больше не видели, — ответила хозяйка и обратилась к Николасу: — Вы не могли бы поставить машину в пустой амбар в глубине двора? Нужно, чтобы Генри хватило места развернуться, когда он вернется домой. Входите, — пригласила она Мег.

По пути к дому Мег остановилась возле колли. К немалому удивлению миссис Босуэл, овчарка безропотно позволила себя погладить.

— Считайте, что вы удостоились особой чести, — сказала Кэтрин. — Обычно Пэгги не подпускает к себе чужих.

Когда они вошли в кухню, из корзины, стоящей возле старой печи, вылез Джим и подошел обнюхать незнакомку. Старый пес страдал ревматизмом, и, гладя его, Мег машинально ощупала распухшие суставы.

— Привычка ветеринара, — пояснила она с интересом наблюдающей за ней хозяйке.

— Прошу вас, только не говорите Генри, что вы ветеринар! — шутливо взмолилась Кэтрин. — Иначе и глазом не успеете моргнуть, как он потащит вас на холмы осмотреть его драгоценных овец.

— По словам полицейского, ваш муж считает, что Джек потревожил стадо, — печально ответила на это Мег.

— Ну, кто-то таскает у нас ягнят. Это могла быть и собака, но могла быть и лиса, точно сказать нельзя, — спокойно заметила Кэтрин.

— Джек? Он не мог…

От возмущения нелепостью этого предположения и одновременно страха за Джека, которого какой-нибудь фермер может убить раньше, чем они его найдут, Мег не находила слов. В кухню вошел Николас.

— Миссис Босуэл, если вы не против, мы бы хотели отправиться на поиски Джека прямо сейчас. Он хорошо знает наши голоса, особенно голос Мег, если он еще здесь, звук знакомого голоса может заставить его выйти из укрытия.

— Конечно же, он здесь! — убеждено сказала женщина. — Я сама его видела, кормила во дворе. Красивый пес.

Николас достал из кармана пиджака фотографию Джека.

— Да, это он, — подтвердила миссис Босуэл и со смешком добавила: — Боюсь, не вы одни будете его искать. По радио несколько раз передавали сообщение, что за возвращение этого сеттера обещана награда.