Я полетела к Вирельге – рассказать о проделке Зирель, что она чуть ли не убить меня хотела, и о том, как во мне проявился дар. Я была безгранично рада, хотя несколько минут назад меня чуть не убили, но об этом я как-то внезапно забыла. Так прекрасно лететь по воздуху… даже нет, самой быть воздухом! Когда ты в этом мире, все нереальное становится как бы само собой разумеющимся, а когда начинаешь задумываться: эй! Да так ведь не бывает! Такое не может быть! – то сама противоречишь себе. Но сейчас я летела, и пусть люди не могут летать, – в нашем мире, но в этом – да. Я ворвалась через окно. Скажем прямо, Ви была немного удивлена и все не переставала смотреть на меня широко раскрытыми глазами.

– Ура! Неужели! Ты научилась! Как? Как это произошло? – визгливо крича, спрашивала она.

– Я все расскажу, только… как мне вернуться в прежний облик? – свистящим, не своим голосом, проговорила я.

– Ох, да, точно. Подумай об этом, прикажи себе, – торжественно сказала она.

Я попробовала сделать, так как сказала Вирельга. «Хочу вернуться в облик человека» – не получилось. «Я приказываю вернуться в облик человека!» – тоже нет.

– Ви, не получается! – я жалобно протянула, и от моего вздоха в комнате упал горшок с цветком и разбился на мелкие кусочки. Ви сурово посмотрела на меня и сказала:

– Мне надо знать, что помогло тебя превратиться. Не просто же так. Расскажи, что было.

– Ники провожал меня к тебе, вдруг налетела Зирель со своими подружками-нишери, они окружили Ника, чтобы он не смог помочь мне, а Зирель вытащила меч и начала нападать на меня, – слава Богу, Ники обронил свой, и я его подняла. Потом я упала и превратилась.

– Но что-то ты ведь почувствовала тогда? – допытывалась Вирельга.

– Оу, да! Страх и адреналин. Сердце начало бешено колотиться…

– Вот, ты должна успокоиться. А не то разгромишь мне всю комнату.

Я и вправду устроила порядочный бардак в ее комнате. Я еще раз вздохнула, выдохнула, но уже более сдержанно, – к счастью, больше ничего не свалилось и не разбилось, а сердце начало потихоньку успокаиваться, и вот я уже начала возвращаться в облик человека.

– Ну, вот, приятно видеть саму тебя, а не размытый силуэт. Теперь все будет легче. Надо научиться управлять даром и отработать превращение. Летаешь ты, как я поняла, уже хорошо?

– Да, у меня было время потренироваться в полетах, когда я удирала от Зирель, – весело заключила я, садясь в кресло напротив Вирельги. Она сама начала убирать остатки разбитого горшка.

– Да, конечно, поступок Зирель оставляет желать лучшего. Что бы было, если б ты не превратилась тогда? Она ведь запросто могла покалечить тебя!

– Ага, или убить, – все также спокойно продолжала я, но в голосе чувствовался сарказм.

– Ну, на это она не способна… – сметая землю в маленькую урну, сказала Вирельга.

– Да, а занести меч над головой человека способна! Да она чокнутая какая-то! – возмущенно вскрикнула я. – Может, тебе помочь прибраться? Я тут устроила немалый разгром.

– Нет, отдыхай… Зирель вспыльчивая.

– Нет, я понимаю тебя. Она ведь все-таки твоя подруга, ты не хочешь думать о ней плохо, но сейчас она сделала не совсем хороший поступок, ты понимаешь, Ви? – пытаясь говорить спокойно, доказывала я свое мнение Вирельге.

– Я знаю, что мы должны сделать, – все так же задумчиво сказала она, – если она сделала это из ревности тебя ко мне, она повторит нападение, в любом случае, даже если это была неудачная глупая шутка, мы все равно должны сказать о ее поступке старейшинам.

– Ну-у, это может выглядеть как ябедничество… а я не очень люблю докладывать… – с сомненьем сказала я, хотя эта идея мне совсем не нравилась.

– Ты не сможешь победить ее, ты не так хорошо владеешь мечом… да и даром нишери! – прикрикнула она на меня. Земля уже была сметена, осталось только собрать кусочки горшка.

– Да, но я поступлю, как… трус, если мы скажем, – протестовала я.

– Это будет не трусость, а предохранение, я обещала тебя защищать, и сейчас я тебя защищаю и не хочу слушать никаких отговорок, – категорично сказала она.

Все-таки Ви убедила меня, и мы пошли во дворец. Там мы все рассказали моей бабушке и другим старейшинам. Но, как я и ожидала, ничего кроме: «Мы с ней поговорим и, если понадобится, примем меры» я не услышала. А чего еще можно было ожидать? Публичное отстранение Зирель от тренировочного лагеря? Или изгнание из Либерии? Это глупость, увечий она мне не причинила… вообще зачем было докладывать, если ничего толкового они и не сделают. Ну, поговорят, а что это даст? Такой тип людей, как Зирель, не отступают, и глупые нравственные разговоры по душам их не останавливают. Таких людей может остановить только жесткий отпор. А то, что мы сейчас наябедничали, еще больше разозлит ее, а это означает только одно, что мне чаще придется заниматься военным искусством. Может, даже чаще, чем нишери, потому что постоянно убегать я тоже не хочу, я не трус какой-то. Я буду сражаться и, если даже проиграю, то с честью.

После своего успешного превращения в нишери, мы с Вирельгой занимались тренировками все больше и больше, даже в моменты отдыха она не отставала от меня. Но это шло мне только на пользу, у меня уже почти получалось превращаться без помощи экстренных ситуаций и выброса адреналина в кровь, а это весомый плюс, только не доведенный до конца, – все же еще «почти получалось», но мы над этим работаем.

Сначала мы пытались вызвать у меня нишери, и это получилось, но стоило мне пары седых волос на голове. Мы были на поляне, тренировались, у меня все не получалось превратиться, отчаянье подбиралось все ближе, я уже готова была опустить руки, как вдруг совсем нежданная ситуация помогла мне. Совсем необычная и удивительная.

Я стояла посреди поляны, психовала, потому что ничего не получалось, как вдруг навстречу мне выпрыгнуло непонятное существо, оно было похоже то ли на льва, то ли на лошадь, или это было смешано в одном, – от страха я не совсем готова была разбирать. Он был огромен, величиной почти с двух человек, если одного поставить на другого, с большой вытянутой головой, скалившимися зубами, непонятного окраса – то ли темно зеленого, то ли насыщено синего, с хищными глазами; он рычал и ходил вокруг меня. Я почувствовала то же ощущение – адреналин и страх за свою жизнь, и мой мозг послал сигнал телу, что вот он, тот момент, не упусти его, и я превратилась.

Вирельга засмеялась и, крича «ура!», захлопала в ладоши. Зверь тут же угомонился, стал ручным, спокойно сел на большущие лапы и все. Я была в таком недоумении!

А Вирельга подошла к этому чудовищу и потрепала за моську! И еще сказала «Молодец, Флаффи!» Флаффи! Это его кличка! Флаффи! Ха! Как мило! Флаффи чуть не сожрал меня, я чуть со страху не померла, а она его «Молодец, Флаффи!» Я, конечно, высказала ей все, но она лишь рассмеялась. Я уже собиралась со скандалом уйти, – ничего себе шуточки, да еще пару таких, и я сердечником стану! Она пообещала объяснить, только когда я успокоюсь. Легко ей говорить, – у меня чуть инфаркт не случился, а она просит успокоиться!

Некоторое время спустя я села рядом с ней и Флаффи, и она все-таки уговорила его погладить, это стоило ей немалого труда. В общем-то, нового она мне ничего не сказала, я так и думала, что это все для того, чтобы вызвать во мне нишери, но я не понимала, как она приручила этого зверя. Он сидел рядом с ней, как домашняя кошка, хотя пару минут назад могло показаться, что это хищник, любящий человечину. Его мышцы играли на солнце, и тут я, тщательно разглядывая его, заметила, что цвета он был темно синего, а, когда лучи света попадали на гладкую шерсть, то шкура становилась темно-зеленой.

– Все просто! Хели! Выходи, она в порядке! – крикнула Вирельга.

– Что? Кто такая Хели? Еще один безобидный зверь с ласковой кличкой? – саркастически спросила я, – просто уже не было сил, да и нервов терпеть ее шуточки.