— А когда приедем к обелиску, что тогда? — спросил Каланча. Уэст смотрел вперед: с левой стороны над деревьями появился обелиск. Его нижняя половина была по-прежнему закрыта лесами.

— Заезжай под леса!

Двухэтажный автобус со скрежетом вырулил на площадь Согласия. Из-за бешеной скорости он едва не перевернулся. Охранники возле лесов сообразили, что сейчас произойдет и разбежались по сторонам. Автобус вломился в угол лесов и выломал из них целый кусок.

Автобус содрогнулся и остановился. С верхней открытой площадки автобуса соскочила крошечная фигурка: Джек Уэст прыгнул на второй этаж лесов. Веревка через плечо, в руках — альпинистское снаряжение. Уэст побежал по лесам, пока не добрался до верхнего уровня. Посмотрел на обелиск.

Высота памятника не уступала колокольне, и он весь был покрыт иероглифами.

Крупные, глубоко вырезанные иероглифы обнимали столб по горизонтали, примерно по три штуки в линию. Тут были и картуши фараонов, и изображения Осириса, соколы и осы, а во второй линии от верхушки — совы.

Используя глубоко вырезанные изображения как зацепки и ступеньки, Уэст поднимался по старинному обелиску, слов­но ребенок, лезущий на высокое дерево.

В микрофоне раздался громкий голос Каланчи:

— Уэст! Я вижу шесть полицейских машин. Они едут по Елисейским полям!

— Далеко?

— Будут здесь через 90 секунд, если...

—Плевать на парижских копов. У нас есть проблемы посерьезнее.

Уэст быстро лез на высокую каменную иглу, поднимался все выше и выше. Большой красный автобус казался ему те­перь маленькой коробкой.

Добрался до верха и оказался более чем в семидесяти футах над землей. Солнце, отражаясь от золотой пирамидки, слепило глаза.

Уэст вспомнил слова из записной книжки Гесслера:

Продень силу Ра сквозь ушко башенных игл великого Рамсеса, со второй совы на первой, к третьей на второй.,,

...Тогда увидишь могилу Искандера.

Там найдешь первый фрагмент.

— Третья сова на втором обелиске, — сказал он вслух.

И в самом деле: на второй линии этого обелиска — второго обелиска из Луксора — были вырезаны три совы, одна за другой. И рядом с головой третьей совы — маленький кружок, изображающий Солнце.

Он подумал, что лишь несколько людей за весь исторический период видели так близко эти изображения, потому что они находились слишком высоко. Диск Солнца выглядел странно, словно это было не вырезанное изображение, а, ско­рее... ручка в камне.

Уэст схватился за ручку и потянул ее на себя — перед ним появилась горизонтальная выемка, в два пальца шири­ной. Она была абсолютно круглой и проходила через весь обелиск.

Уэст крутанулся вокруг обелиска, словно мальчишка на кокосовой пальме. Нашел там аналогичную ручку и, заглянув в отверстие, посмотрел сквозь старинный обелиск!

— Уэст! Торопись! Копы почти здесь...

Уэст, не обращая на него внимания, вытащил из куртки два прибора: лазерный альтиметр — для измерения точной высоты просверленного отверстия — и цифровой угломер для измерения угла отверстия по вертикали и горизонтали.

Проделав все эти измерения, он сможет теперь с легкой душой отправиться в Луксор и произвести расчеты с учетом бывшего местоположения древнего обелиска, а сделав это, узнать где находится могила Александра Великого.

Альтиметр пискнул: определил высоту.

Уэст нацелил угломер на отверстие. Раздался сигнал прибора. Угол также был измерен.

Вперед!

И Уэст заскользил вниз по обелиску, словно пожарный по лестнице.

Он встал на леса, когда на площади Согласия, выстроившись, по ее периметру, остановились шесть полицейских машин. Из них выскочили двенадцать парижских полицейских.

— Каланча! Давай сюда! — закричал Уэст и побежал по третьему этажу лесов. — Я приду коротким путем!

Каланча нажал на педаль, и большой красный автобус выехал под прикрытия лесов и двинулся вперед. Джек Уэст прыгнул и с грохотом приземлился на открытую площадку автобуса. Секунду спустя машина уже мчалась к Сене.

После эскапады, устроенной в Лувре, власти привлекли к погоне другие силы.

Совершенно естественно, что о краже в Лувре немедленно узнала вся полиция.

Каланча не знал, что на помощь полиции пришла французская армия.

А вот Уэст такой вариант не исключал.

Когда большой красный автобус вырвался из-под лесов, Парижская полиция не стала его преследовать. Она осталась на площади Согласия.

Спустя несколько мгновений пять зеленых тяжеловооруженных автомобилей со свистом промчались мимо полицей­ских, преследуя двухэтажный туристский автобус.

Выли автомобильные сирены, сверкали мигалки, а двух­этажный автобус несся по набережной Тюильри вдоль Сены во второй раз за день. Каланча лавировал между машинами: днем их было не так много. Не обращая внимания на крас­ный сигнал светофора, превращал уличное движение в хаос.

За ними следовали пять французских разведывательных автомобилей.

В каждой машине сидело по три человека. Бронеавтомобили «Панар» работали на дизельных двигателях и были снабжены четырехколесным приводом. Обтекаемой формы, похожие на стрелу, быстрые и юркие вездеходы выглядели как высокоскоростные гоночные автомобили.

Преследовавшие Уэста машины были оснащены всеми видами оружия: тут и длинноствольные автоматы калибра 12,7 мм, и зловещего вида противотанковые управляемые снаряды «ТОУ».

Через несколько минут они уже почти догнали автобус.

Французы открыли огонь и перебили все окна с левой сто­роны автобуса, но машина Уэста влетела в туннель, и это помешало дальнейшему обстрелу.

Два армейских «Панара» попытались протиснуться в туннель и преградить дорогу автобусу, но Каланча повернул руль, и они, увертываясь, прижались к стене туннеля. Пы­таясь затормозить, оба «Панара» перевернулись вверх ко­лесами.

Винни Пуха и Уэста мотало на каждом повороте. Они находились на верхней платформе и пытались отвечать пре­следователям огнем. Винни Пух заметил снаряды «ТОУ» на одном из «Панаров».

— У них есть снаряды «ТОУ»! — закричал он.

— Они их не выпустят! — откликнулся Уэст. — Не ста­нут рисковать, иначе уничтожат фрагмент!

— Уэст! — загремел в их наушниках голос Каланчи. — Рано или поздно они забаррикадируют дорогу! Что нам делать?

— Поезжай быстрее! — ответил Уэст. — Мы должны до­браться до моста Шарля де Голля.

Послышался громкий вой.

Они выехали из туннеля на солнечный свет и увидели над головами два французских военных вертолета.

Машины были совершенно разные: маленькая, юркая «Га­зель», ощетинившаяся многочисленными орудийными уста­новками, и здоровенная «Супер-пума» — французский эквивалент американского транспортного вертолета «Супер-стэллион». Большая и мощная, «Супер-пума» могла вместить двадцать пять полностью вооруженных солдат.

В данный момент она их и перевозила.

Вертолет низко спустился над красным автобусом, несущимся по холмистому северному берегу Сены. Боковая дверь вертолета открылась, оттуда свесились веревки, и план французов стал ясен.

Они собирались штурмовать автобус — движущийся автобус!

И тот же момент три «Панара» догнали беглецов, окружив автобус.

— Думаю, нам пришел конец, — сказал Каланча.

Тем не менее руль он не бросил, а круто повернул вправо, на ближайший «Панар», и спихнул французский автомобиль с дороги. Тот влетел в низкую ограду, высоко подскочил... колеса автомобиля вращались как бешеные... и рухнул в реку. Раздался громкий плеск.

Стоя на верхней площадке, Уэст пытался стрелять в зависшую над ними «Супер-пуму», но огонь с «Газели» выну­дил его лечь на пол. Пули в клочья изодрали все пассажир­ские места верхнего этажа автобуса.

— Каланча! Пожалуйста, больше поворотов! — орал Уэст, но было слишком поздно.

Первые два французских десантника из «Супер-пумы» спрыгнули на верхнюю платформу автобуса и встали всего в нескольких футах от Уэста.