На дне огромной пещеры Джуда обернулся, чтобы посмот­реть, в чем дело.

Он заметил две крошечные фигуры — Винни Пуха и Уэста — на вершине зиккурата. Заметил, как Винни Пух вта­щил Уэста в шахту, известную как вход жрецов.

— Джек... — прошептал Джуда. — Увы, ты исполнил свое предназначение. Сохранять тебе жизнь нет больше надобно­сти. Пора и умереть.

Джуда вернулся в «Блэк хоук» — там уже сидели зачваченные Каланча и Лили. Вертолет поднялся и вылетел из пе­щеры.

За ним быстро последовали другие вертолеты — «Апачи» и «Блэк хоук». Американские отряды, преодолев зыбучий песок, тоже вышли из пещеры через открытую большую арку.

Как только все его люди вышли, Джуда — все еще поглядывая на вершину зиккурата, туда, где он последний раз ви­дел Уэста живым, — отдал приказ:

— Стреляй в сталактит. Пусть свалится на зиккурат.

 Летчик помедлил.

— Но, сэр.... Это место историчес...

—Стреляй немедленно в сталактит, или я выкину тебя из вертолета.

Пилот повиновался.

Спустя несколько мгновений три ракеты «Хелфайер» вы­летели из пусковых установок «Блэк хоука», за ними тяну­лись одинаковые газовые спирали. Ракеты ударили в огром­ную скалу.

Взрывы. Вихрь камней и листвы.

А затем со страшным стоном огромный сталактит мед­ленно отделился от потолка пещеры, накренился... и повалился вниз.

Казалось, настал конец света. Грохот оглушал.

Огромные куски скалы отвалились от потолка, когда пе­ревернутая гора оторвалась от него и рухнула на зиккурат.

Заостренный конец сталактита ударился о вершину зик­курата, и зиккурат — сам размером с пятнадцатиэтажный дом — смялся, словно алюминиевая банка.

Затем огромная скала медленно накренилась, словно под­пиленное дерево, и ухнула в песчаное озеро.

Падение сталактита можно было уподобить крушению авиа­носца, упавшего в океан с большой высоты. Огромная волна зыбучего песка выкатилась из зоны бедствия и тяжело удари­ла в стены пещеры.

Затем медленно, очень медленно, сталактит — легендарные Висячие сады Вавилона — упал набок, высунувшись наполовину из песчаного озера. Еще одна разбитая скала в мире обломков.

Американская армия оставила подножие горы Загрос с тем, что удалось захватить: с Лили и фрагментом Солнечного камня.

А под обломками, без всякого шанса на спасение, остались Джек Уэст и Винни Пух.

ЯРМАРОЧНАЯ БАШНЯ

ФРАНКФУРТ, ГЕРМАНИЯ

19 МАРТА, 2006, 15 ЧАСОВ

ЗА ДЕНЬ ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ ТАРТАРА

В то время, когда Висячие сады Вавилона ушли в небы­тие, Волшебника, Зоу и Курчавого переправляли в лимузине под вооруженной охраной с военного аэродрома во Франк­фурт.

После ареста в Риме маленькую группу Волшебника отправили на реактивном самолете «Лир» в Германию. Их продержали всю ночь на базе в окрестностях Франкфурта, а те­перь везли в штаб Европейской коалиции — Ярмарочную башню в центре Франкфурта.

Ярмарочная башня — один из самых высоких небоскребов Европы. В ней пятьдесят этажей, и ее отличает характер­ная черта: вершина башни представляет собой великолепную стеклянную пирамиду. Более важно, но менее известно, что эта пирамида разделена по горизонтали на фрагменты, совсем как Солнечный камень.

Но когда пирамида высится над городом, она приобретает новые черты: она становится обелиском.

Главным символом поклонения Солнцу.

Есть множество теорий об этой башне, а также о башне Кэнери-Уорф в Лондоне и о старом Мировом финансовом центре Нью-Йорка — все они построены в форме огромного стеклянного обелиска: мол, этот современный триумвират «суперобелисков» построен по повелению двух солнцепоклонников — католической церкви и франкмасонов.

Волшебник размышлял об этом, когда его вместе с Зоу и Курчавым, в наручниках, подняли на верхний этаж Ярмарочной башни.

Они стояли внутри бельведера, выполненного в форме пирамиды. Стеклянные стены позволяли увидеть полную панораму Франкфурта, вместе с окружающими город реками и лесами.

Их ждал Франческо дель Пьеро.

— Максимилиан Эппер! Мой однокурсник старых семи­нарских лет. Церковь потеряла вместе с тобой великий ум. Рад нашей встрече, мой старый друг.

— Я не твой друг, Франческо. В чем, собственно, дело?

— В чем дело? В том же, в чем было всегда, Макс. Во власти. Постоянная борьба одних за власть над другими. Назови это «Европа и Америка». Назови «Церковь и франкмасоны». Неважно. Всегда одно и то же. Бесконечная борьба за власть, продолжавшаяся поколениями, кульминация кото­рой наступит завтра. Такое событие происходит единожды за пять тысяч лет, событие, которое может дать абсолютную власть, — явление солнечного пятна Тартар.

Волшебник глянул на Зоу.

— Теперь ты понимаешь, почему я так и не стал священ­ником.

Он повернулся к Дель Пьеро:

— Но у американцев уже есть четыре фрагмента. У вас — один, а два остальных еще предстоит найти.

— Макс, неважно, у кого сейчас находятся фрагменты, важно — кто получит их, когда явится пятно Тартар, — отве­тил Дель Пьеро. — И очень скоро все фрагменты Солнечного Камня будут у нас. Благодаря твоему мужественному капита­ну Уэсту мы теперь знаем, что могила Александра находится в Луксоре. Ее точное местоположение будет известно, когда лучи восходящего солнца пройдут сквозь обелиск у храма Луксора. Американцы тоже об этом знают. Но когда они при­будут в Луксор, мы будем их ждать. Как я уже сказал, неважно, у кого находятся сейчас фрагменты, важно — у кого они будут находиться, когда явится пятно Тартар. Владеть ими будем мы.

— Мы? — переспросил Волшебник.

— О да. Не думаю, что ты знаком с моим юным другом и главным союзником...

Дель Пьеро сделал шаг в сторону, и Уэст увидел малень­кого мальчика с темными волосами, черными глазами и жгу­че черными нахмуренными бровями. Уже по тому, как он стоял и смотрел на Волшебника, чувствовалось, что мальчик явно считает себя выше его.

— Макс Эппер, познакомься с Александром, сыном оракула Сивы, эксперта в языке Тота и посланника Тартара.

— Привет, — сказал Волшебник.

Мальчик промолчал.

— Его учили с первого дня рождения...

— С того дня, когда ты украл его из рук матери...

— Его учили с первого дня рождения ради завтрашнего события. Никто не знает язык Тота лучше него. Этот мальчик рожден, чтобы повелевать. Я лично позаботился о том, чтобы он стал совершенным правителем. Он силен, он тверд и мудр... и он бескомпромиссен. Он нетерпим к слабым и глупым людям.

— А я думал, что величайшие правители защищали слабых, — сказал Волшебник, — а не презирали их.

— Ох, Макс, мне нравится твой идеализм! Такой благородный и в то же время такой уязвимый. Как тебе такая теория — сильные правят, слабые подчиняются? Кто-то рожден господином, а кто-то — рабом. Послезавтра ты окажешься во второй группе.

Зоу посмотрела на мальчика. Александр ответил ей холодным взглядом.

— Привет, — сказала она. — Ты когда-нибудь играл в «Сплинтер Селл» на пару с другим игроком?

Дель Пьеро нахмурился: он не понял, о чем идет речь. Но мальчик знал, что такое «Сплинтер Селл».

— Это — игра. Игры — это инструменты, с помощью ко­торых правители развлекают массы, — ответил мальчик. — Игры — для дураков. Я в них не играю.

— В самом деле? Некоторые игры преподают нам уроки, которые мы можем использовать в повседневной жизни, — возразила Зоу. — Ты когда-нибудь задумывался над этим?

— Моя жизнь не такая, как у всех.

— Хочешь знать, чему я научилась, играя в «Сплинтер Селл» на пару с партнером?

— Просвети меня.

— Приятно, когда знаешь, что кто-то готов прийти тебе на помощь, — сказала Зоу. — Я хочу задать тебе вопрос, Алек­сандр: когда ситуация для тебя сложится трудно, кто придет тебе на помощь?