Тем временем дед Кирилла, лицо которого приобрело еще более резкие неприятные черты, сменив образ бодренького старичка на сказочного колдуна-злодея, приблизился и опустил свечу у основания алтаря. Пару секунд я наблюдала, как огненный язычок дрожит, извивается и вытягивается вверх, ненасытно пожирая воздух, пока не обратила внимание на каменный пол. Шершавая неровная поверхность походила на меловую платформу с выдолбленной в ней неглубокой канавкой, вдоль которой тянулись затейливые иероглифы и символы. Я повернула голову в другую сторону и поняла, что это углубление охватывает возвышение, куда меня поместили, широким кругом.
- Сегодня особенный день, - нарушил строгую тишину ломкий старческий голос, напоминающий треск льда. - Давайте поприветствуем нового члена нашей семьи, которого, быть может, нам ниспослала сама Судьба!
Было холодно и жутковато, но, в тоже самое время, я нашла в себе силы проявить любопытство. Происходящее если не забавляло, то крайне озадачивало, что не удивительно, ведь во сне позволительна некоторая отрешенность и безрассудство. Я вновь обернулась к собравшимся и наблюдала как они подняли в воздух бокалы и с дружным "Добро пожаловать, сестра!" опустошили их содержимое.
Старик, который без темных очков выглядел как-то не так, дождался, когда вновь окажется в центре внимания, и громко объявил:
- Пора!
Короткое слово подействовало на присутствующих выстрелом на старте. Сохраняя благоговейное молчание, они ручейком потянулись к постаменту и один за другим оставляли толстые черные свечи за границей круга. Совсем крошечные детишки, подростки, молодые парни и девушки, мужчины и женщины в расцвете сил, дряхлые старички и старушки, которые еще чудом передвигались - одно лицо сменяло другое, но в каждом без исключении взгляде сквозили любопытство и недоверие. Пару раз я теряла сознание, но даже в спасительной темноте холод не давал покоя.
В один из периодов бодрствования я заметила Бориса - сутулый, бледный, с поджатыми губами, мужчина избегал пересекаться со мной взглядом. За ним следовал рыжий Филипп, подаривший мне несмелую ободряющую улыбку, значение которой я как ни силилась, расшифровать не смогла, и Ирина, взгляд которой был красноречивее слов.
А потом пришла очередь Кирилла, в котором я с трудом узнала своего парня. В незнакомце, опустившем короткую свечку рядом с десятками других, осталось мало из того, что меня привлекало. Спина неестественно прямая, как натянутая струна, руки сжаты в кулаки, горькая кривая усмешка и холодные колючие глаза, в которых смешались ненависть, страх, злость, боль, надежда... Такой Кирилл пугал! Намного больше окружающих декораций, которые в самый раз подошли бы для съемок фильма ужасов!
- Кир... - мой шепот был едва слышен, но парень замер как вкопанный, перегородив дорогу стоящим позади. Шествие со свечами остановилось - собравшиеся повернули головы в нашу сторону, ожидая развязки. Меня пронизывали десятки пар горящих глаз, но я могла думать только об одной. - Мне холодно...
Дальнейшие события смазались, потому что произошли за считанные секунды. Кирилл, который итак пребывал на взводе, после моей невинной жалобы абсолютно утратил контроль - расталкивая со своего пути тех, кто возвращался без свечей, он пытался добраться до алтаря. Сайрус отреагировал молниеносно - стоило ему взмахнуть рукой, как парня схватили находящиеся рядом мужчины (в том числе и Борис!) и, несмотря на отчаянное сопротивление, выкрики и угрозы, быстро выволокли из зала.
Я настолько медленно и плохо соображала, что случившееся фактически не затронуло моего настроения. Происходило что-то странное, неправильное, нехорошее и непоправимое, но все, о чем я могла думать - так это жалеть, что не сказала Киру, чтобы не переживал. Что бы не произошло - это лишь сон... но даже во сне я не хотела причинять ему боли!
Пока я размышляла об этом, зал постепенно опустел. Остались только я и Сайрус.
- Что ж Майя, - сказал он, обходя алтарь по кругу. Перед глазами все плыло, поэтому вместо одной фигуры я видела две, три... - Надеюсь ты того стоишь!
Он остановился, в свете свечей сверкнуло что-то блестящее - и буквально в следующий момент мое правое запястье обожгла вспышка боли. На какое-то мгновение туман, заполонивший сознание, развеялся - в голове кто-то словно перемотал обрывки недавних воспоминаний, разговоров - и все встало на места! Абсолютно все...
Тем временем старик оказался по другую сторону плиты - и новая огненная полоса легла уже на левое запястье. Я взвыла от боли, смаргивая выступившие слезы, но к своему ужасу поняла, что не могу пошевелиться.
Тишина разлетелась на кусочки от звонкого лающего отдающего сумасшествием смеха:
- Терпи, Мария! Скоро все закончится. Так или иначе... - Он усмехнулся, словно какой-то одному ему известной шутке, и склонился над алтарем. - В любом случае мой тебе совет, когда Она придет на наш зов, постарайся найти в себе хоть каплю благоразумия и понравится Ей, поняла?
Только теперь я сообразила, что все происходящее не было сном - каким-то непостижимым образом кошмар, который начался с нашего с Киром разговора, воплотился в жизнь!
- Ты же хочешь пережить сегодняшнюю ночь?
- Д-да... - еле выдавила я.
Последнее, что промелькнуло перед глазами, прежде чем сознание опять ускользнуло, были горящие алым пламенем глаза...
Эпилог
Сирена
Там же, ближе к рассвету...
- Вломиться в гости к Ловцам Удачи - поверить не могу! - восторженно протянула Аннабель, бесшумно ступая по крыше родового поместья тех, о ком сложено несметное количество легенд и преданий. - Дорогая, ты себе представить не можешь, в каком восторге я пребываю от нашей маленькой затеи!
- Это пройдет, как только я потеряю терпение и сброшу тебя вниз, - угрожающе прошипела Сирена. Вот уже четверть часа полукровка, явно не до конца понимающая значение слова "засада", с энтузиазмом рассказывала Сирене все, что когда-либо слышала о "зеркалках". Для нее это было очередным приключением, увлекательной игрой на нервах у могущественного папочки, для Сирены - целью большей половины бессмертного существования, выполнение которой теперь оказалось под угрозой.
- Сбросишь меня? - скептически хмыкнула девчонка, прикинув расстояние от крыши до земли. - Нет, я так не думаю.
Три этажа - это пятнадцать метров, не больше. Высота пустяковая, но исключительно в том случае, когда Анна находилась в нормальном состоянии. А сейчас это далеко не так! В последний раз, когда они охотились, полукровка заартачилась, наотрез отказавшись поесть, и теперь Сирене приходилось иметь дело с последствиями этого каприза. Меньше всего ей нравилось чувствовать себя нянькой, но зачем лишние проблемы?
В силу двойственной природы Аннабель унаследовала от кровожадных сородичей запредельную силу, скорость и обостренные чувства, а вот регенерация подкачала. Поэтому когда в ней пересиливала человеческая или не совсем человеческая (о происхождении "катар" до сих пор ведутся жаркие споры!) половина, с переходом на обыкновенную пищу она сохраняла сверх способности, но восстанавливать повреждения также быстро не могла. Игры в "диету" плохо сказывались на здоровье катар, которые не погибали от травм, но, тем не менее, заживляли раны в два раза медленнее людей! И процесс этот, надо заметить, был еще каким болезненным...
Именно поэтому вздумай Сирена выполнить свою угрозу, на крики искалеченной полукровки сбежались бы все обитатели мрачного старинного особняка, который только на первый взгляд казался спящим.
- Долго еще ждать? - нетерпеливо спросила Анна, притопнув ногой в изящной черной туфельке. От этого безобидного движения черепица, укрывающая крышу, треснула. - Каков наш план?
Сирена мученически возвела глаза к небу, почти смирившись с тем фактом, что заставить полукровку заткнуться - невыполнимая задача. Было пасмурно, луна и звезды скрылись за плотным темно-серым покровом туч, но девушка не нуждалась в хорошей погоде, чтобы определить, сколько времени имелось у них в запасе. До восхода солнца оставалось чуть больше часа - сравнимо с десятилетиями поисков, это жалкие крохи, а сделать предстояло так много!
