— Он наверняка отослал их из лагеря… и этим спас, поставив под удар только себя. Нас двое, а у Хасдая сотня солдат. Мы бессильны помочь ему, Зара.

Да, все было против них. Что делать? Ввязываться в драку бессмысленно, но и время терять нельзя, ведь каждый час, каждая минута приближают Джамала к плахе. Ах, если бы только… Мозг Зары лихорадочно заработал.

— Мы должны найти отца, — решительно сказала она. — Он поможет нам спасти шейха.

— Кади Юсуф и его люди сейчас далеко, в песках Сахары, — покачал головой Гарун. — Я уверен в этом, ведь только там он мог скрыться от Хасдая.

— Но Хасдай возвращается в Мекнес, и, значит, отцу нет больше смысла отсиживаться в пустыне.

— Куда же он, по-твоему, направится?

— Назад, в Рифские горы. Исмаилу и в голову не придет снова искать его там. В лагере было много женщин и детей, они устали от тяжелых переходов и хотят домой. К тому же близится зима. Наша деревня в горах окружена надежными стенами, это настоящая крепость, и там нам неопасны никакие атаки солдат султана. Надо спешить, Гарун. Если на то будет воля Аллаха, отец спасет Джамала.

Три недели спустя, перевалив через отроги Высокого Атласа и обойдя стороной Мекнес, они добрались до берберской деревни, где родилась Зара. За день до них туда же прибыл Юсуф.

Появление Зары в деревне было для Юсуфа полной неожиданностью. Внутренне он уже смирился с потерей, и вот она снова с ним и молит помочь человеку, отнявшему у нее свободу. Конечно, Юсуф понимал, что Джамал по-настоящему любит его дочь, но рисковать собственной жизнью ради шейха все же не хотел. Дело казалось абсолютно безнадежным, шансы Джамала сохранить голову на плечах равнялись нулю.

— Прошу тебя, отец, — молила Зара, — не забывай, что мы обязаны ему жизнью. Не могу понять, как Хасдай узнал об измене, но в любом случае наш долг — помочь Джамалу.

Юсуф посмотрел на встревоженное лицо дочери. С нею трудно было не согласиться. Но прежде чем рисковать своими людьми, требовалось кое-что прояснить.

— Ты и в самом деле любишь шейха Джамала, и никакой мужчина из нашего племени не может заменить его?

— Да, отец, хотя, Аллах свидетель, он не питает ко мне тех же чувств. Джамал ведет себя как собственник, но такой уж он есть, и его не переделать. — Зара вспыхнула и отвела глаза. — Мне не нужен другой мужчина.

— Этот шейх действительно властолюбив, вздохнул Юсуф, — но он поставил на карту честь и жизнь, решив предупредить нас, и теперь ему предстоит жестокая расплата.

Зара гордо вздернула подбородок:

— Нет, если только мне удастся ему помочь я могу рассчитывать на тебя, отец? Гарун ждет ответа.

— Ответь мне еще на один вопрос, дочь. Даже в случае нашего успеха Джамалу придется покинуть Марокко. В этой стране ему негде скрыться от мести султана, да и он сам прекрасно понимал, на что идет, помогая нам. Готова ли ты последовать за ним?

Зара покраснела, ее рука инстинктивно легла на живот. Она была уверена, что носит ребенка Джамала, ребенка, которого уже заранее любила.

— Мне было бы больно расстаться с тобой, отец. Но почему ты уверен, что Джамал захочет взять меня с собой?

— Готов поклясться, он не уедет без тебя.

Заметив, что Зара намерена возразить, Юсуф быстро добавил:

— И я настоятельно советую тебе отправиться с ним. Поверь, тебе тоже лучше уехать отсюда. Я бы ни за что не сказал это, не будь уверен, что Джамал по-настоящему любит тебя.

— Джамал любил многих женщин, — отозвалась Зара. В отличие от отца она не была так уверена в любви Джамала. — В любом случае я приму решение, когда настанет время. А сейчас мы должны подумать о том, как помочь ему сохранить жизнь.

— Хорошо, давай обсудим план. Зови Гаруна.

Завидев острые шпили дворца, высящиеся над могущественным Менкесом, Джамал испытал странное облегчение. Наконец-то многодневное изнурительное путешествие пришло к концу, и вскоре его участь определится. Шейх не боялся смерти. Его печалило лишь то, что придется умереть, не увидев напоследок прекрасных глаз Зары. По крайней мере теперь она в безопасности, ведь за многие годы службы Гарун еще ни разу не подвел шейха и наверняка проследит за тем, чтобы его возлюбленная благополучно добралась до берегов Англии.

Узкие кривые улочки старого города кишели людьми, с любопытством глазевшими на вооруженных до зубов стражников, которые направлялись к покоям султана. Прижимаясь к каменным стенам, чтобы не попасть под копыта лошадей жители Мекнеса оживленно обсуждали судьбу пленника. Некоторые узнавали Джамала и не могли скрыть удивления. Возбужденный гул толпы преследовал шейха до самого дворца.

Въехав через задние ворота, путники миновали служебные постройки, цветущие сады и, наконец, приблизились к святая святых — самому дворцу.

Хасдай отослал эскорт, и солдаты с явным облегчением поспешили к казармам, не желая быть на месте своего командира, которому предстояло сообщить султану о том, что Юсуфу вновь удалось усколъзнуть.

— Слезай, шейх, — приказал Хасдай. — Султану наверняка стало известно о нашем прибытии, едва мы пересекли границу города. От Исмаила ничего не утаить, у него тут целая сеть шпионов.

Джамал соскользнул на землю, повернулся к Хасдаю и вытянул связанные за спиной руки.

— Развяжи меня. Теперь даже при всем желании мне не удастся бежать.

В последнем Хасдай не был так уж уверен:

Этот Джамал хитер как лиса. Однако, поразмыслив, достал нож и одним резким движением рассек веревки.

Острый клинок задел руку, хлынула кровь, и Джамалу пришлось закусить губу, чтобы удержаться от крика. Прошло несколько минут, прежде чем шейх оправился от боли и смог говорить.

— Спасибо, — отрывисто бросил он.

Прежде чем Хасдай успел ответитъ, появилась дворцовая стража. Один из солдат остановился перед ним, смерил его взглядом и холодно сказал:

— Султан ждет тебя с докладом в главной зале. Хасдай грубо толкнул Джамала вперед. Его отнюдь не радовала предстоящая аудиенция. Мулай Исмаил обладал изменчивым нравом, и предсказать его реакцию было невозможно. Если он по настоящему разгневается, то не колеблясь прикажет заодно с Джамалом казнить и Хасдая. Но куда страшнее смерти были пытки, к которым султан прибегал весьма охотно.

В приемной султана было многолюдно. Очевидно, Джамалу предстояло пережить публичное унижение. Мало кто осмеливался прямо взглянуть в глаза шейху, опасаясь навлечь на себя недовольство Исмаила. Прокладывая путь среди толпы, Джамал осознавал, что его вид оставляет желать лучшего. Усталость, грязь, утомительная дорога наложили на него отпечаток, сейчас он не был похож на самого себя — ухоженного, щеголевато одетого.

Он опустился на колени рядом с Хасдаем. Склонился в молчаливом приветствии.

— Где кади Юсуф и его дочь? — прогремел голос Исмаила. — Судя по всему, вы их снова упустили? Встаньте. Я жду объяснений!

Хасдай в замешательстве переминался с нога на ногу. Ему не раз приходилось видеть султана в гневе, и он знал, чего ждать. Взглянув на Джамала, он мысленно воззвал к Аллаху, моля о чуде: Хасдай всегда испытывал к шейху уважение и даже восхищение, но верность султану была превыше всего.

— Я сам все расскажу, Хасдай, — уловив его нерешительность, сказал Джамал и обратился к правителю: — О великий Исмаил, не вини капитана Хасдая Я один отвечаю за неудачу.

Черные пронзительные глазки султана впились в него.

— С нетерпением жду объяснений, шейх Джамал. Неужели я ошибся, поверив тебе еще раз? Неужели ты предал меня?

Джамал глубоко вздохнул, собираясь с силами.

— Назови мой поступок как хочешь, но я признаю, что предупредил Юсуфа о предстоящем нападении и тем самым позволил ему скрыться.

Исмаил вскочил с искаженным от ярости лицом.

— Предатель! — проревел он, указывая на Джамала мясистым кроваво-красным пальцем, на котором красовался перстень с огромным камнем. — Что толкнуло тебя на измену?