– Буду держаться до конца, – решил он, – потяну время, потребую адвоката, присутствия родителей… Может, что и удастся сделать, может, еще выкручусь.

К счастью, обыску задержанного мальчишку в милиции не подвергли, а завели сразу в кабинет к следователю. Следователь оказался, в годах, круглолицым и с виду добродушным, но глаза у него были профессионально цепкими, а вопросы лаконичные, но требующие точного обстоятельного ответа. Конвоир сказал, что подождет его распоряжений за дверью и вышел.

Пока Роба добросовестно удовлетворял профессиональное любопытство следователя, события дальше развивались следующим образом.

На место происшествия прибыл генерал и сразу же обрушился с руганью на командира спецназа.

– Как это могло произойти? – кричал он, – объясните, подполковник, как подросток проник на охраняемую вашими подчиненными территорию. Вы понимаете, чем все это могло закончиться? Что я доложу министру? Что мой славный антитеррористический отряд в полном своем составе прохлопал проникновение постороннего на объект проводимой операции? Да, меня с работы снимут, а вас под суд отдадут! Отвечайте, как это случилось?

– Мой эксперт сейчас с этим разбирается, – довольно хладнокровно произнес подполковник, решивший пока не говорить всей правды, – изучает все видеозаписи, беседует с бойцами и свидетелями. Вероятно, мальчишка был там еще до того, как мы оцепили здание. Я составляю на ваше имя подробнейшую докладную к концу дня и…

– Где тут у вас спецсвязь? – прервал его начальник управления, – соедини меня с министром!

– Прошу вас, – командир спецназа распахнул дверцу милицейского микроавтобуса, – вот трубка спецсвязи.

– Жди меня на улице, – буркнул генерал, набирая двузначный номер.

Вернулся он минут через пять и, судя по выражению его лица, гроза пока прошла мимо.

– Обошлось…, – проворчал он, промакивая сложенным носовым платком капли пота, выступившие на висках, – пресс-центр МВД подготовил уже проект пресс-релиза для электронных СМИ, который министр одобрил с некоторыми поправками. Мальчишка представлен там этаким пионером-героем, спасшим детишек от лап террориста. И ваша операция также прошла нормально, по плану, в результате преступник задержан и предстанет перед судом.

– Ясно, товарищ генерал!

– А назавтра запланирована большая пресс-конференция, на которой министр расскажет все в подробностях и ответит на вопросы журналистов. Поэтому докладную подготовить немедленно, а не к концу дня и расписать все там, как положено.

– Есть!

– Общественность не интересует, как все прошло, – неестественным голосом произнес начальник УВД, видимо цитируя только что сказанное министром, – для нее важен результат. Люди должны быть уверены, что милиция способна справиться с любыми проявлениями терроризма. То же должно быть и в твоей докладной.

– Будет исполнено, товарищ генерал, – вытянулся перед начальником повеселевший подполковник, а с мальчонкой, что – выпустить?

– А, что вы его в КПЗ посадили? – удивился генерал.

– Никак нет! У следователя он на допросе.

– Мальчишка также станет участником пресс-конференции, как, впрочем, и вы, подполковник. Кроме того, он будет представлен к правительственной награде. Думаю, и вам что-то обломится. А допросить его, конечно, нужно – прокуратура уже возбудила уголовное дело. Потом доставите его на машине домой со всеми почестями, а пока позвоните его родителям, чтобы не беспокоились. Родители уже установлены?

– Обижаете, товарищ генерал! – гаркнул спецназовец, – мы же профессионалы. Работа идет полным ходом.

– Ну-ну, пощупал я собственными руками ваш профессионализм…, – проворчал генерал. Все – занимайтесь, а я поехал к себе в управление.

Эксперт встретил подполковника с весьма озадаченным видом.

– Никак не могу разобраться, как он туда попал, – доложил он, – все три видеокамеры, фиксировавшие здание и окружающую его территорию, мальчишку, похоже, не уловили.

– Как это? – заинтересовался подполковник, – я же собственными глазами видел, как он бежал к воротам вместе со своими сверстниками…

– А вот так, сами смотрите, – и эксперт включил изображение на экране монитора.

Эпизод у ворот оказался очень коротким и только добавил вопросов.

– Ну-ка, еще раз, – произнес удивленный подполковник, – куда же он подевался, – вот бежит, вот остановился… И пропал.

Однако и последующие просмотры ничего не прояснили.

– Более того, – обеспокоено заметил эксперт, – и видеокамеры, работающие на обзор территории детского сада, его тоже не засекли. Смотрите сюда.

– Что за чертовщина! – изумился подполковник, – может, камерами фиксировалась не вся территория и остались какие-то мертвые зоны?

– Этого быть не может, поскольку их настройка осуществляется автоматически по специальной программе. Даже муха не должна пролететь незамеченной.

– Мальчишка мог, укрывшись за спецназовцем, скользнуть под стоящую возле ворот спецмашину, – задумчиво предположил командир, – и пролезть на территорию под автобусом через приоткрытые ворота…

– Положим это так, – подхватил эксперт, ну а дальше-то – что? Дальше открытая местность, фиксируемая видеокамерами.

– Ну, не совсем открытая, – возразил подполковник, – вдоль забора идут заросли декоративных кустарников, да и дорожки ими обсажены. Вот он и бежал, пригнувшись между забором и рядами кустов…

– Там же собаки были по всему периметру, они бы его учуяли и подняли бы лай. Я опросил всех проводников – собаки молчали и не проявляли никакого беспокойства. К тому же все равно к этой задней двери, ведущей на кухню, незаметно подобраться невозможно – там кусок совершенно открытой зоны. Ну, ладно приборы не зафиксировали, так ведь и все, без исключения, снайперы, сидевшие вокруг на деревьях, тоже ничего не заметили.

– Ладно, капитан, – озабоченно произнес командир спецназа, – ты еще детально покопайся-ка в этом вопросе, но попозже, а пока для докладной нужно дать убедительную версию.

– Попробую. Но есть и еще одна необъяснимая странность.

– Какая?

– Воспитательница утверждает, что тоже сначала не видела мальчишку. Сковорода, врезавшаяся в затылок террориста, возникла, как бы ниоткуда, будто прилетела по воздуху. А уже потом он возник возле упавшего бандита.

– Ну, пацан мог действительно швырнуть ею в преступника…

– Да, но мальчишка утверждает, я уже созванивался со следователем, что он наносил ею удар, держа обеими руками. К тому же, вы попробуйте ее на вес… Чтобы бросить ее – это надо быть метателем молота. Я и то, такую не очень-то брошу на несколько метров вперед… Да еще так сильно и точно…

– Что ты мне хочешь доказать? Что мальчишки не было, и все случилось само по себе? Или сам бандюган внезапно раскаялся и огрел себя сковородкой?

– Да, нет. Я просто вижу некоторые необъяснимые явления и пытаюсь их расшифровать – ведь в этом и заключается моя работа.

– Некогда ломать сейчас голову над этим, – подполковник был явно озадачен озвученными коллегой ребусами, – готовь быстро докладную на имя генерала за моей подписью, а там посмотрим. Да и следствие ведь еще будет досконально разбираться – кто, где был и кто, что делал…

– Следователь звонил – уже едет сюда для осмотра места происшествия и допроса свидетелей. Ему рассказать об этих непонятках?

– Ни в коем разе! Он еще и тебя за халатность привлечет, что техника не сработала. К тому же, следака интересуют, прежде всего, действия самого преступника, а также реальность угрозы детям и персоналу садика. А, как проходило их освобождение – вопрос для него второстепенный. Смотри, не ляпни лишнего на нашу голову, и так денек выдался, не расслабишься.

А на следующий день Роба стал настоящим героем. Он участвовал в пресс-конференции, рассказывал, отвечал на вопросы под вспышки фотоаппаратов и юпитеры кинокамер. Всю следующую неделю его счастливая физиономия маячила с экранов телевизоров, красовалась на передних полосах газет под кричащими заголовками и даже появилась на обложках двух сверкающих глянцевых журналов. Но, главное было впереди.