Алексе также хотелось повидаться со старой служанкой Мэдди, заменившей ей мать. Двух недель, проведенных в постели, оказалось вполне достаточно, и Алекса твердо решила отправиться в особняк Эшли.

Алекса по-прежнему вызывала у него желание, но ее беременность отвращала его, и он с охотой посещал свои клубы и резвился с актрисами, в ожидании когда Алекса наконец родит. Не в характере Чарлза было хранить верность одной женщине, и поскольку он не мог обладать той, которую хотел в данный момент, он утешался с другими. Тем не менее он требовал, чтобы Алекса оставалась у него в доме, угрожая выдать ее властям, если Она вдруг оставит его. Колдунья хорошо известна в Англии, и он всячески подчеркивал, что если ее обнаружат, то непременно повесят, как только у нее родится ребенок. Пока волосы у Алексы сохраняли цвет бледного золота, в глазах Чарлза она оставалась Колдуньей — женщиной его мечты.

Алекса радовалась, что не может удовлетворить постельных притязаний Чарлза и что он редко бывает дома. Это давало ей некоторую свободу. Однажды, в прекрасный весенний день, она, нарушив приказ Чарлза, отправилась в особняк Эшли в наемном экипаже. Широкий плащ скрывал ее живот, и она то и дело убирала под капюшон свои белокурые волосы, гадая, узнает ли ее отец и позволит ли ей войти в дом.

Она нерешительно подняла и опустила медный молоток. Раздался громкий стук. Она отошла и ждала. Никто ей не открыл. Она постучала еще два раза и уже хотела уйти, как вдруг в дверную щель выглянула маленькая седоволосая женщина.

— Чем могу быть полезна, мисс? — приветливо спросила она.

— Мэдди? — ахнула Алекса, потрясенная тем, как сильно постарела домоправительница. — Это вы, Мэдди?

— Я вас знаю, мисс? — спросила та, всматриваясь в молодую женщину поверх очков.

— Ах, Мэдди, это же я, Алекса!

— Не может быть, мисс! — энергично запротестовала Мэдди. — У леди Алексы волосы черные как ночь, и я слышала, что она в Америке. Насколько мне известно, ее уже нет в живых.

— Еще как есть, Мэдди. Я вернулась. — Она шагнула ближе к близорукой старухе. — Всмотритесь в меня хорошенько.

Мэдди долго смотрела на Алексу, потом вдруг расплакалась:

— Ах ты Боже мой, Боже мой, это вы, миледи! Вы вернулись!

Дверь широко распахнулась, и Алекса вошла в дом. В вестибюле было холодно, в доме, насколько она могла заметить, прибрано. Но почему-то ей показалось, что здесь давно никто не живет. Ощущение это усилилось, пока она шла за Мэдди в гостиную, и превратилось в мрачное предчувствие, когда она увидела толстый слой пыли на мебели.

— Мэдди, в чем дело? Где отец? Не может же он до сих пор оставаться в деревне. Он что, болен? — встревожилась Алекса.

Мэдди еще горше заплакала.

— Садитесь, леди Алекса, — сказала она, сочувственно глядя на молодую женщину, и сдернула чехол с любимого стула Алексы.

— Что случилось, Мэдди? Не бойтесь, говорите. Не зная, как смягчить потрясение, Мэдди сказала:

— Ваш отец умер, миледи. Он прожил всего год после того, как вы уехали. Врач сказал, это сердце. Все случилось как-то вдруг, я никак не ожидала…

— Умер! А я и не знала! — воскликнула Алекса, вспомнив не те ужасные события, которые вынудили ее уйти излома, а добрые времена, когда сэр Джон Эшли ее обожал. Не колеблясь, она простила все зло, которое он причинил ей, поскольку ему причинила много страданий ее мать. Теперь все это казалось таким далеким и незначительным.

— Мы пытались найти вас, Алекса, — грустно продолжала Мэдди. — Поверенный вашего отца отыскал ваши следы в Америке и узнал, что вы вышли замуж за лорда Пенуэлла. Это правда?

— Да, я вышла за Адама. Это долгая история, когда-нибудь я расскажу ее вам. Но зачем меня искал поверенный?

— А как же, чтобы уладить дело с наследством, — ответила Мэдди. — Теперь все ваше — этот дом, загородное поместье, земля, все деньги; ваш отец оставил все вам.

Алекса уставилась на домоправительницу, широко раскрыв глаза:

— Отец не лишил меня наследства? После всего, что произошло?

— Вы не видели его после того, как убежали, миледи. Он был в отчаянии. Его словно подменили.

— Но все оставить мне… — прошептала Алекса, не веря своим ушам.

— Это он возместил вам ущерб, — объяснила Мэдди. — И уж верьте мне, Алекса, ваш родственник Билли Эшли просто в ярость пришел, когда узнал об этом. Похоже, он сильно рассчитывал на состояние вашего отца.

Алекса нахмурилась, вспомнив своего дальнего родственника Билли, нахального молодого человека, у которого состояние ее отца утекло бы, как вода сквозь решето.

— А теперь, когда вы вернулись в Англию, вам нужно только подписать бумаги и поселиться у себя дома, — радостно заявила Мэдди. — Ваш… ваш муж приехал с вами?

Налицо Алексы набежала тень.

— Н-нет, Мэдди, Адам еще в Америке, — помолчав, ответила она.

— Не важно, — бодро подхватила Мэдди. — Я велю немедля приготовить вашу комнату. Почти все старые слуги остались здесь, так что мы быстро все приведем в порядок. И в поместье тоже.

— Погодите, Мэдди! Я не могу остаться здесь. То есть пока не могу.

— Не можете? — Мэдди заморгала. — Но почему? Куда же вы пойдете?

— Я сказала, что это долгая история, Мэдди, но пока я остановилась у Чарлза Уитлоу.

— У Чарлза! Вашего бывшего жениха? Который бросил вас? Вы, верно, шутите!

— Хотела бы я, чтобы это была шутка. Но это правда. И… я не вольна отказаться от его покровительства.

Мэдди возмущенно ощетинилась:

— Что задумал этот негодяй, миледи? Или вы бросили мужа ради Чарлза? Расскажите мне все начистоту.

— Ах, Мэдди, я даже не знаю, с чего начать.

— Начните с самого начала, — тихо произнесла Мэдди, поудобнее усаживаясь в кресло. — С того дня, когда вы ушли. Вы тогда носили дитя лорда Пенуэлла. Кстати, где ваш ребенок? Вы оставили его у Чарлза?

— Я потеряла того ребенка, — с тяжелым вздохом ответила Алекса. Она рассказала обо всем, что произошло с ней за эти годы, в том числе и о своей теперешней беременности. А когда перешла к истории Колдуньи, Мэдди от ужаса округлила глаза:

— Ах нет, миледи! Ведь в Англии не найдется ни одного человека, который не знал бы о Колдунье и Лисе. Неужто вы и есть та самая Колдунья?

— Та самая, — с лукавым видом сказала Алекса. — Белокурые волосы и все такое. А Адам — это Лис.

— Я знала, что вы неисправимы, Алекса, но не до такой же степени. Вы, стало быть, сильно любите вашу новую родину, если защищали ее так отчаянно. Ясное дело, вы и мужа любите. Как я рада, что вы нашли настоящую любовь после всего, что вам пришлось пережить.

— Ах, Мэдди, я еще не все вам рассказала, — жалобно произнесла Алекса. — Адам считает, что я его бросила, чтобы жить с Чарлзом. Он думает, что я больше не люблю его. Чарлз заставил меня наговорить ему ужасные вещи, и теперь он, наверное, возненавидел меня.

Мэдди тяжело вздохнула:

— Чарлз знает, что вы — Колдунья, и пользуется этим! Он освободил Адама лишь после того, как вы пообещали поехать с ним в Англию.

— Да, но у меня не было выбора. Адама должны были повесить. Что еще мне оставалось делать? Очевидно, что я была нужна Чарлзу настолько, что он согласился на мои условия. Мы заключили… договор.

— А как же ваш муж, Алекса?

— Он жив, Мэдди, и это главное. В один прекрасный день я отправлюсь к нему и все объясню. Когда кончится война и Чарлз больше не будет представлять ни для меня, ни для кого бы то ни было угрозы.

— Жаль, что я ничего не могу дня вас сделать, миледи. — Мэдди сокрушенно покачала головой. — Как подумаю, что вас заставляют спать с этим грубияном против вашей воли… нехорошо это. Будь жив ваш отец, ничего подобного не случилось бы. На этот раз он встал бы на вашу защиту.

— На это я и надеялась, Мэдди. Вот почему и пришла сюда. Но… я еще не стала любовницей Чарлза. Понимаете, — призналась она, откидывая в стороны плащ, — я беременна. От Адама. И пока что м не удается держать Чарлза на расстоянии, но когда ребенок родится, не знаю, что будет.