— После того как мы уснули, нас заперли. Снаружи.

Валлиец сел в постели.

— Мне это совсем не нравится. Разве так следует поступать с гостями? — Оуэн все больше распалялся. — Такого можно ждать в Ньюгейте или в Маршалси, но только не в такой усадьбе, как Сильвемер. И это зовется гостеприимством?! Зачем сэру Майклу понадобилось сажать нас под замок?

— Об этом я и хочу спросить управляющего. Нас заперли по его приказу. Но, знаешь, — Николас усмехнулся, — это сыграло нам на руку. Ночью Дэйви снова пытался сбежать.

— Тысяча чертей! — вскричал Илайес, вылезая из постели. — Сейчас я с этого постреленка шкуру спущу!

Николас остановил его:

— Погоди, пока мы не выберемся из Сильвемера. Тогда и попытаемся вытянуть из него правду.

— Зачем ее вытягивать, когда ее можно просто-напросто выбить из мальчонки вместе со всей дурью?

— Лучше оденься. Я разбужу паренька, и мы пойдем поищем, где здесь нам собираются подать завтрак.

Однако громкий голос Оуэна уже разбудил Дэйви. Ночью, перед тем как снова отправить в постель, Николас заставил мальчика раздеться, и сейчас, заспанный, в измятой рубахе, паренек выглядел таким маленьким и беззащитным. Решительность, с которой он вновь пытался бежать, исчезла без следа. Дэйви был напуган, ожидая новых попреков от Николаса и сурового наказания от Илайеса. Пряча взгляд, он потянулся к изорванной одежде, но тут заметил новое платье и принялся одеваться. Николас плеснул в таз воды и умылся.

— Ты тоже умойся перед выходом, — обратился он к Дэйви.

Мальчик послушно кивнул.

— На горшок хочешь?

— Нет-нет.

— А как захочешь, — предупредил Илайес, — один из нас будет держать тебе пипиську. Глаз теперь с тебя не спустим.

Дэйви судорожно сглотнул и застегнул последние пуговицы. В скором времени троица, дружно топоча, спускалась по лестнице. В кухне их уже ждал слуга, а затем подошел и повар со снедью. Мальчик проголодался и на этот раз присоединился к Николасу и Оуэну, которые уминали за обе щеки пироги с индюшатиной. Мужчины запивали еду разбавленным элем, а Дэйви подали чашку молока.

Николас решил приободрить мальчугана.

— Сегодня, Дэйви, ты снова увидишь других учеников, — произнес он. — Как ты с ними — ладишь?

— Они не такие уж плохие, — пробубнил Дэйви.

— Сначала они будут над тобой насмехаться.

— Они уже насмехаются, — уныло признался Дэйви.

— А ты не обращай внимания. Так уж заведено. Они точно так же вначале издевались над Диком Ханидью. Ну и что? Он самый лучший из всех.

— Дик — мой друг, — слегка оживился мальчик.

— Он тебя дразнит?

— Нет. Дразнятся другие. Я хочу поскорее увидеть Дика Ханидью.

Эти слова были пусть и единственным, но все же свидетельством того, что мальчик хочет вернуться в Лондон и остаться с «Уэстфилдскими комедиантами». Когда трапеза подошла к концу, гости поблагодарили повара и, надев принесенные слугой шляпы и плащи, проследовали в аванзал. Там у двери их поджидал Ромболл Тейлард. Управляющий нетерпеливо переминался с ноги на ногу, желая побыстрее спровадить гостей.

— Доброе утро, господа. Как спалось?

— Недурственно, — медленно произнес Николас, — но спалось бы куда слаще, если бы кое-кто не запер нас. Зачем вам это понадобилось?

— Я полагал, так будет лучше, сэр.

— Лучше?! — прорычал Илайес. — Вы боялись, что мы примемся бродить по дому в поисках выпивки и женщин? Черт подери! Мы же взрослые люди, к чему нас запирать, словно диких зверей?

— Мне жаль, что вас это расстроило, — холодно произнес Тейлард.

— Расстроило?! — Оуэн был в ярости. — Это еще мягко сказано!

— Совершенно согласен, — кивнул Николас, впиваясь в Тейларда взглядом. — Вам следует объясниться. Не думаю, что вы совершили этот возмутительный поступок по приказанию сэра Майкла.

— Это действительно так, — спокойно признал Тейлард. — Сэр Майкл тут ни при чем.

— Так, значит, вы все решили сами?

— Не совсем. Но я с готовностью согласился, как только услышал предложение.

— От кого же?

— От мистера Страттона.

Николас тут же вспомнил вчерашний короткий разговор этих двоих у дверей, когда отец Дэйви уезжал. Он также понял смысл просьбы Страттона: чтобы сын в очередной раз не сбежал, Джером просил посадить Дэйви под замок.

— Но почему вы не дали ключ нам? — удивился Николас.

— Я боялся, что вы крепко заснете и не заметите, как кто-нибудь украдет ключ. — Управляющий кинул взгляд на Дэйви, который слегка покраснел. — Я приношу свои извинения и безропотно принимаю ваши укоры.

— Все равно я не понимаю, почему нас не предупредили, — пробурчал Оуэн.

— Да, я согласен, это мое упущение.

— Скажите, а сэр Майкл знает об этой истории — о том, что его управляющий выполняет приказы постороннего человека? Я думаю, владелец Холли-лодж вряд ли позволил бы сэру Майклу вмешиваться в управление своим поместьем. — Николас с удовлетворением увидел, что Тейлард наконец почувствовал себя не в своей тарелке. — Вы собираетесь доложить о произошедшем сэру Майклу?

— Сэра Майкла не следует беспокоить по таким мелочам, сэр. Единственное, что в моих силах, — заверил Тейлард, — пообещать вам, что ничего подобного больше не случится. Когда вы вернетесь на следующей неделе со всей труппой, вы сможете беспрепятственно ходить по всем владениям сэра Майкла. Уверяю вас, никто не станет ограничивать вашу свободу.

Теперь Николас понял, что Джером Страттон, велев запереть их на ночь, выдал себя с головой. Бойкий и складный рассказ купца о том, как и почему пропал мальчик, был откровенной ложью. Пони не понес. Дэйви Страттон действительно пытался сбежать, и его отец знал об этом.

В это время Оуэн Илайес обрушил на управляющего целый поток брани и попреков, однако Тейлард остался невозмутим. Дождавшись, когда валлиец замолчал, он с достоинством открыл дверь.

— Я-то думал, должность управляющего поважнее, чем открывать двери гостям, — заметил Николас.

— Или запирать их на ночь, — поддакнул Илайес.

— Просто так получилось, что, когда вам настало время уходить, я очутился здесь, — деревенея, отозвался Тейлард.

— Тогда будьте любезны, позовите своего хозяина. — Николас говорил таким тоном, словно обращался к нерасторопному слуге. — Прежде чем отправиться в обратный путь, мы хотим поблагодарить его за гостеприимство.

— К сожалению, это невозможно, — последовал неожиданный ответ.

— Он что, снова стреляет из пушки по дичи? — усмехнулся Илайес.

— Нет, сэр, у него гость. Только что по крайне важному делу прибыл викарий. Их с сэром Майклом нельзя беспокоить.

Николас уже твердо решил, что не даст высокомерному Тейларду выставить их из дома.

— В таком случае, — продолжил он, — мы бы хотели поговорить с леди Элеонорой. Или вы сможете выдумать отговорку, объясняющую, почему супруга сэра Майкла также не может попрощаться с гостями?

— Думаю, я могу проверить, не занята ли леди Элеонора, — замялся управляющий.

— Думаю, это надо сделать непременно. Сэр Майкл и его супруга будут крайне недовольны, узнав, что гости уехали не попрощавшись, — язвительно улыбнулся Николас.

В эту минуту раздались шаги, и в аванзал вышли двое мужчин. Они были так заняты разговором, что поначалу не заметили стоявших у дверей. Нынешний наряд сэра Майкла гораздо больше соответствовал его положению владельца усадьбы. Он ступал, положив руку на плечо Энтони Димента, и был явно в дурном расположении духа: но стоило ему увидеть актеров, как лицо его просветлело.

— Ах, — воскликнул он, — я так рад, что застал вас перед отъездом! Кстати, познакомьтесь, это мой капеллан. — Илайес и Николас склонили голову в приветствии. — Я как раз рассказывал Энтони о том, какие вы чудесные товарищи и как нам с женой не терпится поскорее принять у себя «Уэстфилдских комедиантов»… Увы, кое-кто не разделяет наших восторгов. Энтони не только мой капеллан, он еще и викарий церкви Святого Христофора… — Димент что-то зашептал сэру Майклу на ухо, и тот замолчал. — Ну конечно же, Энтони, конечно, ступайте, если у вас крещение. С вашей стороны было очень любезно отложить его и приехать сюда.