— Ты считаешь мужчин в деловых костюмах какими-то мутантами, вырожденцами из фильмов ужасов.

Она громко рассмеялась:

— Если не считать того, что они внушают не ужас, а беспросветную скуку и тоску.

— Значит, если бы на мне вчера был костюм, ты бы на меня даже не взглянула?

Он едва удержался, чтобы не сказать ей, что на его костюмах нет лоснящихся мест, что они приобретены не в дешевых магазинах, а сшиты на заказ, и вообще его костюмы безупречны.

— Ну их всех к черту! Я бы все равно заметила тебя, даже в костюме, но никогда не подошла бы. — Тиффани улыбнулась. — Я выбрала бы обыкновенного парня с саксофоном, будь он хоть официантом, но ни в коем случае не сноба, затянутого в идиотский костюм.

Неужели он похож на официанта? — мысленно удивился Шанс. Но почему-то у него не было никакого желания поправлять ее.

— Я работаю не в «Мармадьюке», — начал он.

— Я поняла, ты ведь сам говорил, что очень много разъезжаешь.

— В самом деле? — Он вспомнил свой перелет из Вашингтона в Атланту. — Ну, пожалуй…

— Именно это мне в тебе и нравится. — Глаза у нее сверкнули веселыми искорками. — Так как насчет обеда? Ты говорил что-то об аппетитно поджаренном бифштексе?

Он сдвинул брови и взял ее за руку.

— Я подумал и решил, что будет лучше, если мы наберем бутербродов.

Когда они шли к павильону, где торговали гамбургерами и жареной картошкой. Шанс на миг закрыл глаза: когда он в последний раз питался подобным образом? Он вспоминал и не мог вспомнить.

Однако, признавшись в этом, он автоматически перейдет в разряд… «надутых пузырей» и больше никогда не увидит ее улыбки, которая стала необходима ему, как солнечный свет.

— Иди ко мне, — позвал Шанс. Голос его слегка охрип, и сердце у Тиффани лихорадочно забилось. — Я жду тебя.

Грудь у него была широкой и мускулистой, что делало его похожим на античного бога. Он протянул руку и поманил ее пальцем.

— Иди, — повторил он. — Ты боишься?

— Нет, — с трудом выдавила Тиффани, у нее пересохло и сжалось горло. Она сделала шаг вперед, чувствуя, что ее с ног до головы охватывает мелкая противная дрожь. — Какая ледяная вода, — сказала она, когда океанская волна лизнула ей ноги. — Меньше двадцати градусов. Я умру от холода.

— Пятнадцать, — отозвался Шанс, который стоял по пояс в воде. — Мне сказал парень в лавке.

Он имел в виду магазинчик, где они купили пляжную простыню, плавки и купальник, решив, что грех не воспользоваться редким для этого времени года теплом, свалившимся, как неожиданный подарок, на этот уголок штата Джорджия, расположенного на берегу океана.

Тиффани долго спорила в магазине и наконец с помощью Шанса выбрала бикини вишневого цвета, которое прикрывало ее лишь самую малость. Она в жизни такого не носила!

Потом она разгуливала в нем по побережью, практически обнаженная, под руку с Шансом, жуя чизбургер, валяясь на огромной пляжной простыне и убеждая себя, что чувствует себя превосходно.

— Если он сказал, что вода холодная, зачем ты в нее полез? — спросила она. По телу у нее поползли мурашки, а ноги и руки покрылись пупырышками. Даже в желудке закололо от холода.

— Потому что мы живем только раз, — ответил Шанс и грациозно нырнул в набежавшую волну. Вынырнув через несколько мгновений, он тряхнул головой, и брызги засверкали на солнце живыми бриллиантами. Шанс перевел горящий взгляд на нее.

— Попробуй! — крикнул он, протягивая руку. — Очень приятно бодрит!

Тиффани собрала все свое мужество. В конце концов, вода не такая уж холодная. Чтобы укрепить дух, она глубоко вдохнула морской воздух, распрямила плечи и ринулась навстречу волне.

От страха она не посмела остановиться, пока не наткнулась на его раскинутые руки. Шанс подхватил ее под мышки и поднял в воздух, потом начал раскачивать ее и не останавливался, пока оба не обессилели от смеха.

И тут он отпустил Тиффани.

Она вздохнула, задержала дыхание и погрузилась с головой в холодную воду, потом быстро вынырнула, озябшая и трясущаяся, как в лихорадке. Интересно, согреюсь ли я когда-нибудь после такого кошмара, думала она, и останусь ли жива.

— Словно в бочке со льдом побывала, — сказала она Шансу, который подплывал к ней, разрезая воду широкими взмахами рук.

— Не так уж плохо, — ответил он. Губы у него были уже не красными, а синими, как, впрочем, и у нее. — Здесь неподалеку есть песчаная коса, поэтому и волны небольшие, да и вода в этом месте теплее.

— Теплее? — Тиффани отчаянно клацала зубами.

— Я знаю, как тебя согреть. — Он остановился.

Она поняла, что он имеет в виду, и вдруг почувствовала внутри ответный жар, прогонявший ледяной холод Атлантического океана.

Но Шанс даже не прикоснулся к ней, он хотел, чтобы она сама решила. Настоящий джентльмен, а так непохож на этих чопорных снобов в деловых костюмах!

У Тиффани замерло дыхание и участилось сердцебиение.

— Ну… и чего же ты ждешь? — спросила она. Они бросились друг к другу одновременно. Прижавшись всем своим озябшим телом к его твердым мускулам, она уже не сомневалась в его намерениях.

— Я никогда не думала, что у мужчин… — Тиффани поколебалась, не зная, как объяснить. — То есть, мне всегда казалось, что в такой холодной воде все части тела должны бы закоченеть.

Он тихо засмеялся, и огонь в его глазах вспыхнул еще сильнее.

— Рядом с тобой никакой холод не страшен. — Шанс поцеловал ее.

Ее застывшие губы не сразу ответили на поцелуй, но потом и их охватил жар, они ожили и задвигались. Удовольствие было таким острым, что Тиффани едва не задохнулась от счастья. Она обхватила одной рукой Шанса за талию и еще сильнее прижала его к себе, потом запустила пальцы в его холодные мокрые волосы и прильнула к его губам, с восторгом ощущая его восставшую твердую плоть. Так было всегда, когда они целовались.

Он скользнул рукой по ее животу и накрыл ладонью грудь. Набухшие от холода соски налились еще больше.

Он наклонил голову и поцеловал ее в шею.

— Согрелась? — прошептал он ей в самое ухо.

— Я еще дрожу. — Тиффани откинула голову, чтобы ему было удобнее. — Но уже не от холода.

Его смех прозвучал так чувственно, что у нее потемнело в глазах.

Когда Шанс снял руку с ее груди, она протестующе вскрикнула, но он уже подхватил ее под ягодицы. Она слышала его тяжелое дыхание и всем телом ощущала частое сердцебиение, тело у него напряглось.

Они желали друг друга, и желание было невыносимым и пронзительно острым.

Кровь стучала у нее в ушах. Вернее, она так думала, пока не различила стук мотора приближающейся лодки и тут же услышала еще один звук, похожий на смех. На берегу собрались люди, они смотрели на них и громко обсуждали их действия.

— Шанс, — прошептала она, — нам нужно…

Он не дал ей договорить, прильнув к губам.

Однако поцелуй не помог, все ощущения перекрыла одна мысль: здесь этого делать нельзя. Не сейчас! С огромным усилием Тиффани оторвалась от его губ. Он посмотрел на нее укоризненным, затуманенным взглядом.

— Шанс! Нельзя!!!

Он все еще удерживал ее.

Скажи она всего лишь одно слово, и он возьмет ее здесь в океане. Ведь до берега далеко, а они с Шансом стоят по пояс в воде.

Нет, нельзя, решила Тиффани.

— Я не могу, — сказала она, кладя руки ему на плечи.

Он неохотно поднял голову и отпустил ее. Глаза у него были закрыты, а лицо побледнело от напряжения.

— Конечно, ты права, — наконец выговорил он, открывая глаза и глядя на нее. Цвет его глаз был в тон окружавшему их океану. — Я ведь так и не купил презервативов.

Она не сразу сообразила, что он имеет в виду. Так он думает, что все дело в отсутствии презервативов? Эта мысль ее потрясла.

Он отступил от нее, и их тут же окатило холодной волной.

— Давай выйдем на берег, — удрученно улыбнулся Шанс. — Тебе не кажется, что вода совершенно ледяная и холод пробирает до костей?