– Главное в человеке для меня, как для руководителя фирмы, – говорил брат, – это деловые качества, а потом уже всё остальное.

Да уж, деловых качеств в Крысе было хоть отбавляй. Она пользовалась своим особым привилегированным положением и часто преподносила брату, как мы уже знали, не то, что есть на самом деле. Да и муженек её не пользовался авторитетом у водителей:

– Механик хренов, – как-то высказал общее мнение старейший водитель дядя Петя.

Я, в конце концов, пошла на отчаянный шаг – решила всё же поговорить с братом. Но лучше бы этого не делала!

– Ты – дура! – закричал он на меня. – Думаешь, о чём говоришь! Сама ни к чему не приспособлена, ещё и других оговариваешь. Да если бы не я, ты со своим хореографическим давно бы ноги протянула. Екатерина Владиславовна – отличный, добросовестный специалист.

– Ну да, – всё же съязвила я, – таким хорошим качествам она обязана исключительно своему Робертику.

– Роберт Георгиевич, – прошипел брат, – иногда делает ошибки, но от них никто не застрахован. – Он наклонился ко мне и, глядя в упор, процедил: – Не смей больше мне ничего о них говорить.

Я с жалостью посмотрела на Андрея и промолчала: всё бесполезно. «Упрямый осел, – думала я чуть позже, то и дело всхлипывая от обиды в кабинке туалета. – Всё никак не расстанется со своими «розовыми очками». В чём-то, конечно, брат был прав, когда говорил о моей никчемности как работника. Максимум, на что я была способна, так это отвечать на телефонные звонки и развозить бумажки по разным организациям. Бухгалтерия для меня – тёмный лес. Единственное, что я хорошо умела делать – это танцевать. Мне прочили великое будущее, если бы не злополучное падение. Брат просто спас меня от нищеты, дал работу и зарплату, превышающую скромный оклад преподавателя танцев в клубе разоряющегося завода. Я, конечно, была Андрею очень благодарна, но ведь он старший брат, а для чего, скажите мне, ещё нужны старшие братья?..

Так что я нисколько не обманула Юльку, сказав, что мы с братом находимся в состоянии «холодной войны», причём уже несколько месяцев. Кроме того, Юлькины стенания и слёзы давно перестали меня трогать. «Пусть что хотят, то и делают, – думала я, собираясь на работу в пять часов утра, – а я им больше не спасательный круг»…

Наша фирма находилась у «чёрта на куличках». В салоне первого утреннего троллейбуса я оказалась единственной пассажиркой. Стоял апрель, но ночи были еще холодные. «Ничего, – думала я, зябко кутаясь в демисезонное пальтишко, – попью кофейку, переберу бумажки».

Трехэтажное здание, в котором располагались ещё штук двадцать фирм и фирмочек, кроме нашей, сиротливо стояло на пустыре, вдали от блочных новостроек. Человек, впервые попавший в это чудо современной архитектуры, мигом запутывался в многочисленных коридорах и дверях. Наша дверь самая первая, и мы привыкли, что люди, ошибаясь, попадали к нам.

– Хоть указатели вешай, – ворчала Екатерина Владиславовна.

Справа от нас, за тонкой стеночкой, ещё в недалёком прошлом располагалась соседняя фирма с экзотическим названием «Медос». Её сотрудниками были сплошь мужчины. Чем они занимались? Тайна, покрытая мраком. Брат как-то шепнул, что медосцы, как мы их называли, обменивали валюту и что почти все обменные пункты нашего города принадлежали им. Однако все три комнатушки фирмы были завалены коробками со спортивной обувью, между прочим, качественной.

Я философски относилась к деятельности соседей: каждый зарабатывает, как может. Несмотря на таинственность, медосцы были парни приветливые и весёлые, водили дружбу практически со всеми фирмами на нашем этаже, но всё же предпочтение отдавали нам, что понятно: в нашем офисе, за небольшим исключением, работали молодые и симпатичные женщины. К тому же медосцы оказались парни совсем не жадные и частенько устраивали совместные мероприятия с угощением, естественно, за их счёт и танцами.

Я ловила восхищённые взгляды соседей, устремлённые на меня. А тихий и скромный заместитель фирмы Руслан вообще не отрывал глаз, созерцая мою персону, смешно краснел и при этом тяжело вздыхал. Этот невысокий, но стройный темноглазый молодой человек импонировал мне намного больше, чем руководитель фирмы красавец Вадим, недвусмысленно намекавший на своё ко мне расположение. Обнимая моего брата за плечи и с тоской глядя на меня, Вадим шутил:

– Андрюха, пора нам сломать стеночку и, так сказать, породниться.

Но брат осторожничал:

– Нет уж, со стеной как-то надёжнее.

Вадим заливисто смеялся и качал головой.

Я понимала Андрея: наши соседи, хоть и крепко стояли на ногах в своей спортивной обуви, которой они бойко торговали, всё-таки были «тёмные лошадки»; да и то, чем они на самом деле занимались, наводило на определённые размышления. Как показало время, брат не ошибся.

Однако медосцы оказались парни предприимчивые и за некоторое время до того, как их фирма подверглась фронтальной проверке, быстренько самоликвидировались. На другом конце города тут же открылась другая фирма с не менее привлекательным названием «Ахиллес». По всей вероятности, Вадим по какой-то причине питал слабость к культуре Древней Греции. С ахиллесцами, как ранее с медосцами, мы продолжали поддерживать дружеские отношения, нежно перезваниваясь раз сто в неделю. Правда, совместные суаре стали менее часты и переместились в небольшой уютный ресторанчик с красивым названием «Александрина». Мы смутно догадывались, что наши друзья, распродав наконец всю спортивную обувь, занялись ресторанным бизнесом. И действительно, вскоре мы стали сотрудничать с рестораном, директором которого был, конечно, Вадим. Наши друзья по-прежнему были очень щедры и милы, но во взгляде Вадима вместо тоски появилось новое выражение: какой-то нуворишский взгляд мужчины, знающего себе цену. Нежная и трепетная Леночка, тяжело вздыхая, говорила:

– Ну вот, теперь вообще к нему ни на какой козе не подъедешь. Он совсем обнаглел, смотрит на тебя, Сашка, как будто готов проглотить целиком, так что у меня не остаётся даже малюсенького шансика.

Лена была весьма симпатичной особой: высокая худощавая блондинка с серыми, чуть раскосыми глазами. И она, по моему мнению, всё же могла рассчитывать на успех. Дело в том, что Ленка давно была влюблена в Вадима как кошка и именно из-за него осталась верна нашей фирме, несмотря на разногласия с начальством. А находиться в метре от предмета своих мечтаний – ну, что ещё нужно? Когда же соседняя фирма прекратила своё существование, Лена всё же не ушла, видно, по привычке.

Я решила успокоить подругу:

– Брось, Ленка, надежда умирает последней.

– Ты думаешь?

– Конечно, тем более что Вадим – герой не моего романа.

– А кто же тогда герой? – Лена удивлённо вскинула брови. – Уж не Русик ли?

– Не знаю, – я пожала плечами, – может, и Русик. Пока что не разобралась, так что можешь смело закидывать удочку и ловить своего Вадима.

Ленка задумчиво спросила:

– Как ты думаешь, он с крючка не сорвётся?

– Смотря как и на что ловить будешь, – с видом знатока рыбной ловли ответила я.

– Ты мне поможешь? – подруга умоляюще посмотрела на меня.

Я в ответ кивнула, и мы разработали тактику, в результате которой незамедлительно последовало бы соединение двух сердец под громкие аккорды марша Мендельсона. Я с легкостью готова была расстаться со своим поклонником в пользу несчастной влюблённой Леночки по одной простой причине: не принадлежу к женщинам, которые надо – не надо коллекционируют мужчин. Несмотря на то, что моя внешность, как считали подруги, выдавала во мне чуть ли не женщину-вамп, я таковой себя не считала и была достаточно скромной и не разбрасывала томные вожделенные взгляды налево и направо.

Но Вадим, к сожалению, не обращал на Леночкины уловки никакого внимания, однако этот факт её вовсе не огорчал, а наоборот, придавал ещё больше сил и уверенности. Я поняла, что Ленка так просто не сдастся…