— Сегодня утром твой отец поленился идти до пляжа пешком, поэтому мы поехали в моей машине, — объяснила Джуди. — Когда отъезжали, мы видели женщину в сером «рено». Вероятно, она решила, что машина Ллойда принадлежит Адель.

— Сильвия сначала проделала это, а потом позвонила в дверь. Черт, наверное, мама в ужасном состоянии.

— Когда мы вернулись, она отмывалась в душе уже добрых сорок минут. Эти чернила непросто оттереть. Не представляю, что подумают о твоей матери пассажиры лондонского поезда. — Ллойд очень старался сохранять серьезное лицо. — Сегодня самый жаркий день в году, а она упакована, как пчеловод... черная вуаль, длинные перчатки и шляпа величиной с сомбреро.

— Это все я виновата, — сокрушалась Милли. — Если бы я не спала сегодня утром, когда приезжала Сильвия, я бы никогда не дала ей ваш адрес.

— Пожалуйста, только послушай, что ты говоришь! — Ллойд неодобрительно потряс головой. — В первую очередь виновата твоя мать — это она связалась с женатым мужчиной.

— И что теперь будет? У них все кончено?

— Она говорила с Тимом Флитвудом перед отъездом, — беззаботно сказала Джуди. — Зачитала ему расписание поездов и решительно заявила, что у него есть двадцать четыре часа, чтобы уйти от Сильвии и поехать вслед за ней в Лондон.

Милли широко раскрыла глаза.

— Черт, думаете, он это сделает?

— Ну, мы слышали только то, что говорила Адель, — пожала плечами Джуди. — Но должна сказать, у нее был тон матери, приказывающей подростку прибраться в комнате.

— Я все еще не могу поверить, — удивлялась Милли, протирая солнечные очки подолом своей юбки в горошек. — Нашла с кем закрутить роман. Как ему удавалось так надолго убегать от Сильвии, чтобы встречаться с мамой? Я считала, что Сильвия установила на нем электронный датчик.

— Он записался на вечерние курсы, — сказала Джуди. — Адель мне объяснила, когда паковала вещи.

— И Сильвия не записалась вместе с ним? — Это было поразительно. Каждый год они записывались на какие-нибудь курсы и всегда ходили парой.

— Он записался в мужскую дискуссионную группу «Роль мужчины в двадцать первом веке; исследование подавленных эмоций». — Джуди героически сдерживала смех. — Очевидно, он заявил Сильвии, что хочет раскрыть свое внутреннее «я». И это сработало, но на прошлой неделе Сильвия во всем разобралась. Она явилась в Общественный центр, когда группа уже расходилась, и выяснила, что Тим не удосужился посетить ни одного занятия.

Милли все еще считала, что во всем этом есть и ее вина. Она наблюдала, как ее отец лизнул указательный палец и попытался оттереть с капота своей машины выполненное несмываемым фломастером граффити.

Надписи не стирались.

— Ты вызовешь полицию?

— Чтобы бедную женщину арестовали за нанесение материального урона машине? — Ллойд рассмеялся. — Не вижу в этом особой необходимости.

Милли кивнула на граффити — это были не те надписи, которыми хочется похвалиться, разъезжая по Корнуоллу.

— Машину придется перекрасить. Это будет стоить денег.

— Дорогая, взгляни на все с моей точки зрения. — Ллойд ласково обнял ее за плечи. — Благодаря Сильвии Флитвуд моя бывшая жена в два счета собралась и уехала, вернулась обратно в Лондон. Сильвия добилась того, о чем я молился. Она вынула занозу из моей задницы. — Вокруг его серых глаз собрались морщинки, он понизил голос и признался: — Дорогая, перекрасить машину — это значит заплатить небольшую цену, поверь мне. Эта женщина оказала мне огромную услугу. Вообще-то мне следует послать ей красные розы и ящик шампанского.

ГЛАВА 51

Когда на следующее утро зазвонил телефон, Милли была на кухне, а Нэт обучал ее готовить омлет-суфле.

— ... а затем смешиваешь яичные белки со взбитыми желтками с помощью металлической вилки — нет-нет, деревянной...

— Милли, это тебя. — В дверях с недовольным выражением на лице появилась Эстер. — Какой-то француз с красивым голосом утверждает, что это «ошен важно».

— Простите. — Нэт сделал вид, что расстроен. — Что более «ошен важно»: какой-то француз с красивым голосом или мой мастер-класс по приготовлению омлета?

— Глупый вопрос. — Милли быстро схватила телефон. — Алло?

— А, мадмуазель, бон суар. Возможно, ви змоглии би сообщиить вашей ошаровательной подруге, что у меня не только кразиивий голос, но и зам я очень кразиивий.

О! Сердце Милли забилось в груди, как выброшенная на берег пикша. Отличный финал для книги.

— Он говорит, что рядом с ним Дэвид Джинола выглядит как Квазимодо, — сообщила она Эстер, не прикрывая трубку. — Впрочем, это только его слова. Может, он сам похож на старшего брата Квазимодо.

— Дело в том, что мне нужна помощь с кроззвордом, — сказал Хью. — Шезднадцать по гориизонтали, два злова, четиире и три букви, «положение вне игрии».

— Знаете, что я думаю? — спросила Милли. — Я считаю, все мужчины должны разговаривать с французским акцентом. Это должно быть обязательным. — Дрожа от радости, она добавила: — «Тайм аут».

— Эй, экселант, мерси боку, мадмуазель. Вообще-то, — Хью перешел на нормальную речь, — я звоню, потому что...

— Можешь не говорить, тебе ужасно интересно узнать, что я сказала матери. — Зажав беспроводной телефон в кулаке, Милли устремилась мимо Нэта прочь из кухни. В гостиной она изложила Хью, что произошло.

— Вот такие дела, — закончила она через несколько минут. — Мама вернулась в Лондон и теперь старательно трет лицо разными чистящими и моющими средствами. Мой папа празднует. А мамин любовник решил не ехать к ней, потому что он — вялый салат и никогда не бросит свою жену.

В этот момент в кухне раздался визг, а за ним последовало хихиканье:

— Извини мою соседку по квартире, — вздохнула Милли. — Похоже, она там развлекается. Снова.

— Как у них идут дела?

— О, они до противного счастливы, похожи на пару молодоженов. Я, конечно, рада за них, но...

— Все еще думаешь о переезде?

А что? Хочешь предложить мне переехать к тебе? Правда? Ух ты, это было бы здорово!

Милли благоразумно оставила эти шаловливые фантазии при себе:

— Возможно. Это самое разумное.

— Где же ты хочешь поселиться? — спросил Хью.

Ха, значит, не с тобой, верно?

— Ну, Лукас предложил мне комнату в его доме. Он говорит, я могу там жить, сколько мне будет надо.

Последовала короткая пауза.

— Ты примешь предложение?

— Еще не знаю. — Милли опять глубоко вздохнула. — Наверное, это смешно: уехать отсюда, из-за слишком высокой сексуальной активности... и поселиться у Лукаса. Перескочить с одной горячей сковородки на другую. Но все равно, очень мило, что он это предложил.

В отличие от тебя, мистер Не Понимающий Намеков.

— Возможно, он рассчитывает, что ты будешь с ним спать. — Хью говорил неодобрительно. — В виде благодарности.

— Возможно, он на это рассчитывает, — согласилась Милли.

— Ты станешь еще одной зарубкой на спинке его кровати.

— Я открою тебе секрет, — сказала Милли. — У Лукаса уже столько зарубок, что не осталось свободного места.

Когда через пять минут Милли повесила трубку, она осталась в недоумении, что означал его звонок. Это ее фантазия или Хью действительно еле сдерживался, чтобы не сказать ей, что она не должна спать с Лукасом?

Вероятнее всего, это фантазия. Из опыта Милли знала, что Хью обычно говорит то, что хочет.

И не мог он ее ревновать, это вообще невозможно — ведь он абсолютно ясно дал ей понять, что не хочет ничего, кроме дружеских отношений.

Ладно, не думай об этом. Как будто она собиралась спать с Лукасом.

Вспоминая свою вчерашнюю беседу с Лукасом, Милли удивлялась, как ему удается всему давать неверное объяснение. Затронув в разговоре тему ее личной жизни, он понимающе улыбнулся, когда она абсолютно честно сказала, что у нее никого нет.

— Брось, можешь мне все рассказать. — Улыбка стала шире, и он ободряюще кивнул. Господи, он может быть таким настырным.