Осваивая рабочее место, он неявно, но все же ощущал присутствие бывшего владельца. Ручки, карандаши, какое-то причудливое расположение файлов и папок на экране компьютера… Максим поймал себя на том, что думает об ушедшем в мужском роде, хотя знать не знает, кто тут работал. Стало любопытно, но Максим вполне разумно решил пока придержать эту тему.

– Макс! – тихонько окликнули справа.

Полканов повернулся. Дима, улыбаясь, выглядывал из-за монитора.

– Покурим?

Максим чуть было не брякнул, что не курит, но вмиг смекнул, что в этом «покурим» может скрываться что-то большее и охотно откликнулся:

– Идем.

Сошли с крыльца, остановились чуть в сторонке. День был чудесный, ясный, теплый и не жаркий. Дима тряхнул пачкой:

– Прошу!

– Спасибо, – Максим усмехнулся. – Вообще-то я не курю.

Дима понимающе кивнул, сунул сигарету в рот, щелкнул зажигалкой. Максим продолжил:

– Я хотел кое-что спросить… тет-а-тет, как говорится.

– М-м… – благожелательно промычал Дима, глубоко затянувшись. Максим воодушевился:

– Я что хотел… Первый рабочий день как-никак, мне ведь наверное того… проставиться бы, что ли, стол накрыть. Посоветуй!

Дима сделал паузу – секунды три, не больше – но все же это была пауза. И после нее сказал:

– Нет. Здесь так не принято. У всех семьи, всем скорей домой… нет, не стоит.

– Тебе тоже?

– Э, нет! – Дима рассмеялся. – Я пока холостой, слава Богу. И еще годика три-четыре думаю на свободе погулять.

– Так может, тогда после работы по пивку?

– Это можно.

– Ну и отлично! – Максим искренне обрадовался. – А ты вообще давно здесь работаешь?

– С полгода.

– Ага… – протянул Полканов, хотел еще кое-что спросить, но тут на крыльцо вышел босс, в застегнутом костюме, с папкой.

– Все курим? – спросил он хмуровато.

– Две минуты, Виталий Иваныч! – бойко отчеканил Дима. – Уже идем! Пошли, Макс.

– Пошли, – кивнул тот.

Вернулись к работе. Вновь потекли перед взглядом цифры, скучные слова… Еще один вопрос начал занимать Максима – точнее, он сразу же обратил внимание на это обстоятельство, но чем дальше, тем больше разжигалось его любопытство. Почему?.. – спрашивал себя Полканов и не находил ответа. И тем интереснее казался ему предстоящий разговор с Кольцовым.

Вечерний город сдержанно шумел: бистро, кафе, развлекательные комплексы наполнялись людьми, чтобы через час греметь музыкой, хохотом, воплями восторга… Пока же это только предвкушалось, веселое оживление нарастало, и разговаривать можно было вполне нормально, без надрыва.

Парни взяли по кружке пива, всякой хрустящей дребедени, сели в укромном уголке. Сделали по первому доброму глотку, ощутили блаженство… Дима закурил, придвинул пепельницу.

– Ну как тебе наша контора? Первые впечатления, говорят, самые верные… Не бойся, – добавил он интимным тоном, – дальше меня не пойдет.

– Верю, – Максим улыбнулся.

Он опустошил уже пол-кружки, в голове начиналось приятное брожение, мир вокруг начал меняться к лучшему… – Верю, – повторил Максим и еще глотнул пива. – Мои впечатления? Странные, честно говоря. Противоречивые. С одной стороны, найти такую работу сразу после института… ну, это почти фантастика. Но с другой…

Дима засмеялся:

– С другой – как в похоронное бюро попал, да?

– Ну, бюро-не бюро… Однако, народец у вас смурной, что верно, то верно. Слушай, ты-то как с ними?! Или, может, это они при мне так погасились? Новенький, мол, незнакомый…

– Да нет, – щурясь от дыма, Кольцов раздавил окурок в пепельнице. – Не в этом дело. Как, говоришь, я с ними?.. Да никак! Работа есть работа. А после работы – до свиданья. И кто куда. Да это и нормально, я считаю. Деньги приличные, а прочее – твоя личная жизнь. Ради таких бабок можно и потерпеть.

– Хм, – Максима это озадачило. – Так ты терпишь?

Дима пожал плечами:

– Ну, праздником души это не назовешь, но у меня в других местах праздники.

– Ага… А ты кого сменил здесь?

– Никого. Контора расширилась – на рынке дикий всплеск тогда был.

– Повезло.

– Можно и так сказать. Ну вот – пришел, приняли. Так и тружусь.

– Ясно.

Максим уже знал, что в ведомстве Дмитрия Кольцова находится четвертый сектор. Весь город, включая пригороды, сады-огороды, коттеджные поселки и тому подобное, разделен был на шесть участков, каждым из которых оперировал один риэлтор…

Полканов поинтересовался: а было ли такое, что кто-нибудь хитрым образом забредал на чужую территорию? Но Кольцов отрицательно мотнул головой. Риэлторы народ дошлый, репутацию берегли дороже денег, поскольку она и есть главные деньги – потому нейтралитет соблюдался железный.

– Имей в виду, – наставительно сказал Дима, – мирок этот тесный, все друг друга знают. Пойдет дурная слава… считай, все. Не отмоешься.

– Ясно, – Максим подумал, что это на самом деле ценная информация – и вспомнил то главное, что хотел спросить у Димы.

– Да! – воскликнул он. – Тут вот еще одно дело меня зацепило. Сектор-то мой второй… я, конечно, пока не большой спец, но тут и спецом быть не надо: видно же, что район-то дорогой! Это ж не пролетарский спальник какой-нибудь. Почти центр! У других-то похуже будет, а меня сразу вот так на хлебное место кинули… Это как понять? И еще: кто до меня работал, он почему ушел? С такого-то места!.. Вот для меня загадка. Жду разгадки!

Максим сказал это полушутливо, как бы предлагая собеседнику дружеский, полушутливый тон разговора… но ничего подобного в ответ не получил.

Дима помрачнел. Вынул сигарету, покатал в пальцах… и сунул обратно в пачку. Взял кружку, залпом проглотил остаток. Вздохнул, как перед тяжкой работой и сказал:

– Слушай… Может, еще по одной?

– Можно, – удивленно сказал Максим. – Только… на вопрос-то ты мне не ответил?

– Отвечу, – пообещал Дима. – Я ж говорю: давай еще по кружке. Под такой разговор самое то.

Ночь казалась темной и тихой – больше, чем любая другая ночь.

Максим стоял на балконе с банкой пива в руке. Пить не хотелось, но сама процедура помогала думать. Максим делал маленький глоток, ощущал, как жидкость идет по пищеводу, ощущал ее вкус…

И думал над тем, что рассказал Кольцов.

Тогда в бистро, вернувшись с двумя полными кружками, Дима сперва отхлебнул, потом закурил, с полминуты дымил молча и наконец, произнес:

– Ну, рано или поздно все равно узнаешь… Но на всякий случай: я тебе ничего не говорил. Есть?

– Ладно, – брякнул ошарашенный Максим. – А почему… Постой, я что-то не въезжаю!..

– Да я и сам ни черта понять не могу, – с досадой сознался Дима и тут же перебил и себя и Максима, порывавшегося сказать свое: – Погоди! Давай так: я буду говорить как знаю. А ты слушай! Вопросы – по ходу дела. Идет?

Полканов лишь кивнул на это. Кивнул и Дима.

– Короче так. Я тебе соврал. Я пришел, когда четвертый участок освободился. С него на второй перешел тот, кто работал до тебя… Сергей его звали. В общем, он пропал.

– Как… пропал?

– Да вот так. Исчез без следа.

Дмитрий Кольцов попал в фирму «Олимп» по странному стечению обстоятельств.

Он занимался мелким бизнесом – по принципу «что нашел, то и перепродал», звезд с неба не хватал, но хлеб с маслом добывал. Личную жизнь вел холостую, удалую, свободу оберегал свято, потому домой никого не приглашал, мужские дела справлял на съемных квартирах. И вот как-то по одному такому делу понадобилась жилплощадь на ночь, Дима пробежался по газетным объявлениям, выбрал, позвонил. Ответил вежливый, приятный мужской голос, сразу к себе расположил, цену назвал умеренную – Дима согласился. Встретились.

Маклер оказался парнем чуть постарше Кольцова, представился Сергеем. Манеры у него были еще более обходительные, чем голос, молодые люди разговорились, быстро перешли на «ты». Диму так и подмывало в шутку называть риэлтора графом или там бароном – очень уж это подходило к нему… «Граф» честно признался, что работает в агентстве недвижимости, но пустующие квартиры сдает левым образом, минуя агентство – связи и опыт позволяют. Дима так же честно ответил, что собирается провести веселую ночку с барышней… и лицо Сергея при этом неожиданно изменилось.