— Должно быть, кто-то из корпорации «Каир», — угрюмо произносит Анджела. — Этот центр — их рук дело. Они такие строят по всей стране. А всё или всех, кто встает поперек дороги, в порошок стирают. Вот почему я так волнуюсь за отца.

И тогда ты рассказываешь о том, как черный автомобиль ездил зачем-то в «Бельвиль».

— Н-да… Подождите минутку, — говорит Анджела. И идет наверх.

Вскоре она возвращается и сообщает:

— Я только что звонила секретарю муниципалитета. Транспортное агентство «Бельвиль» всего месяц назад купила корпорация «Каир».

Если ты опять станешь единственным свидетелем передачи денег, доказательств у тебя окажется не больше, чем теперь.

Колеблясь, приближаются огни. Это Кейт и Кори, тяжело дыша, изо всех сил жмут на педали.

Ты смотришь в сторону бейсбольного поля, но толком ничего разглядеть не можешь. Фары у Стрессена погашены, как тогда, за супермаркетом.

Друзья подъезжают. Кори, запыхавшись, спрашивает:

— Где?

— Вон там. Пошли.

Но Кейт задыхается, она согнулась пополам.

— Не могу, — еле выдавливает она. — Одну только секунду! — И выпрямляется, держась за живот. — Ладно. Где они?

— На бейсбольном поле.

Кори резко говорит:

— Давай, Кейт! Приготовь аппарат.

— Возьми ты, — просит она тебя. — У меня руки дрожат.

И протягивает аппарат. Зажигается оранжевый сигнал — можно включать вспышку. Ты бежишь к бейсбольному полю. Но впереди вдруг появляются какие-то красные огоньки. Это Стрессен включил фары и помчался вперед. А Коллинз быстро идет пешком вниз по улице.

— Все кончено, — вздыхаешь ты.

В тот же вечер ты, Кори и Кейт, одетые в черное, приходите к бейсбольному полю. И прячетесь в кустах.

Без двух минут одиннадцать по Кулидж-авеню проезжает черный автомобиль и сворачивает направо, на Парсон-стрит. Он останавливается по другую сторону кустов, за которыми вы спрятались. Кори медленно поднимает микрофон.

Вверх по Парсон-стрит шагает человек, подходит к черному автомобилю и останавливается. Это советник Коллинз. Окно автомобиля опускается, и ты узнаешь Гила Стрессена.

— Задание выполнено, — докладывает Коллинз.

— Молодец, — говорит Стрессен. И протягивает толстый пакет. — Вот последний взнос.

— Здесь двадцать тысяч?

— Как договаривались.

И в тот самый миг, когда Коллинз берет пакет, ты подскакиваешь и нажимаешь кнопку. Вспышка застигает их врасплох, и они смотрят в объектив — ошеломленные, руки на пакете.

Вы поворачиваетесь и бежите во весь дух.

Ты убеждаешь Кори бросить черный автомобиль, и вы направляетесь к дому Фрэнка Соррела. Вас не очень удивляет, что там стоит полицейская машина.

— Едем мимо, — говоришь ты Кори. — Держись как ни в чем не бывало.

Он кивает. Вы вдвоем минуете полицейскую машину и сворачиваете за угол. Там ты останавливаешься, Кори — возле тебя.

— По-моему, незачем городской полиции знать, что мы навещаем Анджелу Соррел, — говоришь ты.

— Нет проблем! — отзывается Кори. — Я эти места знаю как свои пять пальцев. Давай за мной.

Он вкатывает велосипед куда-то в кусты, смотрит направо и налево, а затем скрывается между двумя домами.

Ты решаешь бросить это дело. К чему зря силы тратить? Все равно тебе никто не поверит. И отправляешься смотреть телевизор.

Через три дня выходит очередной номер газеты. Шапка на первой полосе сообщает:

Без Фрэнка Соррела проект был принят единогласно. В статье говорится, что об исчезнувшем советнике никаких вестей по-прежнему нет. Ты сидишь на крыльце с газетой на коленях и думаешь, правильно ли поступил.

— Я здесь останусь, — говоришь ты.

Кори и Анджела кивают.

— В случае чего свисти, — говорит Анджела.

После этого они с Кори быстро идут к зданию. Доходят до черного хода, и ты видишь, как Анджела достает небольшую ножовку и перепиливает дужку висячего замка. Затем они с Кори проскальзывают внутрь и скрываются из виду.

Тихая ночь. Полумесяц отбрасывает на участок тусклый свет. Около здания стоит пустой автофургон.

И вдруг все темнеет. Кто-то накинул тебе на голову мешок, вывернул руки. Через мгновение тебя уже тащат куда-то, ты слышишь, как скрипит гравий под ногами, как поднимают дверь автофургона. Ты пытаешься вырваться — но все напрасно: тебя грубо швыряют на холодный металлический пол. Дверь падает вниз, мотор заработал, рывок — и фургон тронулся.

Тебя похитили!

Следуя твоим указаниям, Анджела останавливается у кювета вдоль Чертовой Канавы, по которому пробегает ручеек, — это ярдах в сорока от пакгауза. Мотор она оставляет включенным, а фары гасит. Лес тут густой, увидеть пакгауз за деревьями из машины невозможно.

Вы с Кори идете вдоль ручья, пока не доходите до места, откуда видно и Анджелу — внизу, и пакгауз — вверху.

Кори остается здесь. У него в кармане фонарик. Другой — у тебя, вместе с ножом.

Ты пробираешься вверх вдоль берега ручья, временами выглядывая из кювета. Через десять минут ты видишь длинное прямоугольное здание из гофрированного металла — пакгауз транспортного агентства «Бельвиль».

К погрузочной площадке примостился автофургон. У переднего бампера стоит человек и оглядывается. Внутри пакгауза слышен какой-то шум. А снаружи — тишина, слышится только журчание ручья у тебя за спиной.

Человек возле фургона следит за дорогой. Ты не знаешь, сколько у тебя осталось времени. Нужно действовать быстро.

Ты переползаешь через край кювета. Несколько шагов — и ты у задней стены пакгауза.

— Я пойду с вами, — говоришь ты Анджеле.

— Хорошо, — соглашается она. — А ты, Кори, оставайся здесь и наблюдай. В случае чего свистни.

— Ладно, — соглашается Кори. — Счастливо!

Ты идешь с Анджелой к зданию, стараясь двигаться как можно быстрее и тише. По дороге замечаешь: на затемненной автостоянке находится только один фургон. У тебя дух захватывает, когда Анджела достает небольшую ножовку и перепиливает дужку висячего замка на двери черного хода. Ты ждешь сигнала тревоги, но ничего не слышно.

Пока ты следишь, как отъезжает черный автомобиль, в голове у тебя проносится вихрь. Ты с трудом веришь тому, что увидел и услышал. Сперва городской совет должен одобрить или отклонить очень крупный, дорогостоящий проект, затем внезапно исчезает единственный противник этого проекта. А теперь кто-то в роскошном автомобиле передает муниципальному советнику толстый пакет.