— Ты еще спрашиваешь?! — Тахира вскинула черные брови и округлила миндалевидные глаза. — Хорош гусь! После того как ты с ней обошелся в присутствии этой… мадам Тру-лю-лю… Ты серьезно не понимаешь, почему Кристи бросила тебя?!

— Прошу тебя, умерь свой гнев и расскажи все, что тебе наплела Кристи.

Мартин уселся на пол, а Тахира достала пачку длинных тонких сигарет и закурила одну, нервно выпуская дым в сторону.

— Ладно, красавчик, — произнесла она после нескольких секунд молчания, — я делаю это только потому, что вы с Крис отличная пара. Запомни: ради нее, а не ради тебя!

Мужчина снисходительно улыбнулся, давая понять, что принимает ее условия, и девушка снова заговорила.

— Она примчалась сюда сразу после того, как акт-риска утащила тебя с собой. О, я представляю, с какой радостью ты прыгнул в ее лимузин! — Тахира многозначительно посмотрела на Мартина, но, поймав его негодующий взгляд, смягчилась. — О'кей. Не буду хамить. Надеюсь, свою вину ты и сам осознаешь. Так вот Кристи рыдала, клялась покончить с собой, если ты ее бросишь, говорила, что без тебя ей жизнь не мила и прочую чепуху. Пришлось отпаивать ее кофе… На следующий день она немного пришла в себя. О тебе и о мисс Даймонд она уже не вспоминала, только жаловалась, что могла бы стать певицей, но не использовала шанс. А наверстывать упущенное уже поздно. Но я-то поняла, к чему она клонит: она винит тебя во всех своих неудачах. Знаешь, Мартин, этого не произошло бы, если бы ты хоть чуточку ценил ее жертвы. Если бы воздал ей должное, она бы и не заикнулась о потерянном времени… — Девушка вздохнула, на минуту задумавшись о чем-то своем. — Все эти дни Кристи жутко переживала, места себе не находила: как там без нее Мартин? И давно бы уже прискакала к тебе и сама просила бы у тебя прощения, но я не позволила. Хватит ей унижаться! Ты не достоин такой женщины, как Кристи. Не знаю, что там у тебя произошло с этой актрисой, но думаю, ничего серьезного. Иначе ты был бы сейчас с ней, а не разыскивал Кристи по всему городу.

Мартин печально усмехнулся. Похоже, Тахира не далека от истины. Кто знает, может, именно Кристи способна сделать его по-настоящему счастливым. Лучше синица в руке, чем…

— Но где же мне ее искать теперь? — спросил он мудрую подругу, с видом гуру стряхивающую на пол пепел. — Посоветуй…

— Где-где, — недовольно проворчала девушка. — Откуда мне знать? Если она снова придет сюда, я дам тебе знать. Больше ничем помочь не могу… Какие же вы, мужчины, глупые! — грустно добавила она, провожая Мартина в коридор.

Размышляя над словами Тахиры о том, как страдала из-за него Кристи, Мартин побрел домой. Погода наладилась. Ветра не было, тучи рассеялись, солнце припекало. Однако на душе у молодого человека было не так безоблачно. Допустим, Кристи вернется ко мне, рассуждал он. Я попрошу у нее прощения за мои тяжкие грехи, и она, разумеется, простит меня. Мне придется на ней жениться, иначе я окажусь последним подлецом. Ни ее карьера певицы, ни мои планы на будущее не осуществятся, я буду вынужден заняться зарабатыванием денег, как говорил Рич. И тогда — прощай музыка, прощай мечта! Неужели это и есть нормальная жизнь? Жизнь, в которой не будет Сильвии…

Ее образ неожиданно всплыл перед глазами, и Мартин чуть не споткнулся, подходя к своему дому. Издалека он разглядел сидящую на ступеньках женскую фигурку. Но это была отнюдь не Сильвия, как ему поначалу показалось — или просто очень сильно захотелось, чтобы это было так.

— Кристи?! — удивленно и радостно воскликнул мужчина, и девушка подняла голову.

Мартин со всех ног бросился к лестнице, схватил Кристи в объятия и закружил.

— Постой, Мартин! Перестань! — пыталась она изобразить недовольство, но у нее это плохо получалось: было заметно, что Кристи тоже счастлива его видеть. — Боже, на кого ты похож! — Девушка окинула Мартина критическим взглядом, когда тот наконец-то поставил ее на ноги. — Ты весь зарос, похудел… давно не мылся. Вижу, некому было за тобой поухаживать.

— Ты снова за свое! — Мартин наигранно надулся. — Естественно, кроме тебя обо мне никто не позаботится, даже я сам!

Смеясь и легонько толкая друг друга, они поднялись в квартиру, которая вдруг ожила и наполнилась голосами, а затем и привычными запахами еды и мыла.

— Послушай, Сильвия, — сказал однажды Луиджи, не вынеся больше ее молчаливости и печали в глазах, — догадываюсь, чем вызвано твое состояние, но могу по этому поводу сказать лишь одно: если это будет продолжаться и дальше, ты рискуешь серьезно заболеть… и оставить театр! А последнее для тебя просто губительно.

Он сочувственно посмотрел на Сильвию, которая вернулась домой после своих поисков усталая и изможденная. Стронцо больше не сопровождал ее — сказывался возраст. Да и не понимал он, по его словам, порыва актрисы во что бы то ни стало отыскать Мартина.

— Да, все так, — медленно ответила она. — Что ж, если мне суждено поменять одну большую любовь на другую, я сделаю это без сожаления.

— Но ведь ты не представляешь, что он за человек! Музыкант, фамилия которого никому не известна! А что ты вообще знаешь о нем? — раздраженно спросил Луиджи.

— Я знаю очень многое. Он самый лучший на свете. Никто и никогда не понимал моей души так, как он. Он открыл во мне новые эмоции, способность любить, — ответила Сильвия, отрешенно глядя в одну точку.

И это была чистая правда. Она уже не видела смысла скрывать от старого друга свои чувства. Тем более что между ними все уже было выяснено: Луиджи больше не стремился провести с ней ночь, а она, убедившись в этом, не горела желанием ворошить прошлое. Что было, то было, и Сильвия благодарила Бога за то, что он в трудную минуту послал ей поддержку в лице Стронцо. Ослепленная любовью к Мартину и озабоченная его поисками, женщина не сомневалась в искренности итальянца. Но его черные глаза сверкали недобрым, ревнивым огоньком.

— Лу, поймешь ли ты меня, если я скажу, что все-таки решилась на один шаг? — Она вдруг загадочно улыбнулась, в волнении прижав ладони к щекам.

— Что ты еще задумала? — насторожился Стронцо.

— Я поеду к нему домой. Да-да! Это окончательно! — кивая, будто пытаясь убедить себя, твердо сказала Сильвия, но затем добавила, немного смягчившись: — А что же мне остается? Если я не сделаю этого, то буду всю жизнь мучиться, что упустила единственный шанс вернуть любовь… Понимаешь?

Она с надеждой взглянула на Луиджи, ища у него одобрения, но тот покачал головой.

— Если ты и на этот раз хочешь знать мое мнение, то слушай. — Мужчина подошел к Сильвии, обнял ее сзади за плечи и ласково прошептал на ухо: — Конечно, ты поедешь к нему, застанешь дома, расскажешь, как сильно скучала… Все так и будет. А сейчас ты ляжешь в постель, укроешься теплым одеялом. Я принесу тебе молока с медом и уйду… Ты уснешь, а завтра утром отправишься туда. Договорились?

— О, Лу! — Актриса обернулась к своему преданному другу, и в глазах ее блеснули слезы. — Я так благодарна тебе за все! За все!

Она стала торопливо целовать его, повторяя, что без него пропала бы, что никто, кроме него, не мог понять, что ей нужно в данную минуту, что судьба не напрасно свела их вновь…

— Да, да, дорогая… — Луиджи попытался легонько отстраниться. — Послушай, если хочешь, я могу сопровождать тебя завтра. Ведь это опасный район, всякое может случиться с одинокой, беззащитной женщиной. На твой кошелек найдется много охотников!

— Что ты, — сквозь слезы улыбнулась Сильвия. — Я была там дважды, это вполне безобидное место. Там живут бедные, но приличные люди, и нет необходимости…

— И все-таки я настаиваю, чтобы ты назвала мне адрес. Я наведу справки и, если не найду ничего опасного, с радостью отпущу тебя одну.

— Ты всегда был рыцарем, Луиджи! — Женщина с восхищением посмотрела в его глаза, в которых рассчитывала найти неподдельную тревогу и нежность.

Стронцо отвел взгляд, ища в кармане пиджака авторучку.