—Знаю, мне следовало сделать это еще пять минут назад, но я был немного вне игры, у меня выдалось очень трудное утро, — оправдывался Монк. — Знаете, как это бывает.

—Нет, Монк, не знаю, — устало возразил капитан. — Желал бы знать, но не знаю.

—Как Вы узнали, что это жена убила? — растерялся Дишер. — Откуда Вы вообще узнали, что Лемкин женат?

—Ему было бы не нужно любовное гнездышко, не будь он женат, — пояснил Монк.

—Любовное гнездышко? — переспросил Стоттлмайер.

—Это место, которое используют для встреч с женщинами, не являющимися вашей женой.

—Я знаю, что такое любовное гнездышко, Монк. Я не понимаю, как ты узнал, что это оно.

И я не знала, как и остальные.

—Вся мебель арендована — вот почему она совпадает — плюс я заметил ярлычки под разными ее частями.

—Вы заглядывали под мебель? — изумился Рэнди.

—Он это делает везде, куда бы ни попал, — разъяснил Стоттлмайер.

Это правда. Я даже видела, как он проделывал подобное у меня дома. Под мебелью что-то может лежать, а он терпеть не может не знать, что именно. А если там какие-нибудь миленькие создания? Думаю, Монк бы этого не вынес.

—Важной уликой стали одежда и туалетные принадлежности, — продолжил Монк. — Лемкин держал четыре пары свежей и чистой одежды, такой, как носил на себе, чтобы в любое время иметь возможность переодеться после незаконного рандеву, дабы жена ничего не заподозрила. Здесь также есть мыло и одеколон, чтобы она не учуяла запаха другой женщины.

Мне следует научиться доверять собственным инстинктам, или, по крайней мере, интерпретировать их. С первого момента, как я зашла в эту квартиру, она показалась мне гостиничным номером. Но я не удосужилась подумать о причине своих ощущений. А Монк подумал. Он глубоко осознал то, что казалось само собой разумеющимся, на что мы смотрели, не видя. В этом существенное различие между Монком и мной. И вот еще: я не дезинфицирую воду каждый раз, прежде чем попить. А он проводит эту процедуру.

—Хорошо, значит, у него были шашни, — обратился капитан к Монку. — Откуда ты знаешь, что именно жена застрелила его, а не чей-нибудь возмущенный рогатый муж, отвергнутая любовница или наемный убийца?

—Все, что нам нужно — только посмотреть на тело, — произнес Монк и направился в гостиную. Все пошли за ним. Как только я увидела труп, мои тревоги и дискомфорт вернулись. Низкий гул страха усилился.

Но Монк, Стоттлмайер и Дишер присели рядом с телом, будто оно обычный предмет мебели. Мои неприятные эмоции им были нипочем.

—Лемкину выстрелили один раз в сердце, — просвещал Монк. — Почему не в лицо или голову? Ему выстрелили в сердце, потому что он разбил сердце. Нельзя игнорировать символический подтекст.

—Мы не на уроке английского в средней школе, — съязвил Дишер. — Вся эта символическая чушь чересчур даже для Вас.

—Не в случае, когда замечаешь, что убийца забрал с собой обручальное кольцо Лемкина, — возразил Монк, указывая на полоску бледной кожи на безымянном пальце жертвы. — Очевидно, оно представляло для нее сентиментальную ценность.

—Или денежную стоимость, — предположил Рэнди.

—Тогда почему убийца не забрал Ролекс? — Монк указал на большие золотые часы на запястье Лемкина. — Более того, убийца использовал малокалиберный пистолет, традиционное «женское оружие». И посмотрите, что убийца использовал в качестве глушителя — вязаную подушку. Вероятно, она связала ее, часами сидя в одиночестве, пока муж встречался с другой женщиной. Непреднамеренная символика — это практически признание.

Неожиданно для себя я осознала, что тоже присела. Вся прежняя неловкость и дискомфорт внезапно исчезли. Пытаясь понять рассуждения Монка, я стала смотреть на труп Лемкина их глазами: не как на человека, а как на открытую книгу, головоломку, которую нужно собрать для решения проблемы.

—Мой учитель английского на первом курсе оказался прав: «трояк», который я получил на экзамене, действительно преследует меня, — Стоттлмайер встал и посмотрел на Дишера. — Найди жену Лемкина, Рэнди. Предъяви ей обвинение в убийстве и приведи в участок.

—Есть, сэр, — отчеканил Рэнди и поспешил прочь.

Капитан повернулся к Монку и улыбнулся: —И так, Монк, что ты хотел?

Мы вышли на улицу, и Монк в течение десяти минут объяснял Стоттлмайеру, как он узнал, что нужно искать плащ Брина и где он должен находиться.

—Ты хочешь обыскать тридцать тонн мусора, чтобы найти плащ, который, возможно, выбросили в мусорный контейнер за Эксельсиором, — сказал Стоттлмайер.

—Уверен, его и выкинули туда, — проговорил Монк. — Если мы не найдем его до того, как мусор увезут со свалки, все пропало.

—На такой поиск потребуется много людей и человеко-часов. У меня на это нет полномочий. Нужно отправить запрос непосредственно заместителю начальника и отчитаться по этому делу лично ему.

—Вы можете сделать это прямо сейчас?

—Конечно. Похоже, я теперь не загружен, — заверил Стоттлмайер. — Ты позаботился об этом в квартире.

—Мне это ничего не стоило, — отмахнулся Монк.

—Я знаю, — сказал капитан. — Ты не представляешь, насколько неадекватно это заставляет чувствовать себя. Иногда я сомневаюсь, поблагодарить тебя или застрелить.

—А Вы знали, что у них нет сектора девять?

Стоттлмайер бросил на меня быстрый взгляд. Потом посмотрел на Монка и постарался придать лицу как можно более удивленный вид: — Ты шутишь?

—Я тоже был в шоке! У них весь мусор смешивается, можете поверить в это?!

—Это трудно представить, — посочувствовал Стоттлмайер.

—Это нарушение общественного доверия! — воскликнул Монк. — И оно требует немедленного расследования!

—Я обязательно скажу об этом заместителю начальника, когда увижусь, — заверил Стоттлмайер. — Ждите меня в участке. Встречусь с вами там, как только закончу с ним.

Мы ждали Стоттлмайера в его офисе. Я просматривала старый замусоленный номер Спортс Иллюстрейтед, посвященный купальникам, который шел в комплекте с 3д очками. Либо это, либо прошлый номер Оружия и боеприпасов. Монк увлекся чтением нераскрытых дел на столе капитана.

Я надела 3д очки и открыла журнал. Дюжины бюстов супер-моделей вырвались на меня со страниц подобно пушечным ядрам. Поразительно. Я попыталась представить как моя грудь будет выглядеть в 3д, а не в 1д. Сомневаюсь, что кто-нибудь почувствует разницу. В ней даже отдаленно нет никаких «д».

Дишер прибыл в зал для брифингов, сопровождая закованную в наручники женщину. Насколько я поняла, это была миссис Лемкин, хоть и выглядела она не так, как я себе представляла. Поскольку ее муж гулял налево, а она проводила время за вязанием крючком, я думала, это будет домашняя, бледная женщина в простом платье с зачесанными назад волосами, стянутыми в пучок. Но миссис Лемкин оказалась совсем другой. Должно быть, она постоянно бегала трусцой и занималась аэробикой и умела правильно наносить макияж (навык, который я никогда не освою). Она, наверное, гордилась своим безупречным телом, подчеркивая это футболкой без рукавов и обтягивающими джинсами. Ее длинные черные волосы были стянуты на затылке конский хвост и пропущены через заднюю петлю розовой бейсболки от Вон Датч.