— Но почему?

— Ему это не понравится.

— Не понравится?! Но мне казалось, что он очень хочет, чтобы ты вышла за Тибальта.

— Тибальт! Я говорю не о Тибальте.

В душе моей заиграла музыка. Какой-то ангельский хор.

— Что?! — воскликнула я. — Не Тибальт?! Ты шутишь!

— Тибальт! — Она с содроганием произнесла это имя. — Тибальт! Да я его до смерти боюсь! Я знаю, он считает меня круглой дурой.

— Конечно, он серьезный, но ведь это гораздо интереснее, чем глупая легкомысленность.

— Эван не легкомысленный.

— Эван! Значит, это — Эван!

— Конечно, он. А кто же еще?

Я рассмеялась.

— Значит, все эти письма, перевязанные голубой ленточкой… все эти вздохи, и этот румянец на щеках — это Эван! — я обняла ее. — О, Теодосия, я так рада… — у меня хватило ума добавить, — за тебя!

— Что на тебя нашло, Джудит?

— Я никак не предполагала, что это — Эван.

— Ты думала, это — Тибальт? Все так думают, потому что этого хочет отец. Хочет породниться с их семьей. Он всегда был большим поклонником сэра Эдварда и интересовался всем, что тот делает. И ему хотелось бы, чтобы я была похожа на тебя и увлекалась всеми этими премудростями. Но я не такая. И как можно желать Тибальта, если есть Эван?!

— Ну, некоторые могут, — спокойно произнесла я.

— Они, наверное, безумные!

— Настолько безумные, что могут решить, что это ты — сумасшедшая, если предпочла Эвана.

— Как легко общаться с тобой, Джудит! Мы просто не хотим говорить папе, понимаешь? Ты же знаешь, семьи бывают разные. Родители Эвана были очень бедны, и он сам пробивал себе дорогу. У него был какой-то родственник, который помог ему, и Эван хочет вернуть ему все, что тот потратил на него, до последнего пенни. Мы собираемся это сделать. Я думаю, то, чего Эван уже смог добиться, делает ему честь. И тут нечего стыдиться. Тибальт попросту унаследует все блага, а Эвану приходится трудиться, чтобы добиться всего самому!

— Это очень похвально, — сказала я.

— Джудит, тебе нравится Эван, правда?

— Конечно, и мне кажется, вы с ним идеально подходите друг другу.

— Это прекрасно. Но, по-твоему, что скажет отец?

— Есть только один способ это выяснить. Спросить его.

— И ты думаешь, это возможно?

— А почему нет?

— Но если он откажет?

— Тогда мы инсценируем побег. Лестница. Будущая невеста перелазит через забор. Потом — церковь в каком-нибудь романтическом захолустье…

— Ой, Джудит, ты такая забавная! Ты все представляешь в виде шутки. Я так рада, что рассказала тебе!

— Я тоже рада, — заявила я от чистого сердца.

— А что бы ты сделала?

— Я бы сначала пошла к отцу и сказала бы: «Я люблю Эвана Коллума. Более того, я твердо намерена выйти за него замуж».

— А что, если он скажет «нет»?

— Тогда планировать побег.

— Если бы сделать это сейчас!

— Но сначала ты должна спросить отца. Кто знает, возможно, он будет в восторге.

— He будет. Он просто очарован этими Трэверсами. Я полагаю, что если бы он был здоров, то помчался бы с ними в Египет.

— Возможно, ты когда-нибудь тоже помчишься вместе с Эваном.

— С Эваном — куда угодно!

— А что говорит Эван?

— Он говорит, что мы поженимся, что бы ни случилось.

— Но ты можешь лишиться отцовского наследства.

— Неужели ты думаешь, что мне есть до этого дело? Лучше я буду голодать, но с Эваном.

— Ну, думаю, до этого дело не дойдет. С какой стати? У него хорошая работа в университете, правда? Тебе нечего бояться. Даже если ты не станешь наследницей огромного состояния, ты будешь женой профессора.

— Конечно. Мне не нужны деньги отца.

— Тогда у тебя сильная позиция. Ты должна отстаивать право выйти замуж за кого хочешь. Но не нужно торопиться.

Она обняла меня.

Я была так счастлива! Как замечательно стараться ради чьего-либо счастья, если это способствует твоему собственному!

Теодосия оказалась права, предполагая, что отец будет недоволен ее выбором. Когда она ему сообщила об этом, разразился скандал.

Теодосия пришла ко мне в слезах.

— Он не соглашается. Он просто в бешенстве. И говорит, что положит этому конец.

— Ну, если ты действительно хочешь выйти за Эвана, ты должна настоять на своем.

— Ты бы так и сделала, да, Джудит?

— Ты в этом сомневаешься?

— Ни на мгновение. Как бы я хотела быть такой, как ты!

— Ты можешь.

— Как, Джудит, как?!

— Будь настойчива. Держись твердо. Никто не может заставить тебя выйти замуж.

— Ты мне поможешь, Джудит?

— От всего сердца, — сказала я.

— Я сказала отцу, что он может лишить меня наследства, мне все равно. Я люблю Эвана и собираюсь выйти за него замуж.

— Ну, значит, ты сделала первый шаг.

Она успокоилась, и мы сидели в моей комнате и обсуждали планы. Я сказала ей, что первым делом она должна написать Эвану и рассказать ему о положении вещей.

— Я напишу ему, что ты все знаешь, Джудит, и что мы можем на тебя рассчитывать.

Я была удивлена, когда меня вызвал к себе сэр Ральф. Когда я вошла в его комнату, он сидел в кресле в своем халате, а Блейк находился поблизости. Он отправил Блейка прочь и сказал:

— Садитесь, мисс Осмонд.

Я повиновалась.

— У меня сложилось впечатление, что вы вмешиваетесь в дела моей дочери.

— Я знаю, что она хочет выйти замуж, — сказала я. — Но не понимаю, как я могу в это вмешиваться.

— В самом деле? Разве не вы посоветовали ей поставить мне ультиматум?

— Я действительно сказала ей, что если она хочет выйти замуж, ей следует сообщить об этом вам.

— И спросить моего разрешения?

— Да.

— А если я не дам согласия, идти наперекор моей воле?

— Только ей решать, что она будет делать.

— Но вы в ее положении и не подумали бы покориться воле отца?

— Если бы я решила выйти замуж, я бы так и сделала.

— Невзирая на то что вы идете против воли отца?

— Да.

— Так я и думал, — заметил он. — Вы ее подстрекаете, вот как это называется. Господи, мисс Осмонд, вы о себе слишком высокого мнения!

— Я не понимаю, о чем вы, сэр Ральф.

— По крайней мере, вы признаетесь в неведении. Я рад, что в вас есть хоть немного смирения.

Я промолчала.

— Вы знаете, что моя дочь Теодосия, — продолжал он, — хочет выйти за нищего?

— Я знаю, что она хочет выйти замуж за профессора Эвана Коллума.

— Когда-нибудь моя дочь станет очень богатой женщиной… если будет послушна моей воле. Вы по-прежнему полагаете, что она должна выйти за этого человека?

— Если она его любит.

— Любовь! Я не знал, что вы так сентиментальны, мисс Осмонд.

Я снова промолчала. И по-прежнему не понимала, зачем он послал за мной.

— Вы советуете моей дочери выйти за этого человека.

— Я? Она выбрала его еще до того, как я узнала об ее намерениях.

— Я подыскал ей подходящую партию, гораздо лучше, чем этот человек.

— Но ведь ей решать, что для нее лучше.

— У вас слишком современные идеи, мисс Осмонд. В мое время дочери слушались родителей. Вы полагаете, это неправильно?

— В большинстве случаев, правильно. Но, по моему мнению, замужество — это такой шаг, который касается только двоих.

— Замужество моей дочери меня не касается?!

— Не в такой мере, как это касается ее и ее будущего мужа.

— Вам следовало бы быть адвокатом. А вместо этого вы мечтаете о профессии человека, за которого выйдет моя дочь… если я ей позволю.

— Да, это так.

Я заметила, как у него дрогнула челюсть, и настроение мое улучшилось, потому что я поняла, его развлекает наш разговор.

— Полагаю, вы знаете, что я хотел другого жениха для своей дочери.

— Да, ходили слухи.

— Нет дыма без огня, да? Буду откровенен. Я хотел, чтобы она вышла за другого человека. До вас уже доходили слухи, за кого именно, мисс Осмонд, я в этом уверен.

— Я слышала предположения.