Потом он вышел, и подбородок его все еще двигался, словно от сдерживаемого смеха.

Теодосия смотрела на меня, удивленно подняв брови.

— А зачем отец приходил сюда?

— Тебе лучше знать его привычки.

— Думаю, он тоже взволнован предстоящим балом. Джудит, мисс Грэй говорила, что ты читаешь книги — и некоторые из них написаны сэром Эдвардом Трэверсом. Ты, должно быть, много чего знаешь по археологии.

— Достаточно, чтобы понимать, что я ничего не знаю. У нас обеих были довольно отрывочные сведения об этом предмете. Кое-что нам рассказывал Эван Коллум…

— Да, — согласилась она. — Но хотелось бы узнать больше, — она оживилась. — Я собираюсь приступить к чтению. Ты должна сказать мне, что именно ты читала.

Конечно, я поняла. Ей хочется общаться с Тибальтом на его уровне.

Приглашения были разосланы. Я составила список гостей и отмечала, когда приходили сообщения о том, что приглашение принято. Я помогала с выбором цветов, которые нужно доставить из теплиц, чтобы украсить бальный зал, потому что стоял октябрь, и в садах едва ли нашлось бы достаточно цветов. Я составила программу танцев и выбрала розово-голубые карандаши и шелковые ленточки, к которым они будут прикреплены. Впервые леди Бодриан казалась довольной, и я знала, что причина в том, что она хотела, чтобы я знала, сколько треволнений связано с выводом в высший свет юной леди из хорошей семьи. Она, вероятно, заметила, что временами я бывала грустной, и это приводило ее в отличное расположение духа. Иногда мне хотелось крикнуть ей: «Мне нет дела до ваших увеселений! Моя грусть не имеет с этим ничего общего!»

Когда у меня выдавался час-другой свободного времени, я ходила в Радужный. Доркас и Элисон всегда суетились вокруг меня; пытались подбодрить оладьями, которые я с жадностью поглощала в детстве. Им хотелось узнать как можно больше о предстоящем бале.

— Как досадно, что они тебя не пригласили, Джудит, — сказала Доркас.

— С какой стати? Наемных работников не приглашают на семейные балы.

— Но в твоем случае все иначе. Ты же с ними вместе училась.

— Это, как сказала бы тебе леди Бодриан, то, за что следует быть благодарной, но при этом не забывать, кто есть кто.

— О Джудит, неужели все действительно невыносимо?

— Ну, по правде говоря, она настолько неприятная, что мне даже нравится с ней сражаться. Кроме того, она настолько глупа, что я могу говорить ей колкости, о которых она даже не подозревает.

— Если все настолько плохо, тебе следует уйти.

— Мне могут предложить это сделать. Должна вас предупредить, что жду увольнения каждый божий день.

— Ну не переживай. Мы сможем прожить здесь все вместе. И ты довольно быстро найдешь себе место, я в этом уверена.

Иногда говорили о том, что происходит в деревне. Они обе довольно много делали для церкви. Занимаясь этим всю жизнь, они прекрасно справлялись с такой работой. Сабина не очень практична, — вздыхали они. И хотя она могла заговорить кого угодно, от жены священника требуется нечто большее. Что же касается Оливера, он был вполне компетентен.

Я напомнила им, что прежде они говорили, что он тянул на своих плечах весь приход, пока был жив их отец. Это правда, неохотно соглашались тетушки. Я знала, что они до сих пор не могли простить Оливеру того, что он женился не на мне. Еще труднее им было простить Сабине то, что он предпочел ее.

Мысль о том, что они есть в моей жизни, служила мне утешением.

Состоялось множество встреч между обитателями Кеверол-Корт и Гиза-Хаус. Поскольку сэр Ральф был нездоров, Тибальт с отцом часто навещали его. Они обсуждали детали экспедиции. Я беззастенчиво старалась появляться именно там, где могла их увидеть. Теперь даже сэр Эдвард узнавал меня и одаривал своей рассеянной улыбкой.

Тибальт часто останавливался обменяться со мной парой слов. Обычно он спрашивал о том, что я читаю. Мне очень хотелось услышать от него об экспедиции, но, конечно, я не могла расспрашивать об этом.

За два дня до бала произошло невероятное событие. Выйдя из покоев леди Бодриан, я собиралась отправиться на свою обычную прогулку. В коридоре мы столкнулись с Теодосией. Она выглядела взволнованной.

— Здравствуй, Джудит, — сказала она с воодушевлением в голосе. — Наконец-то!

— Ты что, ждала меня? — спросила я.

— Да, мне нужно кое-что сказать тебе.

Сердце бешено застучало. Настроение резко испортилось. «Вот оно! — подумала я. — Тибальт сделал ей предложение. И на балу объявят об их помолвке».

Она взяла меня под руку.

— Идем в твою комнату. Ни за что не догадаешься, что тебя ждет!

«Я этого не вынесу, — продолжала я свой мысленный монолог. — Столько раз представляла это себе, но все равно не вынесу! Пойду, предупрежу Доркас и Элисон, а потом найду место где-то далеко и больше никогда никого из них не увижу».

— Я знаю… — запинаясь, пробормотала я, — ты… помолвлена.

Она замерла и густо покраснела. Я поняла, хоть это и не было тем самым сюрпризом, который она мне сейчас приготовила, но это произойдет очень скоро.

— Ты всегда уверена, что все знаешь, да? Ну что ж, умница Джудит на сей раз ошибается!

Умница Джудит никогда так не радовалась своей ошибке, как сейчас.

Теодосия распахнула дверь в мою комнату и вошла внутрь. Я последовала за ней.

Там висело зеленое шифоновое вечернее платье.

— Что это?! — изумленно воскликнула я.

— Это твое бальное платье, Джудит!

— Мое? Как такое возможно? — я подошла поближе, пощупала восхитительный нежный материал, сняла платье с вешалки и приложила к себе.

— То, что нужно, — провозгласила Теодосия. — Надень его, я очень хочу полюбоваться.

— Но как оно сюда попало?

— Я его принесла.

— Откуда оно?

— Ой, ну примерь, и я все объясню.

— Нет. Я должна знать.

— Ты сводишь меня с ума! Я очень хочу посмотреть, как оно сидит. Его заказал для тебя отец.

— Но… почему?

— Он сказал: «Золушка должна пойти на бал!»

— В смысле, компаньонка?

— Помнишь, он увидел, как мы танцевали. В тот день он сказал мне: «Эта девушка, Джудит Осмонд, должна пойти на бал». Я сказала: «Мама и слышать об этом не захочет». А он ответил: «Так не говори ей об этом!»

Я рассмеялась. Представила себя на балу, танцующей с Тибальтом.

— Это невозможно. Она мне никогда не позволит.

— Это — дом моего отца, знаешь ли.

— Но нанимала-то меня твоя мать.

— Она не посмеет пойти против его воли.

— Но я буду нежеланным гостем.

— Только для одного человека. А остальные хотят, чтобы ты пошла. Я, Эван, Адриан, Тибальт…

— Тибальт?

— Ну конечно, он еще не знает, но я уверена, он был бы доволен, если бы узнал. Но Адриан знает. Он очень рад, и мы славно повеселимся, скрывая тебя от мамы, если, конечно, это возможно.

— Я в этом сильно сомневаюсь. Она уже через пять минут после начала прикажет мне покинуть бальный зал.

— Нет, если ты прибудешь на бал как гость моего отца, а именно так и будет.

Я рассмеялась.

— Я знала, что тебе это понравится.

— Скажи, что же все-таки случилось.

— Папа сказал, что ты всегда была живой и активной девочкой, и он хотел бы, чтобы и во мне были такие же качества. Он считает, что рядом с мамой ты мало что видишь в жизни, и хочет, чтобы ты пошла на этот бал. Поэтому он и спрашивал, какого цвета платье ты бы хотела. Это был их с Сарой Слопер секрет. Я выбрала материал, и Сара сшила платье по моим меркам. Ты немного выше меня и чуть худее. Мы это учли. Я абсолютно уверена, что оно будет тебе впору. Надень, надень его прямо сейчас!

Я надела. Этот наряд чудесным образом изменил меня. Зеленый действительно мой цвет. Я распустила свои густые темные волосы. Блестящие глаза, румянец на щеках — меня можно было бы назвать красавицей, — подумала я, — если бы не мой нос, который казался мне слишком большим. Адриан всегда смеялся над моим носом. «У тебя волевой нос. Он сразу выдает твой характер. У кроткого человека не может быть такого носа. Твоя сила, дорогая Джудит, не в твоей путеводной звезде, не в знаке рождения, а в твоем носу!» Я захихикала. В таком красивом платье я могу забыть о своем досадном недостатке.