Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Генрих женился. Он вступил в брак с Елизаветой, дочерью короля Эдуарда Четвертого Йорка, племянницей Ричарда Третьего и сестрой двух сгинувших в Тауэре юных принцев. Вот тут он и «вспомнил», что он – отпрыск Ланкастеров. И включил и красный цвет Ланкастеров, и белый цвет Йорков в одну эмблему, в «Розу Тюдоров»[5].

Однако и тут он проявил осторожность – создавать впечатление, что его права на трон основаны на правах его жены, ему не хотелось. И он потянул время, и свадьбой порадовал своих добрых подданных только в январе 1486 года, и короновал супругу не сразу, а только в конце 1487 года, через добрых два года после заключения брака.

И опять-таки – обратим внимание на хронологию. Генрих велел считать начало своего царствования с даты, предшествовавшей битве при Босворте. Он считал нужным подчеркнуть, что все-таки не все построено на праве завоевания, – и к тому же он получал в руки важный инструмент давления на английскую знать: всякого, вставшего на сторону короля Ричарда Третьего, он мог обвинить в государственной измене. Важным обстоятельством было и то, что этим инструментом давления он, как правило, НЕ пользовался, оставляя его про запас. Даже законного наследника Ричарда III, графа Линкольна – и то не тронули. Милосердие иной раз бывает столь же полезно, сколь иногда бывает полезна жестокость – те сторонники Йорков, кто имел основания опасаться короля Генриха Тюдора, получили наглядный пример: король не мстителен.

Интересно, что свое происхождение из Уэльса Генрих VII не прятал, а, наоборот, подчеркивал. Даже в официальных документах использовал валлийский (а не просто уменьшительный) вариант своего имени – Нarry – и старшего сына назвал Артуром, на кельтский лад. Генриху Седьмому удалось добиться того, что его признал Рим. И не просто признал. Святой Престол выпустил декларацию, согласно которой всякий, кто оспаривал бы права истинного короля Англии на ее престол, подлежал отлучению от Церкви.

Трудно переоценить важность этого дипломатического достижения – теперь король имел на своей стороне всех епископов Англии, со всем их богатством и влиянием.

Нужные люди были щедро вознаграждены. Генрих VII даровал своему дяде Джасперу титул герцога Бедфорда, Томас Стенли, отчим нового государя, был пожалован титулом графа Дерби. В общем, режим укрепился настолько, что Генриха Тюдора перестали называть «королем-подкидышем» и стали именовать просто «королем».

А потом пошла череда самозванцев.

III

Среди жертв террора, который Ричард Третий развернул при захвате власти, самыми видными оказались его племянники, малолетний король Эдуард V и его брат Ричард, герцог Йоркский. Мальчики были заключены в Тауэр – и там исчезли. Поскольку никто не знал, что с ними сталось, они были бы очень подходящей маской для всякого, кто решился бы на мятеж. Но после воцарения Генриха Седьмого возник и еще один кандидат на роль маски – внук герцога Кларенса, Эдуард Уорик. За него выдали мальчишку примерно тех же лет, по имени Ламберт Симнел – и дело зашло так далеко, что в 1487 году власти озаботились показать народу настоящего Эдуарда Уорика.

Это, конечно, не помогло – как опровергнуть слухи, если им хотят верить?

Заговор, в сущности, повторял план самого Генриха Тюдора – на континенте Европы было сформировано некое войско, в Ирландии была осуществлена высадка, претендента привезли в Дублин, и в мае 1487 года он был коронован под именем Эдуарда VI. Акт коронования был торжественно подтвержден парламентом Ирландии, собравшимся в Дрохеде, был начат выпуск монеты «Эдуарда VI, короля Англии и Ирландии».

За мятежом стоял граф Линкольн, помилованный наследник Ричарда Третьего.

В общем, у деревеньки Стоук-Филд произошло наконец решительное сражение. Авангард королевского войска возглавлял верный Генриху Седьмому граф Оксфорд, повстанцы были разбиты, и дальше начались обычные в таких случаях аресты и расследования. Среди погибших был и граф Линкольн. Ламберт Симнел и его опекун, священник Ричард Саймон, были захвачены в плен. Вообще-то простолюдинов, пойманных с оружием в руках, королевское правосудие обычно немедленно отправляло на виселицу.

Саймон, как духовное лицо, смертной казни не подлежал, так что его просто упрятали в тюрьму, обязав при этом публично покаяться. А вот в отношении самого претендента на престол королем Генрихом был сделан расчетливый ход. Мальчишке было всего 10 лет, сам по себе опасности он не представлял – и Генрих отправил его на королевскую кухню в качестве подручного. Тем самым было наглядно продемонстрировано и милосердие короля, и абсурдность притязаний Ламберта.

Ну, не наказывать же мальчишку-поваренка за государственную измену?

Второй мятеж, к сожалению, был куда серьезней. На этот раз в роли самозванца был выставлен Перкин Уорбек, слуга в доме торговцев шелком. Его кандидатуру избрали йоркисты, потому что считалось, что он похож на подросшего Ричарда, герцога Йоркского – младшего из двух пропавших в Тауэре принцев.

Вот тут уже королю Генриху стало не до шуток – самозванца признали как законного короля Англии все недруги Генриха Тюдора – и король Шотландии, Джеймс Четвертый, и король Франции, Карл Восьмой, и даже император далекой от Англии Священной Римской империи германской нации, Максмилиан Габсбург.

B 1495 году мятежники высадились в Англии и пошли на Лондон – их удалось разбить буквально на пороге столицы, на расстоянии менее одного дневного марша от Вестминстера. Уорбек был захвачен и посажен в Тауэр, позднее его повесили. Но сам по себе самозванец был мелочью, не стоящей внимания. Куда больше забот вызывали примкнувшие к восстанию лорды. Одним из них был Уильям Стенли, брат Томаса Стенли, графа Дерби.

Его судили и казнили. В числе судей был и его брат, который голосовал за обвинительный приговор. Заодно казнили и графа Эдуарда Уорика. Вот он был абсолютно ни в чем не виноват – из 24 лет своей жизни добрую половину он провел в заключении, и то ли в силу этого, то ли от природы, но соображал он очень плохо и ни в какие заговоры сам по себе вмешаться просто не мог. Однако из него могли сделать следующую «куклу» – как-никак, в жилах графа Уорика текла кровь Плантагенетов. Его тоже судили неизвестно за что и казнили. Это было первое юридическое убийство эпохи Тюдоров.

Как мы увидим позднее – далеко не последнее.

Генрих VII правил долгие годы, с 1485-го по 1509-й. В 1502 году он женил своего старшего сына на испанской принцессе, Катерине Арагонской, a дочь, Маргариту, выдал замуж за короля Шотландии. Это был дальновидный шаг – теперь шотландцам было не с руки поддерживать мятежников вроде Перкина Уорбека.

С испанским браком ему повезло куда меньше – принц Артур умер вскоре после своей свадьбы. Его жена, принцесса Катерина, осталась в Англии. То ли сама принцесса предпочла остаться у своего свекра, то ли он не захотел ее отпустить домой в Испанию, потому что это повлекло бы за собой проблемы с выплатой уже полученного огромного приданого – а короля Генриха Седьмого в Англии уже давно звали не «королем-подкидышем», а «королем-скупердяем».

Но как бы то ни было, a тот факт, что вдова принца Артура осталась в Англии, окажется впоследствии событием огромного значения.

Глава 3

Весна Тюдоров

I

В Англии есть популярное выражение – «…зима тревоги нашей позади…». Это цитата из пьесы Шекспира «Ричард Третий», и выражение настолько вошло в английский язык, что американский автор, Джон Стейнбек, назвал так свою известную книгу, и ему не пришлось объяснять ее название даже в США, стране, не больно-то отягощенной классическим образованием. На круг, это идиома, означающая поворот к лучшему – фигурально говоря, от зимы к весне и солнцу.

В 1509 году пьеса Шекспира «Ричард Третий» еще не была написана, и цитата из нее, которую мы привели выше, конечно же, еще не существовала.

5
{"b":"193180","o":1}