Литмир - Электронная Библиотека

– Айзек Макквин? – переспросила, стараясь не отставать от Евы, Пибоди. – Тот самый? Коллекционер? Он же в «Райкерс», на пожизненном.

– Проверь. Либо сбежал, либо кто-то выдает себя за него. Это была его квартира. Там он держал…

«Всех своих жертв. Девочек. Всех тех девочек», – закончила она про себя.

– Он взял в заложницы подружку этого парня, – продолжила Ева, спеша к лифту. – Послал его за мной, именно за мной. Именно в этой квартире я его и арестовала.

– Нет ни новостей, ни срочных… погоди-ка, – осеклась Пибоди, нажимая что-то на своем наладоннике. – У них тут втихаря объявлена внутренняя тревога. Макквин совершил побег. Вчера. Они даже начальству не сообщили. Убил медбрата и сбежал из лазарета, переодевшись в его одежду и взяв его пропуск. – Пибоди взглянула на Еву. – Просто вышел через дверь…

– И войдет у меня назад как миленький, – бросила Ева, рванув из лифта к машине. – Сообщи майору Уитни, пусть вставит тюремному начальству как следует. Заложницу он убивать не собирается, – бормотала она, выруливая со стоянки. – Стал бы Макквин сбегать, чтобы пощекотать ножом чью-то подружку! Он умный. Дисциплинированный. У него явно есть план. Ему нужно что-то конкретное. Своих жертв он не убивает – по крайней мере, если они держатся и не выводят его из себя. Он их коллекционирует. Джули эта ему не интересна. Она для него слишком взрослая.

Пибоди закончила набирать сообщение Уитни и обернулась к Еве:

– Она приманка. Приманка для тебя.

– Да, но все это нелогично. Так он просто сам даст засадить себя в тюрьму, как в прошлый раз.

Нелогично, повторила про себя Ева, но все же приказала Пибоди вызвать подкрепление и включила встроенный в подаренные мужем часы коммуникатор.

– Кармайкл, вы с Санчесом берете черный ход. Подкрепление на подходе. Бакстер, Трухарт, вы со мной и Пибоди. Надеть бронежилеты.

Ева покачала головой, на лету протиснувшись в просвет между двумя такси.

– Не станет он нас там ждать. Не может быть, чтобы он сам загнал себя в угол. Он знает, что я приду – и приду не одна.

– Может, он хочет, чтобы ты так решила, и это все же ловушка?

– Ну вот мы и выясним…

Ева окинула взглядом здание. Выцветший розоватый кирпич, фигурные решетки на окнах – одно из переживших Городские войны просторных строений, переоборудованных под многоквартирный дом. Он явно знал лучшие времена – лет сто тому назад, – но покуда еще стоял.

Двери выходили прямо на тротуар, никаких тебе систем безопасности. Недорогой район для работяг. Большинство их возвращаются домой только по вечерам, а дальше телик с бутылкой пива – в чужие дела никто и носа не сунет.

Потому-то Айзек Макквин беспрепятственно занимался своими делишками почти три полных года. И навсегда исковеркал жизни двадцати шести девочек. Всем им тогда было от двенадцати до пятнадцати.

– Защитные экраны задействованы, – заметила Ева. – Если Макквин все еще там, он знает, что мы прибыли. В тюрьме он наверняка наладил новые связи. Лицедей чертов. Умеет разыграть из себя обаяшку. Хитрый лис. Что касается ножа, он мог найти себе что-нибудь и подальнобойнее… Двигаемся быстро, из прикрытия не выходим.

Она снова связалась с группой и дала команду на выдвижение.

Сама пошла первой. Поднимаясь по лестнице с оружием на изготовку, Ева отключила воспоминания. Во рту у нее пересохло, мысли сошлись в одной точке.

– Давай просканирую дверь, – прошептала Пибоди. – Он мог ее заминировать.

– Прямо за дверью гостиная, за ней кухня, справа от нее – столовая. Две спальни, одна направо, другая налево. Ванная примыкает к той, что справа, и еще одна поменьше – за кухней. Большая квартирка. Почти пятьсот квадратных футов[1].

– Дверь чистая, – сообщила Пибоди.

– Бакстер, идешь последним. Трухарт, Пибоди, налево, я направо, – скомандовала Ева и кивнула держащему наготове таран Трухарту. Пальцами выбросила обратный отсчет: три, два, один!

Замки треснули, дверь слетела с петель. Ева, вся во власти мгновения, ворвалась в квартиру и, не вставая с колена, взяла под прицел сектор справа от входа. За спиной у нее дружно бухали ботинками влетающие следом члены команды.

Плечом толкнув дверь в спальню и не опуская оружия, Ева быстро осмотрела комнату. Мысленно отметила женщину на кровати, но продолжила осматривать помещение – слева, справа, в стенном шкафу, ванную. Из других комнат один за другим раздавались выкрики: «Чисто!»

– Сюда! – крикнула Ева и только теперь подбежала к кровати. – Все в порядке. Вы в безопасности. Мы из полиции.

Она вынула из разбитого рта женщины кляп. Из ее опухших губ вырывался лишь нечленораздельный шепот и стоны.

Макквин раздел ее – в этом он не изменил своей привычке. Ева не успела и слова сказать, а Трухарт уже схватил с полу покрывало и накрыл им дрожащую пленницу. Его юное лицо излучало сочувствие.

– Все будет в порядке, – проговорил он. – Вы теперь в безопасности.

– Больно. Он сделал мне больно…

Подошедшая Пибоди сняла с крючка на стене скрученную жгутом простыню, которой Макквин связал женщине руки.

– Больше он вам уже не сделает больно! – Ева села на кровать, прижав к себе разрыдавшуюся Джули.

– Он обещал, что, если Трей все выполнит, он меня не тронет, но он обманул. Обманул. Он меня изнасиловал, он сделал мне больно – и это вот…

Но Ева уже заметила. На левой груди Джули в ореоле сердечка красным было вытатуировано 27.

– «Скорая» уже едет, – доложил Бакстер. Отведя Еву на пару шагов от кровати, он тихо добавил: – Психолог, занимающийся жертвами насилия, здесь. Вызвать «чистильщиков», чтобы прочесали квартиру?

Какая разница, подумала Ева. Макквин оставил здесь только то, что захотел оставить.

– Сообщи ее приятелю, что она в безопасности. Он может поехать с ней в больницу. Пожалуйста, выйдите с Трухартом отсюда. Пибоди, найди Джули какую-нибудь одежду. Сейчас вам пока нельзя одеваться. – Она подошла к кровати и поймала взгляд женщины. – Сначала вас нужно будет осмотреть и задать кое-какие вопросы. Я понимаю, это тяжело. Но знайте: Трей сделал все возможное, чтобы как можно скорее добраться до меня и привести нас сюда.

– Трей не хотел уходить. Умолял послать меня вместо него. Не хотел оставлять меня с ним.

– Я знаю. Его зовут Айзек Макквин. Он должен был вам что-то сказать. Что-то, что вы должны передать мне.

– Он сказал, что я ему не подхожу. Что я… недостаточно свежа. Но он сделает для меня исключение. Я не могла его остановить. Он сделал мне больно, связал меня… – Все еще дрожа, Джули показала свежие кровоподтеки на запястьях. – Я не смогла отбиться.

– Я знаю. Джули, я – лейтенант Даллас. Ева Даллас. Что Айзек Макквин просил мне передать?

– Даллас? Вы – Даллас?

– Да. Что он просил мне передать?

– Он сказал, что вы всем обязаны ему. Что пора расплачиваться по счетам. Я хочу к маме, – добавила она, закрыв лицо руками. – Я хочу к маме!

Глупо было отдаваться на откуп чувству бессилия. Предотвратить то, что пришлось пережить Джули Копески и Трею Шустеру, она не могла. И отменить для них последствия случившегося – тоже.

Ей была известна патология Айзека Макквина, она знала, какие мучения он любил доставлять своим жертвам. Он изощреннейшим образом умел внушать им чувство беспомощности, безнадежности, убеждать их беспрекословно выполнять все его указания – что, как и когда они должны делать.

Она знала, что испытывали его жертвы, хотя сам Макквин никогда не был ее мучителем.

У нее был свой собственный.

Предаваться воспоминаниям или думать о всех тех девочках, которых она спасла, – было пустое. Как и о тех, кого не успела спасли – тогда, двенадцать лет назад, когда она взглянула в глаза чудовищу и распознала его под маской, за какой его прятал изверг.

Уже в больнице она отвела Трея в сторону:

– Ее нужно осмотреть, а потом она должна поговорить с психологом.

– О господи… Господи, нельзя было оставлять ее там!

вернуться

1

Фут равен 30,48 см. (Здесь и далее примеч. перев.)

2
{"b":"192884","o":1}