А теперь посмотрим на некоторые факты с точки зрения предложенной мною теории. Помните, я вам рассказывал о том, что в Московском НИИ зоологии знакомился со списком, точнее, с каталогом змей, который нам отправили из Европы. Все мы с большим нетерпением ждали прихода автопоезда в Москву. Как вам уже известно, он так и не пришел, а сопровождавший груз известный зоолог профессор Вернер Грюнталь сгорел в кабине одного из грузовиков, когда несколько машин вспыхнули. Но об этом чуть позже.

Когда я попал в здешние места, то был крайне удивлен, поймав в свой мешок гюрзу. Азиатских змей в каталоге не было. Потом мне попалась дальневосточная гадюка и гремучая змея, которых также в реестре не значилось. О чем это говорило? О том, что сюда отправили весь ассортимент, имевшийся в наличии. Многие пресмыкающиеся могли не выдержать сурового климата, и, чтобы не рисковать, ассортимент расширили по всем диапазонам. Они даже нашли щитомордника. Эта красотка водится только на нашей территории. Я долго ходил в догадках, но в конце концов смирился и перестал об этом думать.

Теперь вспомним великолепного немецкого зоолога Вернера Грюнталя. В автокатастрофе погибли три человека, в том числе и он. Три машины врезались одна в другую, шофер четвертой, где ехал профессор, успел увернуться, выкрутил руль и съехал в кювет. А там их поджидал крепкий дуб. Удар – они потеряли сознание, бензин вспыхнул, и все сгорело, но о катастрофе мы подробностей не знали. Я краем уха слышал, что делом интересовался КГБ. Оно понятно – погибли иностранцы. Результаты аварии, и к чему она привела, мы знаем. Но тут есть одна загадка, которая мне не по зубам.

Я достаточно серьезно отношусь к своей работе и отслеживаю все научные открытия и исследования, выписывал кучу журналов из-за рубежа и не один день просидел в читальных залах. В семьдесят пятом году я наткнулся на очень интересную статью о питонах и анакондах в одном из немецких журналов. Но больше всего меня поразил тот факт, что автором статьи был не кто иной, как Вернер Грюнталь. Двух исследователей такого масштаба с одним именем не существует. В такое совпадение поверить невозможно. Я написал письмо профессору и, как ни странно, получил от него ответ. Он никогда не бывал в Советском Союзе и об отправке уникальной коллекции чешуйчатых пресмыкающихся ничего не слышал. Вопрос на засыпку: кто остался на трубе? Кто погиб в аварии? Теперь, по истечении стольких лет, мы об этом уже не узнаем. Вот такая у нас вырисовывается картинка.

Некоторое время в комнате стояла тишина.

– Беру свои слова обратно, – промычал Вадим. – Вы не фантазер, а прекрасный аналитик. Такой талант в глуши погибает!

Дмитрий улыбнулся.

– Нет, я не погибаю. Я занимаюсь любимым делом и пишу научные статьи. Но в нашей деревне есть люди, которые действительно зарывают свой талант в землю. Тимоха Кулибин. Кулибиным мы его прозвали за изобретательность. Часы вручную собирает, солнечные батареи делает, на огороде полная автоматика – сам себя поливает, птиц отпугивает и с клещами борется. Есть и свой генерал. Это он мне обрез соорудил из выкопанной на огороде трехлинейки времен войны. В оружии спец. Страшный народ здесь живет, и каждого своя причина загнала в эту глушь. У нас не принято лезть друг к другу с расспросами. Мы живем сегодняшним днем, а на прошлое оглядываться не любим.

Но хочу еще пару слов сказать о Тимохе. Сделал он для меня один аппарат наподобие миноискателя – палка с блинообразной антенной. Принес ко мне в террариум и продемонстрировал. Так мои любимчики чуть с ума не сошли. Хитрая штука получилась. Мне она без надобности, а в походе пригодится. Аппарат издает ультразвук, который наши уши не слышат, но змеи от него бегут. Стоит его включить – и на десяток метров вокруг вас ни одной змеи не будет. Интересно, кого тогда я ловить стану?! Конечно, я поблагодарил Тимофея за медвежью услугу и закинул чудо-пугало в сарай. А теперь, как видно, оно нам пригодится.

– Когда пойдем? – спросила Наташа.

– Хоть завтра. Приходите пораньше с утречка и двинем. Вы где обитаете?

– В деревне Копытово, целые хоромы сняли.

– Тут рядом, километра четыре, не более. Только оденьтесь не так пестро. «Дрофы», живущие на деревьях, любят яркие цвета. А сапоги я вам подберу. В ваших ботинках по болоту гулять опасно;

– Хорошо. Мы, пожалуй, пойдем, пока не стемнело, а то заблудимся.

Гости встали. Глядя на змеелова, Вадим не сомневался, что нашел достойного партнера, он видел, как горят глаза у Дмитрия. Впрочем, если человек занимается такой профессией, то наверняка не равнодушен к приключениям. Главное – человека зажечь идеей, а змеелов уже полыхал, как факел.

Никто и никогда не видел Ингрид без макияжа. Николай проснулся, когда ее уже в постели не было. Он встал и отправился в кухню готовить завтрак. Изнеженная дама не привыкла стоять у плиты. К тому же для нее приходилось делать особый завтрак, на обычную яичницу она и смотреть не станет. К приему своей любовницы Николай готовился загодя и продукты заказывал в ресторанах.

Ингрид вышла из ванной и направилась в гостиную. Выглядела она безукоризненно. Такую дамочку не возьмешь в охапку и не бросишь на постель. Простецкие мужицкие страсти приходилось сдерживать, а ему очень хотелось порвать на ней одежду и повалить на ковер.

Завтрак ждал ее на столе. Они сели, и строгая красавица завела серьезный разговор, которого ему удалось избежать вчерашним вечером.

– Ты уверен, что мы добрались до цели? – спросила Ингрид, намазывая тост маслом.

– Да, здание не пострадало под толщей болотного ила. Меня смущает фундамент. Мы уже добрались до подвала. Замурован намертво. Уверен, что туда даже вода не просочилась. Вакуум. Но вскрывать я его не решаюсь – ты говорила, что вход заминирован. Если изнутри, то взрыва не избежать, если снаружи, то мина не сработает. Пятьдесят лет под водой… Впрочем, не знаю.

– Гюнтер видел подвал?

– Пока нет. Он приезжает нечасто, но со дня на день появится.

– Вот пусть он и вскрывает подвал. Если Гюнтер взлетит на воздух, то ты станешь хозяином объекта.

– Гюнтер может приказать мне вскрывать двери. Он начальник.

– Откажись, найди причины. Он тебя не уволит и не уничтожит. От него ничего не останется.

– А если бомба не сработает? Он вскроет подвал и увидит архив первым. Через час об этом будет знать Шефнер.

– Сколько у тебя своих людей на объекте?

– Человек пять – надежные ребята. А у Гюнтера внешняя охрана, не меньше полусотни бойцов, вооруженных до зубов. Я могу дать своим мужикам оружие, но тогда они выйдут из-под моего контроля, захотят на свободу. И где гарантия того, как они среагируют на то, что увидят в подвалах?

– Там лежат обычные стальные ящики с номерами. Они очень тяжелые, и их не так просто открыть. Вряд ли полуголодных уголовников сможет заинтересовать такая находка. Хочешь ты того или нет, но план у нас только один. Гюнтера придется уничтожить, охрану снять, а вся банда работяг может бежать на все четыре стороны.

– Твоя идея мне понятна. Однако, во-первых, объект останется без охраны, во-вторых, на свободу вырвутся более двухсот головорезов. По всей округе начнется резня. Последствия непредсказуемы. А если десяток из них возьмут и допросят, то наружу выплывет такое, что нам всем не поздоровится.

Ингрид ела икру, пила кофе и думала.

– Нужен бунт. Ближайший населенный пункт находится в восьми километрах от зоны. Выстрелы никто не услышит. Надо столкнуть лбами рабов и охранников. Четверо безоружных на одного вооруженного – это примерно равные шансы. Чем больше их подохнет, тем легче будет нам. Такой вариант тоже имеет право на существование. Очистить объект от скверны, а подвал мы сами вскроем. У меня есть в Смоленске надежные люди, человек десять. Машины я тоже достану. Это не проблема. Мы опустошаем объект, тут же грузим архив и вывозим в район Орши. Там у меня заготовлено место под хранение, небольшой особнячок в три этажа. Как пересылочный пункт вполне сойдет.