— Ничего, — прохрипел я, — выживешь.
Оказывается, внедорожник вынесло на обочину. После серии переворотов он остался лежать на боку, покачиваясь с жалобным скрипом.
Нашарив среди груды мусора и мельчайших осколков безопасного стекла станнер, я, сунув его за ремень джинсов, полез в багажное отделение. Пальцы обвили ручку задней двери, дернули без толку. Похоже, заклинило. Я отступил, саданул ногой, машина угрожающе закачалась, потом еще раз. После третьего удара искореженная дверь багажника поддалась, я навалился плечом, едва не выпал наружу.
— Что случилось?!
От припаркованных автомобилей ко мне бегут охранники, лица встревоженные, никто и не думает об оружии.
— Помогите! — заорал я. — Внутри остались раненые!
Получив цель, охранники вроде бы даже повеселели, ринулись к автомобилю. От предложенной помощи я отмахнулся, захромал к дороге. Там уже стала собираться толпа, из опущенных окон притормозивших автомобилей показались руки с мобильниками, все торопятся заснять аварию.
Первый же внедорожник «Новой надежды» оказался с ключами в замке зажигания. Я упал в кресло, двигатель заурчал, и нога утопила в пол педаль газа. Под истошный визг колес ускорение вдавило меня в спинку. Охранники у покореженного автомобиля только сейчас стали оборачиваться, один заорал что-то в телефон.
Поздно, ребятки.
Только сейчас я ощутил дрожь. Сердце колотится так, что еще немного, и взорвется внутри. На лбу выступила испарина, пальцы судорожно вцепились в обтянутый искусственной кожей руль.
«Получилось, — пронеслось в моей голове. — Получилось!»
От резкого голоса я едва не подпрыгнул:
— Борт один-девять, прием! Борт один-девять! Что происходит? Прием!
Рация! К черту ее.
Выдранная из приборной панели, она отправилась в окно.
На первом же повороте я свернул с трассы, в узких проулках скорость резко упала. Я закружил, надеясь, что не заплутаю в незнакомых артериях подводного города. Но на всякий случай вывел на экран бортового компьютера карту. Одной рукой набрал запрос, тут же высветился маршрут для выезда на поверхность. Оказывается, мне придется сделать приличный крюк.
С облегчением я вывел машину из узких кишок переулков, но на первом же светофоре остановился. На улицах такое количество полицейских, будто война началась! Значит, обо мне уже всем известно и времени катастрофически мало.
Двое полицейских, судя по форме, пока из дорожного патруля, не из спецназа, направились к моей машине. Ладони лежат на поясе, где оттягивает кожаный ремень пистолет.
— В чем дело, офицер, — я опустил стекло и улыбнулся. Впрочем, без особой надежды, что прокатит.
Один полицейский зашел сбоку, читая номер, второй процедил:
— Пожалуйста, выйдите из машины.
Не прокатило.
Я обернулся, как раз вовремя, чтобы заметить изменившееся лицо второго копа. Его рука метнулась к поясу, резкий голос стеганул по нервам:
— Руки на руль! Заглушить двигатель.
Я рванул дверную ручку, упал на соседнее сиденье и изо всех сил лягнул ногами. Сбоку лязгнуло, водительская дверь смела полицейского, тот даже пикнуть не успел.
— Не двигаться! Я буду стрелять!
Но я уже перекатился обратно, двигатель взревел, машина рванулась вперед. Сбоку что-то хлопнуло резко. Фанерное полицейское ограждение проскочил, будто его и не было. И только свернув в переулок, заметил крохотное отверстие в лобовом стекле. Сердце екнуло противно, а в животе похолодело. Если бы коп взял чуть-чуть ниже, мои мозги изменили бы цветовую гамму салона…
В зеркале заднего вида ослепили сине-красные вспышки, я услышал вой сирен. Отвлекшись, едва не сбил человека. Только в последнюю секунду крутанул руль, внедорожник ударился боком в стену, с хрустом рассыпалось правое зеркало, брызнули искры. Из-под капота взметнулся мусорный бак, осыпая машину конфетти органических отходов. Зато приземлился он удачно, прямиком на капот полицейского автомобиля. Тот вильнул неуклюже, клюнул капотом подъезд жилого дома, сминаясь гармошкой. Зато пропустил остальные две машины.
Если я промедлю еще хоть пару минут, то мне точно не удастся вырваться! Сейчас тут такой переполох начнется!
Внедорожник вылетел на шоссе, у меня спину захолодило, когда машина проскочила сквозь поток автомобилей. От рева гудков захотелось пригнуть голову. Где-то на дороге послышался удар, потом еще один, но я уже не видел. Машина как раз проскочила тротуар, впереди два проулочка. Я свернул влево, машина — вправо.
— Что за…
Экран бортового компьютера погас. Я рванул руль еще раз, надавил на педаль тормоза — ничего! Машиной управлял кто-то другой.
Впереди показалась кирпичная стена тупика, помчалась на меня с устрашающей скоростью. Инстинктивно я саданул по тормозу двумя ногами, и едва не вылетел через руль, когда внедорожник затормозил. Остановка получилась резкая, машину развернуло, еще раз приложив о стену правым боком. Двигатель рыкнул и затих. Сколько я ни пытался его оживить, ничего не получалось.
С триумфальным воем тупик заполнили сирены, полицейские автомобили профессионально развернулись боком, перегородив выезд. Как в передачах инфопространства, выскочили бравые парни, через капоты выставили пистолеты.
— Заглуши двигатель! Выйти из машины, руки за голову!
— Одно лишнее движение, и мы открываем огонь.
Всё. Приехали. Покатались и хватит. Не получилось у меня, что тут сделаешь. Надо сдаваться, эти хлопцы могут запросто свинцом накормить, а патологоанатомам скажут, что это у меня импланты такие.
Пальцы уже легли на дверную ручку, когда я заметил тени на крыше…
* * *
Арахниды показались чертями, явившимися за душами грешников. Мгновенными тенями скользнули по стенам вниз, с четкостью военной машины определяя цели. Полицейские не успели и головы поднять. Мохнатые тела обрушились, за миг обездвижив стражей порядка. Сирены смолкли.
Я вышел наружу, позади глухо бухнуло, корпус внедорожника вздрогнул. Когда я повернул голову, мне в лицо заглянул ствол пулемета.
— Не балуй, — прошипел арахнид, показывая черные хелицеры.
— Осознал, — я послушно поднял руки.
Тварь проворно — и как они цепляются лапами? — спустилась, мой станнер полетел в мусорный бак. Сзади подскочили четверо других, мои руки стиснули электронные наручники. Ненавязчиво подтолкнули к поросшей мхом задней двери какой-то забегаловки. Шедший последним арахнид швырнул в окно внедорожника цилиндр гранаты и поспешно отгородился дверью здания.
Меня потащили через складские помещения, судя по затхлой вони, — кафешки весьма сомнительного качества. Позади грохнуло, здание содрогнулось, завизжали автомобильные сигнализации.
— Быстрей! — рявкнул арахнид.
Мы выскочили на другой улице, меня потащили к микроавтобусу, затолкали внутрь. Арахнид, забрасывая пулемет за спину, предупредил:
— Даже не думай бежать!
Я кивнул. Об этом я и вправду не думал. Все мои мысли об увиденном ранее. На стенах тупика, как и везде в современных городах, я заметил камеры наблюдения. Судя по их опустившимся в бессилии объективам, там поработал Бааль-Зевул.
* * *
Сиденье в кузове микроавтобуса оказалось неожиданно удобным, даже несмотря на эластичные ремни, обхватившие мое тело. Туловище машины слегка покачивается в такт движению, неторопливому, как и всякий городской поток. Дважды нас останавливали полицейские патрули, но без обыска быстро пропускали. Наверное, еще не знают о произошедшем в тупике.
«Интересно, — подумал я, — а только „Лаборатории“ способны на такие выходки, или и „Новая надежда“ регулярно устраивает боевые походы на стан конкурента? А если нет, то не значит ли это, что детище Януса Карта ведет слишком уж наглую игру. Будто ей уже нечего терять… или что корпорации уже на все плевать. Так может думать тот, за чьей спиной ждет покорная сила».
А за спиной «Лабораторий биоформ „Янус“» уж точно стоит сила. Чего стоит один только загадочный хакер, не брезгующий подрабатывать киллером. Более того, именно Баал стал первым из этого гнилостного поколения в Сети. Кадавр по сравнению с ним просто ребенок.
