—Песня такая… «головорез… в сердце — бес»…
—Да что ты, уважаемая! — ещё больше засмеялся водитель. — Какой там бес! Всердце одно желание — денег заработать, семью прокормить! Видишь, сюда к вамприехать приходится зарабатывать, у нас там очень плохо с работой! Этоненастоящая кавказская музыка, это так, папса! Это как у вас «Ранетки» или«Виа-гра»! Ваша русская музыка народная тоже красивая, душевная, настоящая, ато, что по радио и по телевизору крутят, — это не настоящая, это папса! Нашанастоящая музыка тоже красивая, тоже душевная!
—А зачем вы её тогда слушаете? А не настоящую музыку?
—Настоящую музыку здесь слушать нельзя, душа болеть будет, домой проситься! Вмашине надо такую, чтобы подхлёстывала, чтобы уснуть не давала! Вот как этот«Черкес» идиотский! Домой приеду с деньгами, там настоящую буду слушать!
—Вот здесь останови! — Сергей показал на небольшой придорожный рынок,раскинувшийся между деревьями на окраине маленького сельца. — Тут, передавтобусной остановкой!
—Пажалуста, уважаемый! — шофёр повернулся к Даше назад. — Вы с мужем приезжайтек нам в Дагестан, там увидите настоящий Кавказ и настоящих кавказцев, услышитенастоящую кавказскую музыку! Здесь в Москве не любят кавказцев, но техкавказцев, что вы здесь видите — они не самые хорошие люди, они себя и ведуттак, потому что не дома, думают, что здесь всё можно, особенно молодёжь! Там унас молодёжь по-другому себя ведёт, и взрослые тоже!
—Спасибо! Мы как-нибудь приедем, да, Серёжа?
—Да, конечно! — Сергей подал водителю деньги. — Достаточно?
—— Вах! Конечно, уважаемый, очень достаточно, — водитель радостно принял крупныекупюры. — Дай вам Бог здоровья и благополучия! Приезжайте к нам с женой!
—Как только — так сразу! — отшутился Серёга, помогая Даше выбраться из машины ипротягивая водителю ладонь для рукопожатия. — Ты, брат, не думай, я почти семьлет на Кавказе служил; таких трудяг и гостеприимных хозяев как там, нигдебольше не видел и никогда нормального человека с бандитской мразью не спутаю.Всего доброго, уважаемый!
—До свиданья, дорогой!
Машинасорвалась с места и, развернувшись через сплошную линию, помчалась к Москве,оглашая пространство бравурными руладами: «Отчего ты сердцем в небе? Оттого,что в сердце — бес!»...
—Когда поедешь в Дагестан с мужем? — Сергей, улыбаясь, посмотрел Даше в глаза.
—Ну Серёжа! — смутилась девушка. — Я же так сказала, для конспирации…
—Ну, раз для конспирации, — понимающим тоном подхватил Сергей, — тогда пойдём,выясним, когда и куда здесь ходят автобусы!
—Пойдём, Серёжа! — не поднимая на него глаз, согласилась девушка.
Сергейпоправил на плече сумку, и они отправились к стенду с расписанием автобусныхмаршрутов.
ГЛАВА 16. ХРАМ
—Эдик! А ты почему русских не любишь? — спросил Эдика-Латыша молодой чернявыйЯкуб, снимая с шампура на блюдо зарумяненные куски ароматно пахнущего шашлыка.
—А за что мне их любить? — флегматично бросил высокий, атлетически сложенныйЭдик, перекладывая из одной руки в другую тугое замусоленное кольцо резиновогокистевого эспандера. — Русские всегда были для нас, латышей, оккупантами: и вцарское время, и в советское. А ты сам за что их не любишь?
—Как за что? Они ко мне домой с оружием пришли, они моих сородичей убивали! Мы усебя дома хотим по-своему жить, по своим обычаям, религии, а не так, как онинам навязывают! Депортацию тоже русские с нами сделали, сколько наших людей вСибирь отправили, в Казахстан! За что мне их любить?
—Депортацию Сталин сделал, он грузин был, не русский, — также флегматичнопротянул Эдик, — нас, латышей, тоже депортировали в сорок первом году и в сорокдевятом году.
—Магомед! — Якуб повернулся к смуглому, средних лет, худому жилистому мужчине,сидевшему с поджатыми «по-турецки» ногами на лавочке напротив входа в парильноеотделение сауны. — Ты вообще иорданец, ты-то почему русских не любишь?
—Почему не люблю? — осклабился ухмылкой Магомед, лицо которого, украшенное косымшрамом через всю левую щёку, сделалось от этой ухмылки похожим на маску демона.— Я русских очень люблю… резать! Стрелять тоже хорошо, но резать лучше! Кактупых баранов резать и смотреть, как они подыхают! Когда хорошие деньги за этоплатят, ещё больше люблю! Хаттаб хорошие деньги платил, Умар тоже хорошиеденьги платит, только работы мало…
—Скоро будет работа, Магомед! — сказал вошедший в сауну Леча. — Умар к себезовёт, заканчивайте балдеть тут и через полчаса в дом к Умару!
—Хорошо, Леча! Работа — это хорошо, без работы скучно тут сидеть! — Магомедвстал с лавочки и пошёл в раздевалку.
—Э-э, Магомед! — позвал его Якуб. — Ты куда, давай шашлык есть по-быстрому!
—По-быстрому сам ешь, — отозвался из раздевалки Магомед, — шашлык не хочу,работу делать хочу!
—Ну, смотри… — протянул Якуб, вонзаясь зубами в кусок прожаренного мяса. —Шашлык не ешь, сил не будет работу делать! Так, Эдуард?
—Я не Эдуард, я Эдгарс, — спокойно ответил латыш, разрезая ножом мясо на блюде.— Хорошо ешь — хорошо работаешь, хорошо работаешь — хорошо ешь!
—Алло! Вазген, слушай! — Сергей повернулся спиной к стеклянной двери в кабинкедля междугородних телефонных переговоров на переговорном пункте тверскогопочтамта. — Вазген! Переправь мне деньги за этот месяц на тверской почтамт, довостребования, предъявителю водительских прав под номером ……………! Понял?
—Подожди! Ещё раз номер продиктуй, так, всё правильно записал! Хорошо, Сергей,сегодня, через час, отправлю!
—Спасибо, Вазген! — Сергей положил трубку и, открыв дверь, вышел в залпереговорного пункта к поджидавшей его на скамейке Даше.
—Поговорил? — спросила Сергея девушка. — Куда мы теперь пойдём?
—Куда? — Сергей задумался. — Смотря сколько у нас будет свободного времени!Сейчас выясним в отделе переводов, как скоро дойдут сюда деньги, отправленныесегодня из Москвы.
Ониподошли к стойке с надписью «Переводы денежных средств».
—Девушка! — Сергей обратился к сидящей за стойкой сотруднице почтамта. — Если изМосквы сегодня через час отправят сюда перевод, как скоро можно будет егополучить?
—Получить? — сотрудница почты посмотрела на часы. — Теперь уже только завтра, свосьми тридцати утра!
—Спасибо! Всего доброго! — Сергей отошёл от стойки к Даше. — Придётся ночеватьгде-то здесь! Нужно будет завтра получить с утра деньги и тогда отправлятьсядальше, в деревню!
—Серёжа! Ты много денег потратил на мою одежду? — глядя ему в глаза спросилаДаша. — Может быть, можно её здесь продать, оставить только самое необходимое?
—Ноу, мэм! — улыбнулся Серёга. — Что упало, то пропало, то есть, что тебекуплено, то возврату не подлежит, носи и радуйся! С деньгами у нас всё впорядке, только нужно завтра их запас пополнить, потому что неизвестно, скольконам придётся отсиживаться в «норке» и сколько денег нам может понадобиться.Запас наличности никогда лишним не бывает! Пойдём, пока не поздно, прогуляемсяпо городу! Ты здесь никогда не была?
—Я вообще нигде, кроме детского дома, не была, Серёжа! — ответила Даша. — Ацерковь здесь есть?
—Вот прогуляемся и посмотрим!
—Пошли!
Церковьнашлась недалеко от почтамта. Пройдя по Советской улице и перейдя две площади:Советскую и Ленина, — Сергей и Даша увидели слева, на углу квартала большойсветлый храм с колокольней. Двери были открыты.
—Давай зайдём, Серёжа! — обратилась к Серёге Даша. — Служба, наверное, уже идёт!Ну на немножечко! Я так давно не была в настоящей церкви!
—Конечно, зайдём, Дашонок! — бережно прикоснулся к её плечу Сергей. — Не вопрос!Молись, сколько тебе хочется, я буду рядышком!
—Спасибо, Серёжа! — она потянулась к сумке, висящей на плече у Сергея. —Разреши, я свой шарфик достану, мне в храме надо в платочке быть!
Онаповязала голову шарфиком, привычным движением перекрестилась перед храмовымидверьми и вошла внутрь церкви. Сергей оглянулся вокруг, неуклюже перекрестился«для порядка» и вошёл вслед за ней.
