– Иду.

Священник, облаченный в сутану, появился на крыльце. Он радушно поздоровался с Аллейном, сказал, что жители Порткарроу счастливы, что он очутился здесь в такую минуту, потом замкнулся и посерьезнел.

– Мне трудно поверить, что в наших краях могло случиться такое, – сказал он. – Я в полном смятении.

Как установил Аллейн, первая служба закончилась примерно без четверти восемь.

– Я думал, будет много прихожан – ведь на острове столько гостей. Но, очевидно, помешал ливень, и поэтому пришло всего шесть человек. Вот на девятичасовой службе людей было много.

– А вы хорошо знали мисс Кост?

– Да. – Священник слегка смутился. – Она была моей прихожанкой. Нашу дружбу с мисс Кост, как мне кажется, несколько сковывало расхождение во взглядах на родник. – Он обменялся взглядом с женой. – Я не мог разделять, а следовательно, и поддерживать ее, как мне кажется, довольно-таки смелые заявления. На мой взгляд, это вульгарно. – И священник обстоятельно изложил все, что он думает о местных чудесах и роднике.

– Вы видели ее после службы? – спросил Аллейн, когда словесный поток иссяк.

Супруги одновременно сказали «да».

– Я принадлежу к числу тех слуг господних, которые считают своим долгом проводить прихожан, – пояснил священник. – Но когда я вышел на крыльцо, мисс Кост там уже не было. Она шла по тропинке в сторону родника. У нее было какое-то дело, касающееся ожерелья моей жены. Верно, Далси?

– Да, дорогой. Я уже говорила мистеру Аллейну.

– Ожерелье у нас, миссис Кастерс, и мы его скоро вам вернем.

– О господи! Да я… я…

Аллейн поинтересовался, присутствовал ли на первой службе кто-нибудь из островитян. Оказалось – никого. Несколько человек пришли на девятичасовую.

– И Бэрримор в том числе?

Бэрриморов, как выяснилось, не было.

Наступившее молчание красноречиво свидетельствовало о том, что отсутствие на службе Бэрримора – вполне обычное явление.

– Но ведь одно время, Эйдриен, Маргарет ходила в церковь довольно регулярно, – сказала миссис Кастерс, как бы оправдывая ее. – До случая с бородавками Уолли. Помнишь?

– Это к делу не относится, Далси.

– Конечно же нет, дорогой. А Пэтрик и прекрасная Дженни, как ты помнишь, присутствовали на вечерней службе.

– Помню, помню, – кивнул ее муж.

– Бедняжка. Они, наверное, ужасно расстроены. Такой удар для всех…

– А для Бэрримора к тому же еще и крупные финансовые неприятности, – заметил Аллейн. – Такое происшествие непременно скажется на его делах.

Священник и его жена в смущении переглянулись.

– Ну… – одновременно начали оба и замолчали.

– Я, по крайней мере, считал, что «Мальчик и омар» принадлежит ему, разве нет? – Аллейн обвел всех вопросительным взглядом.

– Земля принадлежит мисс Прайд, – пояснил Кумб. – Но я слышал, будто они вложили в гостиницу буквально все.

– Она вложила, – решительно возразила миссис Кастерс. – Это были деньги Маргарет. Правда ведь, Эйдриен?

– Дорогая, я не знаю. Как бы там ни было…

– Разумеется, дорогой. – Миссис Кастерс покраснела. – О господи! – воскликнула она, опустив глаза. – Я ведь вся в грязи. Пойду переоденусь. Ну и вид у меня! Да еще в воскресное утро.

– Ты, дорогая, сливаешься с зеленью, точно лесная нимфа.

– Эйдриен, ты просто невыносим!

– Итак, между первой и второй службами получается перерыв примерно в час с четвертью, – прикинул Аллейн.

– Сегодня утром – да, – кивнул священник. – Из-за дождя, как вы понимаете…

– А как вам удается успеть приготовить завтрак? – спросил Аллейн у миссис Кастерс.

– Ну, обычно у меня всегда хватает времени на то, чтобы сварить яйцо. А сегодня утром у нас было больше часа. То есть у меня. Эйдриен должен был навестить бедного мистера Томаса. Боюсь, он долго не протянет, – добавила миссис Кастерс, обращаясь к Кумбу.

– Значит, утром вы остались одна. Когда вы узнали о трагедии?

– Перед заутреней. В половине одиннадцатого. Люди видели «скорую помощь» и носилки. А Эйдриен встретил сержанта Пендера и… и все от него узнал.

– Так, значит, это правда? – неожиданно спросил священник. – Правда, что это… злодеяние? Мне Пендер сказал…

– Боюсь, что да.

– Какой ужас. Просто уму непостижимо.

– Да, – кивнул Аллейн. – Женщина, у которой, судя по всему, не было врагов. Невероятно.

Кумб прокашлялся. Кастерсы быстро обменялись взглядами.

– Хотя, конечно, вы можете считать ее врагом мисс Прайд.

– Боюсь, в этом виновата сама мисс Кост, – заметил священник и добавил: – Бедняга.

– Ты хочешь сказать, что мисс Прайд оказалась всего-навсего рукой, держащей кнут?

– Далси! Это к делу не относится.

В доме зазвонил телефон. Священник извинился и ушел.

– Мне кажется, в ее повседневной жизни не было ничего такого, за что люди могли бы ее ненавидеть, – продолжал свою мысль Аллейн. – По-моему, она была всего лишь безобидной фанатичкой.

– Она не всегда была такой уж и добренькой, – возразила миссис Кастерс.

– А кто из нас всегда добренький?

– Вы правы. Конечно же…

– Она кому-нибудь причиняла неприятности?

– Пыталась. Мой муж… Разумеется, мы не обращали внимания… Ну, одним словом, это ерунда.

– Миссис Кастерс, еще один вопрос, и мы уходим. Как вы думаете, кто занимался запугиванием мисс Прайд?

Она облегченно вздохнула и не колеблясь ответила:

– Я всегда считала, что за всем этим стоит она. Мисс Кост.

– За этим? Вы полагаете, она действовала чьими-то руками?

– Да.

– Чьими же? Уолли Триэрна?

– Может быть.

– Потому-то вы и сказали, что мисс Кост не всегда была доброй?

– О нет! – пылко воскликнула она, но тут же осеклась. – Прошу вас, мистер Аллейн, не задавайте мне больше вопросов. Я не стану на них отвечать.

* * *

Кумб и Аллейн зашли перекусить в небольшой деревенский ресторанчик, битком набитый туристами. Светило солнце, воздух содрогался от рева транзисторов, землю устилал ковер мусора. Пестро разодетые люди расхаживали по берегу, ели, пили, показывали пальцами на остров. Прилив был в разгаре. Катер и шлюпки метались от берега к берегу, их пассажиры глазели на ограждение. Об убийстве мисс Кост уже знали все.

Слегка перекусив, Кумб с Аллейном зашли к прокурору и взяли у него ордер на обыск «Хижины Уолли». Потом заскочили в участок, и Аллейн отрезал от ловушки кусочек проволоки. Они условились, что Аллейн вернется в гостиницу, а Кумб останется в участке до прибытия подмоги из Ярда.

Аллейн шагнул к двери.

– Гм, постойте минуточку, – услышал он не совсем уверенный оклик Кумба. – Поймите меня правильно, я… я ценю ваше скептическое отношение к скоропалительным теориям. Я сам к ним так же отношусь. Но чем дальше, тем больше я убеждаюсь, что в нашем деле уже все ясно. Этот придурковатый мальчишка, можно сказать, сам признался в том, что кидал камни. И почти наверняка этому его научил папаша, он же и капкан соорудил. Мальчишка говорит, будто видел, как мисс Прайд вернулась, выходит, я был прав – он принял одну даму за другую. Я полагаю, он вошел за загородку и притаился за валуном. Потом увидел внизу зонтик и пальнул по нему. Все четко, а?

– А как вы думаете, кто подложил в гостиную мисс Прайд эту фигурку, кто слал ей анонимные предостережения, кто ей звонил?

– Ну, она сама считает, что это дело рук мисс Кост.

– Выходит, смерть мисс Кост явилась конечным результатом ее же собственных усилий? Она попала в собственную срочно вырытую яму и зло таким образом наказано?

– Ну да, в некотором роде.

– А вам не кажется удивительным то, что во всей этой истории есть одна деталь, по поводу которой никто не проявляет ни малейшего любопытства?

– Какая же?

Аллейн достал из кармана фигурку, завернутую в бумагу и в носовой платок, развернул ее и, держа двумя пальцами, поставил на стол перед Кумбом.

– Еще ни один человек не задал вопроса, кто она? Настоящая Зеленая Дама?