Саня и Надя вместе улыбнулись, потом переглянулись и громко засмеялись.
— Здорово! — с удовольствием отметил сын. — Вы даже смеяться начали! Знаете, как давно я не слышал вашего смеха? Кроме того, тебе, папа, давно пора снизить вес, убрать живот и вернуть талию на свое законное место.
Саня хотел возмутиться, но передумал.
— Надя… — неуверенно начал он, — я могу попробовать торговать стройматериалами… Мне давно отец предлагает помочь. Он может устроить это дело… Мы не пропадем…
— Тор-го-вать? — задумчиво повторила Надя. — Если ты еще раз когда-нибудь произнесешь при мне этот глагол… — она на мгновение задумалась, — я натравлю на тебя наш белый рояль! И он наедет на тебя на колесиках!
Олег хихикнул.
— А как же… — несмело попытался развить терзающую его мысль Саня.
— Как мы будем жить? А как все люди живут! Без «мерседесов» и счетов в швейцарских банках! Без саун и косметических салонов! Без ресторанов и трехсотметровых квартир! По-моему, так куда лучше! Как все, а не как избранные, которых запрещено смешивать с народом!
Саня вздохнул. Отказаться от всей этой навороченной ерунды он мог запросто — никогда не страдал по роскоши и не мучился из-за отсутствия в его квартире джакузи. Но он казнился сейчас основной мыслью каждого обычного мужчины, цель и задача которого — обеспечить нормальное бытие семьи. И сделать его далеко не нищенским. Только Саша давил на приятеля тяжкой гранитной глыбой, порой напоминавшей кладбищенскую плиту. И сбросить с себя эту тяжесть, избавиться от невыносимого груза…
Саня давно стал плохо спать. Он потихоньку изводился отчаянием. Особенно после того, как ушлый Гребениченко впарил аптекам изготовленные вполне легально недоброкачественные лекарства. Срок годности лекарства исчисляется с момента запуска его в производство. При этом нигде не отмечается и никем не контролируется, соблюден ли срок годности сырья, из которого препарат изготовлен. За последние десять лет из Китая тоннами вывозили сырье, произведенное примерно лет тридцать назад… И изготавливали из него лекарства, отлично расходящиеся по аптекам страны.
— Ерунда! — отмахивался Саша. — Оно еще вполне пригодно для наших давным-давно мутировавших сограждан! Эти слопают что угодно и «ох» не скажут! И все им на пользу пойдет! Все как один выздоровеют! Да и что случится за один раз? С одного раза можно только забеременеть!
Китайские химические предприятия стали для многих российских производителей, в том числе и для Сашки с приятелями, золотым и бездонным дном. И что особенно выгодно — сырье продавали нашим производителям по цене примерно в десять раз ниже рыночной. Ну правильно, за что же особенно брать? При этом все субстанции не сертифицировались при ввозе через границу, так как по Закону о защите прав потребителя сертификации подлежат лишь упаковки, предназначенные для розничной продажи, а никак не сырье. Очевидно, это было придумано именно для таких, как Гребениченко.
Потом Сашка обеспечил множество аптек, с которыми у него, с помощью Ольги и Людмилы, наладились прочные связи, некачественным клофелином, привезенным откуда-то с Дальнего Востока и содержащим много димедрола. А он значительно дешевле чистого клофелина, но действует примерно так же. Ловко впарил Сашка фармацевтам и супрастин венгерской фирмы «Эгес». В его составе вообще не было никакого супрастина! Потом, хитро посмеиваясь, завез в аптеки поддельный пенталгин, из которого «выпал» главнейший компонент препарата — амидопирин.
Друзья продавали и поддельное очень дорогое лекарство, антибиотик третьего поколения сума-мед хорватской фирмы «Плива», одна упаковка которого (всего три таблетки) стоила в аптеках порядка трехсот рублей. А кое-где и больше. Например, ушлая Ольгина директриса всегда ломила цены будь здоров.
Внешне фальсификат ничем не отличался от оригинала. Однако Саня и его приятели прекрасно знали, что азитромицин — основное действующее вещество сумамеда — в препарате отсутствует. С ходу загнали они и партию нистатина, таблетки которого вообще не имели оболочки. Она должна быть ярко-желтого цвета. Но кто там что будет проверять… Никакие оболочки никого не интересуют. Все заняты наживой и барышом.
Саня давно изучил, что подделки разделяются на четыре категории. Первая — лекарства, где действующего вещества нет вообще. Пустышка… Вторая — где оно есть, но далеко не то, что необходимо. Совсем как в известной шутке: снотворное вместе со слабительным. В третьей категории фальсифицированных препаратов нужное вещество присутствует, но примерно в половинной дозе. Или составляет двадцать — тридцать процентов от нормы. Чаще подделка лекарств идет именно по пути уменьшения содержания действующего вещества в таблетке или ампуле, а то и замены его обычным мелом. Например, белая таблетка фестала на срезе табачного цвета. Только сейчас она частенько и на срезе становится белой. Мел… Ну и что? Кому из употребляющих фестал придет в голову разрезать таблетку? А большинство таблеток белые, поэтому подделку так просто не определишь. Более опасен вариант, когда вместо заменителя крови реополиглюкина во флаконе обнаруживается раствор обычной соли. И наконец, четвертая категория… Где все вроде бы соблюдено, кроме одного: истинности производителя. А он — очередной мошенник. «Гедеон Рихтер» или «Байер» с Малой Арнаутской. Хотя наивный и доверчивый покупатель искренне считает, что купил за большие деньги отличное импортное лекарство и теперь все болячки как рукой снимет…
— Нам всё это разрешили! — ухмылялся Саша. — И не кто-нибудь, а родное государство! Так что извини-подвинься… И нечего растравлять свою больную совесть! Терпение, мой друг, и ваша щетина превратится в золото…
Да, Саня и об этом прекрасно знал. Насчет золота… Главные условия распространения аптечных фальшивок — неадекватность действующей законодательной базы, регламентирующей фармацевтический рынок, и многоэтапная схема продвижения лекарственных средств. Во Франции, например, работают всего четыре дистрибьютора лекарств, в Германии — десять, зато в Саниной отчизне, усиленно возводящей капитализм, — больше двух с половиной тысяч… А производителей лекарств, имеющих лицензии, в России свыше шестисот. Кто же за всеми уследит? Так Сашка и рассуждал. Их бизнес — восхитительно выгодный! О его масштабах говорит хотя бы такой факт: в Петербурге регулярно выпускается бюллетень с названиями и сериями поддельных лекарств. Толстенький, надо сказать, бюллетенчик, не одна страничка…
Кроме того, свою отрицательную роль играл и огромный разрыв между ценами на лекарства и низкой платежеспособностью российского народа. Человек, привыкший доверять аптеке, вынужден покупать дешевые лекарства, часто не подозревая, что это подделка. Тем более, что единой цены на медицинские препараты нет. Зачастую цены в аптеках разнятся на двадцать — тридцать процентов. Естественно, каждый купит там, где цена пониже… И принесет домой фальшивку в яркой упаковке.
Да и сами упаковки… Фальсификаторам давным-давно стало доступно самое современное технологическое оборудование и методы производства как лекарств, так и упаковок. Даже опытному эксперту нелегко на взгляд отличить правду от лжи. Нередко подделки готовятся на тех же линиях и пакуются в те же коробочки с несколькими степенями защиты, что и доброкачественные препараты. Распознать их может лишь сложная химическая экспертиза, которая не всем доступна и далеко не всегда делается. Да и организовать стопроцентный контроль произведенных лекарств просто физически невозможно. А выборочный не уловит лжепрепарата. К тому же «умельцы» подделывают не только лекарства, но и сертификаты соответствия и даже лицензии. Отлично разработанная и продуманная система!.. Сашка был прав.
И еще… Сане, и не ему одному, было хорошо известно, что ни одним вскрытым фактом лекарственных фальшивок правоохранительные органы не заинтересовались, хотя, как утверждалось на коллегии Минздрава, их немедленно проинформировали.
Саня боялся назвать вещи своими именами… Разве легко признаться, пусть даже себе самому, что ты — убийца, без малейшего колебания лишающий жизни больных людей?! И тебя может спасти только твоя совесть, поскольку прокуратура не в силах наставить тебя на путь истинный! Страна расписалась в своем полном бессилии. И все признали, что в практике правоохранительных органов существует единственное средство противодействия фармацевтическим преступникам — взять на испуг. Ведь даже в законе «О лекарственных средствах» нет самого понятия «фальсифицированное лекарственное средство». Закон принимался в 1998 году, и единственный случай преступной подделки казался тогда случайным абсурдом. Против чего же бороться? Хотя еще в 1992 году Всемирная организация здравоохранения приняла определение, входящее ныне в законодательство всех развитых стран мира. Кроме России…
