Она тряхнула головой, поджала колени.

- Мне кажется, что жить я начинаю только сейчас. Как будто…заново рождаюсь. С болью, кровью.

Харза усмехнулась:

- Развитие через напряжение, как говорил профессор Чабба?

Азед фыркнул, переворачиваясь на спину:

— Смотри, кактусом не стань.

Ирка сердито зыркнула в его сторону. Харза прыснула в кулак.

- Ир, опять эмоции. Нам еще полдня идти. Они просто жгут твои силы. Бросай уже оценивать все и пытаться контролировать — принимай как есть. Пойми, мы все не идеальны, но каждая встреча может тебя чему-то научить. Вместо вспышки эмоций просто открой глаза и постарайся понять.

- М-теория в психологии? — Азед приподнялся на локте. Вставать и снова идти не хотелось совершенно. Трасса была пуста — кроме двух грузовиков с «новичками» они так никого и не встретили.

- Она самая. Мир как мембрана. Она слышит, чувствует, видит все и вся. И она, наверное, нейтральна. Каждому по заслугам. Каждая мысль материальна. Каждое событие — одно из звеньев в цепочке. Каждый шаг — ситуация выбора. Зонтик выбора.

Зонтик выбора. Перед ними сейчас тоже такой зонтик. Вернее, зонт. Огромный, дырявый местами зонт. Кроме ощущения гадливости и горечи, ситуация не оставляла ничего. По крайней мере, сейчас казалось так. Ох, пожалеют члены Собрания. Но будет поздно.

- Постепенно рамки расширяются. Границы человеческого мировосприятия раздвигаются.

- То есть с каждым новым шагом вперед ты понимаешь, что перед тобой масса возможностей для роста? Чтобы стать лучше и научиться чему-то?

Он прислушался к разговору. Харза, определенно, была мудрее и практичнее мечтательной Ирки. Был в ней стержень, была внутренняя сила. Но огонек катастрофически угасал. Что-то не так было в душе у этой девушки, что-то давило.

- Стать собой. Самое главное в жизни человека — стать собой.

Ирка задумалась. По лбу сеткой легли морщины. Горячность, нетерпеливость — и при том желание понять, пусть и несколько преувеличенное.

- Наверное, вы правы. Тогда понимаешь, что ты можешь открыть это другим. Тем, кто сейчас идет за тобой…

Азед усмехнулся. Непонятно почему и зачем — она не договорила. Ей пока непонятно. Но эти люди, те, кто идет — на них можно надеяться. Те, ради кого ты встаешь по утрам и идешь на свою серую, заросшую мхом и ошметками консерватизма работу, от которой откровенно тащит выгребной ямой. Люди, которые, может еще и не совсем осознанно, но разделяют твои цели и мысли.

Харза, прихрамывая, пошла к колонке, босыми ногами встала под ледяную воду.

- Я иногда себя винтиком ощущаю. Даже в твоих руках. — Ирка, склонив голову, смотрела ему в глаза. На коленях лежал раскрытый блокнот с конспектом всех решений Собрания.

- Опять эмоции. Не о том думаешь.

- Но ведь думаю. Что будем делать? Мы постоянно что-то делаем, учим других, выстраиваем свои стратегии свои схемы. В то же время кто-то другой точно так же пробует на нас свои. И так до бесконечности.

- Ломай систему. Только для начала выйди за ее пределы, иначе бесполезно.

Она опять задумалась. Закусив губу, что-то быстро стала писать в своем блокноте.

- Ты как…как сказать-то, чтобы не обидеть… — девушка оторвалась от своих записей, взглянула исподлобья. Волчок. — Как модель. Тебе задали параметры — и ты первое время им следуешь полностью. Даже не осознавая и не ставя границ.

- Это плохо?

- Да нет. Просто осознавать надо. Не идти под чужим флагом и за чужую идею. Где твой собственный стержень, в конце концов…

- Растет еще. — Она опять нахохлилась. Харза подошла, молча оценила ситуацию, уселась рядом с Иркой. На ее волосах блестели капли воды.

- Быть успешным — значит, жить в соответствии со своими собственными принципами и идеалами, без оглядки на других. Быть счастливым…

- Я помню.

- Именно. Не решай за других. Не бойся — тем более за других.

В сумке пропищали часы. Через четверть часа снова в путь.

Ирка сердито листала блокнот.

- На эту схему — маленькую схемку — уйдут годы. На то, чтобы изменить результаты председательства Артапова в Собрании. Все же было так просто, пока он не вмешался! А мы…

Харза положила руку ей на плечо.

- А мы закладываем фундамент. Кто-то другой продолжит.

Азед прищурился, взглянул на небо. Где-то в вышине черными точками висели авиастанции, натягивая сетку эфира над Городом. Для того, чтобы что-то изменить — Ирка права — уйдут годы, как бы быстро им ни хотелось бы все уладить. Потому что в верхах сидели выжившие из ума старухи или жадные до денег и сплетен и абсолютно не желающие что-то делать на своем посту чиновники. Можно было поднять вопрос о продолжении исследований городища при Канаре на Собрании стажеров. Стажеры ИНТ согласятся без раздумий. Но институтов в собрании больше двух десятков — и где-то эта кабинетная плесень уже поразила ребят.

Харза зашевелилась на траве, потянулась, хрустнув костяшками пальцев.

- Самая густая трава — на пепелище.

Ирка посмотрела в сторону дороги, поджала губы.

- И жизнь — вечный выбор. Тем и интересна.

- Особенно когда делаешь выбор сам. И последствия все принимаешь сам.

- Не хочу больше о работе. Много говорим, а результата не видно. Недавно приезжали из другого института. Вы бы видели — все гордые, напыщенные. Подают себя как профессора, а идея стара как мир и…просто стара: создать класс техников для обслуживания разных ИНТ. Сейчас, когда все на автоматы переводят. И они же не видят ничего. Они уперлись и все. Им неинтересно, что у нас все работает иначе, они не изучили даже район — а все потому, что их главный идеолог и руководитель уже давно должен быть отправлен на пенсию. Навязывает ребятам с первого курса идеалы старого мира.

- Возьми на заметку. Зачем им это — узнала? — Азед проверял карманы. Сумка с бумагами уже висела на плече.

- В процессе.

- Это как? — Харза заинтересованно посмотрела на подругу. Та вдруг покраснела.

- Мм.…Ну, я же девушка

- Понятно все с тобой. Сильно голову парню не морочь.

- Он программист — переживет. У него вся база документов. — Ирка отмахнулась от пролетавшей пчелы.

- Стратег не он. — Заметила Харза.

- Стратег… — Ирка, пыхтя, натягивала сапоги.