В теории все понимаю, а на практике сделать ничего не могу. Горбатого могила исправит!
Вчера вечером уже спать легла, глаза слипались, а я все никак не могла успокоиться — планировала. И то я должна успеть, и это, и пятое, и десятое! А в результате? В результате все мое планирование пошло насмарку.
Ни свет ни заря позвонил дядюшка. Ночью тетку Женю увезли с сердечным приступом в больницу. Дядька напуган, расстроен, растерян.
Успокоила, как могла, посулила, что навещу тетушку в больнице сегодня же.
Хорошо хоть, больница та же, где Люся лежит, — Михайловская. Во-первых, там Евгения Федоровна, во-вторых, я все равно планировала подъехать туда в первой половине дня. Хотела Люсю проведать.
Не успела почистить зубы — опять звонок. На этот раз соседка Миши по подъезду. В ее почтовый ящик по ошибке опустили грозное послание на имя моего ребенка.
Отправители грозятся подать на Мишку в суд за незаконное подключение к кабельному телевидению, если он в течение пяти дней не явится по указанному адресу и не заключит с ними договор об услугах.
Милейшая, добрейшая Людмила Васильевна встревожена. Срок, указанный в повестке, давно прошел. Она переживает, что у Миши будут неприятности. Винит себя, мол, была последние две недели на даче, поэтому вытащила повестку из ящика так поздно.
— Что будет, Наталия Николаевна? Они грозят судебными санкциями.
— Какие санкции, Людмила Васильевна, я вас умоляю! Ни к какому кабельному телевидению Миша не подключался. Уверена на сто процентов. Он вообще телевизор не смотрит. Ему некогда. Только новости. Не расстраивайтесь. Это они на испуг берут. Шантажисты! Никто с ними по-хорошему договор заключать не хочет, вот они и придумали для себя лазейку. Шарашкина контора!
Успокаиваю Людмилу Васильевну, а у самой на душе кошки скребут. Кто его, думаю, этого Мишу, знает? Вдруг и правда подключился? Не он, так приятель его какой-нибудь. Из технически продвинутых. Зашел в гости и подключил телевизор к какому-нибудь не тому проводу, а Мише сказать забыл.
Молодые все такие легкомысленные!
Нет, это невозможно! Мишка из командировки вернется не скоро, значит, разбираться со всей этой историей придется мне.
Как оно, интересно, выглядит, это подключение? В повестке сказано, мол, выявлен факт подключения. А как выявлен, поди, разберись!
Я так себя накрутила, что чуть было к Мише домой не кинулась — выявлять сей вопиющий, позорный, возмутительный факт незаконного подключения. Если честно признаться, не побежала лишь потому, что ключи от его квартиры не нашла. Искала, искала — бесполезно! Так и не вспомнила, куда запихнула! Вот до чего распереживалась.
Потом спохватилась — можно же ребенку позвонить! Позвонить и спросить.
Дозванивалась ровно час. Занято, занято, занято!..
— Мишенька!
— Да, мама. У вас все нормально? У меня все нормально. Позже перезвоню! — И хлоп трубку!
Меня не так-то легко сбить с толку. Я позвонила еще раз.
— Миша, не вешай трубку! Ты к кабельному телевидению свой телевизор не подключал?
— Я?! Нет!
— Миша, не вешай трубку! Они повестку…
— Не подключался я, мама, ни к какому кабельному. Все, я на работе. Целую.
— Мишенька!
Но он уже снова повесил трубку.
Я не обиделась. Работа есть работа. Главное, что она сыну нравится.
А наговориться можно и потом, когда он сам позвонит. Выберет время и позвонит. Когда будет посвободнее.
К тому же все, что хотела, я выяснила — ребенок перед законом чист. Ну, аферисты из шарашкиной конторы, держитесь!
До аферистов дозванивалась еще два часа. Быстрее было бы туда съездить! Сто раз пожалела, что не взяла у Людмилы Васильевны адрес.
Нет, улицу я знала! Людмила Васильевна успела сказать мне ее название, а вот номер дома я и слушать не стала. Перебила старушку, заверещала, как резаная:
— Нет, нет, Людмила Васильевна, спасибо! Не надо! Я вас умоляю. Все равно я туда не поеду. Это у черта на куличках, а мне некогда! Я им лучше позвоню!
Вот и названивала полдня.
— Алле! — наконец-то откликнулись на том конце провода.
— Добрый день! Это кабельное?
— Закрытое акционерное общество, — бодро начала некая особа женского пола, а потом скисла, конец фразы пробормотала так неразборчиво, будто у нее горячая картофелина во рту.
Переспрашивать я не стала. Зачем цепляться по пустякам? Сделала вид, что все расслышала. Какая мне разница, как они называются!
— Девушка, — проникновенно мурлыкнула я, пытаясь завоевать расположение невидимой сотрудницы «непойми-какой фирмы», — мне тут повестка пришла из вашего закрытого акционерного общества.
— Адрес?! — оглушительно рявкнула дива.
— Мой? — кротко уточнила я, не теряя надежды навязать собеседнице свой стиль разговора.
— Да!
Я промурлыкала Мишкин адрес. Меня не так-то легко сбить с толку.
— Ждите!
— Спасибо большое, — не выходя из образа, пропела я и отправилась в ванную красить ресницы.
Накрасила один глаз, переложила трубку в другую руку, накрасила второй глаз и только тогда услышала:
— Все верно. По нашей базе данных ваша квартира подключена к антенне кабельного телевидения. Вам нужно подъехать к нам и заключить договор.
— Да, но…
— В течение трех дней!
— Девушка!
— По адресу…
— Девушка, но я не подключалась ни к какому кабельному телевидению. Я вообще телевизор не смотрю.
— То есть вы не согласны?!
— Нет! — твердо сказала я.
— Тогда вам нужно подъехать к нам и написать жалобу на имя нашего генерального директора. Возьмите ручку и запишите фамилию! — приказным тоном распорядилась она.
— Какую жалобу?! Девушка, мне некогда писать жалобы и развозить их по всему городу. Я точно знаю, что никуда не подключалась. Почему же я должна тратить свое время, чтобы выяснить то, в чем я и так уверена?
— Если вы так уверены, пишите жалобу.
— Но…
— Если вы будете меня перебивать, я повешу трубку.
— Ой, нет! — заверещала я, вспомнив про судебные санкции. — Не вешайте, пожалуйста! Я позвонила совсем не для того, чтобы поскандалить. Я не поругаться хочу, а разобраться!
— А я вам и объясняю, как надо сделать, чтобы все было по правилам, а вы меня все время перебиваете. Будете записывать?
— Буду, — смирилась я.
— Пяткин, Петр Гургенович. Записали?
— Записала.
— Ну вот, — повеселела она, — очень хорошо. Пишите жалобу и привозите сюда. Петр Гургенович в течение месяца с вашим заявлением разберется и даст ему ход.
— А на что мне пожаловаться? — совершенно искренне спросила я, так как ничего из объяснений строгой сотрудницы не поняла. — На то, что мне кабельное не нужно?
— Нет, конечно. При чем здесь — нужно или не нужно? Вы ведь сказали, что не согласны с мнением ревизии, вот и напишите, что не согласны. Тогда Петр Гургенович вторую ревизию назначит. Если сочтет нужным.
Едва сдержавшись, чтобы не вспылить, я смиренно уточнила:
— Ревизию назначают для того, чтобы выявить факт подключения?
— Да.
— И ревизоры придут прямо ко мне в квартиру?
— Ну не ко мне же! Ясное дело, к вам.
— А каким-нибудь другим способом этот факт выявить можно?
— Нельзя, — с видимым удовольствием сообщила она.
— То есть вы хотите сказать, что…
— Вот именно, — строго подтвердила она, даже не дослушав вопроса. — Вам нужно быть в это время дома!
— Но…
— Вам позвонят заранее. Договорятся о времени.
— Но в прошлый раз мне не звонили, и никто ко мне не приходил, я вообще все это время жила на даче (вдохновенно врала я), как же тогда ваши ревизоры смогли установить факт подключения? Взломали квартиру?
— Адрес?
Предвкушая победу, я безропотно продиктовала Мишин адрес во второй раз.
— Ждите!
Я нанесла на веки тени и подкрасила губы.
— Вы слушаете?
— Да.
— Корпус какой?
— Второй.
— Второй?! Вы уверены?
— Ну да.
— Можете не приезжать.
