— А-а-а-а-а!!!

Ярость Алекстразы ударила Смертокрыла с неожиданной силой. Пластины закалённого металла не смогли смягчить силу удара. Чёрный дракон мгновенно защитился мощным щитом, но поздно — шкура была повреждена. Вся его туша изнывала от боли, которой он не испытывал уже сотни лет.

— Что… что ты со мной… сделала?

Результат атаки сначала удивил и саму Алекстразу, но потом понимающая, торжествующая улыбка украсила её драконью морду.

— Это только начало, начало того, о чём я мечтала все эти годы, проклятое чудовище!

Туловище Королевы Драконов увеличилось и стало наливаться силой. С другими Аспектами происходило то же самое. Смертокрыл почувствовал неладное, он понял, что с его идеальным планом произошло что-то непоправимое.

— Вы чувствуете? Чувствуете? — затараторил Мелигос. — Я — снова я! Это чудесно! Просто восторг!

— И я это чувс-с-ствую! — отозвался Носдорма, его драгоценные глаза сверкали как никогда. — Да-а, как раз-з-з вовремя!

Йесира открыла свои завораживающие глаза, они были настолько завораживающие, что Смертокрыл не смог в них смотреть.

— Это — конец кошмара, — прошептала она. — Наши мечты стали явью!

— К нам вернулось то, что было потеряно, — кивнула Алекстраза. — «Душа Демона»… «Души Демона» больше не существует.

— Этого не может быть, — ревел бронированный дракон. — Это — ложь! Ложь!

— Нет, — поправила его красная Королева. — Теперь осталась только одна ложь — это то, что ты непобедим.

— Да-а-а, — прошипел Носдорма. — И я с-с-с нетерпением ж-ж-жду, когда эта глупая лож-ж-жь будет опровергнута…

И Смертокрыла атаковали четыре силы, четыре стихии, с которыми он ещё никогда не сталкивался. Теперь он дрался не с призраками своих врагов. Он дрался с равными, и четырём Аспектам одновременно он противостоять не мог.

Мелигос обрушил на него покров из туч, который окутывал челюсти дракона, затыкал ноздри и не давал дышать. Носдорма повернул против Смертокрыла время. Оно истощало силы врага, заставляя его страдать недели, месяцы, а затем и годы, не давая ни минуты передышки. После этих атак зашита чёрного дракона была ослаблена настолько, что Йесира без труда проникла в его сознание и погрузила его в кошмары, созданные им же самим.

И только после этого перед ним предстала Алекстраза — карающая Немезида. Она посмотрела на чёрного дракона, в глазах её все ещё читалось сочувствие, и сказала:

— Мой Аспект — Жизнь, чёрное чудовище. И я, как любая мать, знаю и боль, и счастье, которые она дарит! Несколько последних лет я наблюдала, как растят моих детей, чтобы сделать из них орудие войны, как убивают их, если они недостаточно сильны или слишком своевольны! Я жила с сознанием того, что гибнут многие и многие, а я не могу им помочь!

— Твои слова для меня ничего не значат, — рычал Смертокрыл, предпринимая слабые попытки отбить атаки Аспектов. — Ничего!

— Да, пожалуй, ничего… поэтому я и заставлю тебя испытать страдания, которые испытала сама…

Против других атак он ещё мог как-то защищаться, даже против насылаемых Йесирой кошмаров, но против Алекстразы у него не было оружия. Она атаковала его болью, но своей болью. Она не использовала страдания, которые были известны Смертокрылу, Алекстраза использовала боль матери, которая страдает каждый раз, когда у неё отбирают дитя и когда это дитя заставляют делать нечто ужасное.

Страдания матери, у которой убивают ребёнка.

Но у Смертокрыла не было детей. Боль, посланная Алекстразой, проникала туда, куда не могли проникнуть ни когти, ни зубы, разрывающие плоть, она проникала в самое его существо.

Самый ужасный из драконов издал крик, какого ещё не слышали Аспекты.

Это, вероятно, его и спасло. Поражённые драконы забормотали заклинания, а Смертокрыл, вырвавшись, наконец, из смертельной хватки страданий, стремительно полетел прочь. Туша чёрного дракона, содрогаясь от крика, исчезала вдали.

— Мы не мож-ж-жем поз-з-зволить ему уйти! — опомнился Носдорма.

— Верно, летим за ним, летим! — воскликнул Мелигос.

— Согласна, — тихо добавила Властительница Сновидений. — А ты, сестра?

— Да, — кивнула красная Королева. — Летите за ним! Я присоединюсь к вам позже…

— Понимаю…

Три дракона, набирая скорость, устремились в погоню за драконом-отступником.

Алекстраза смотрела им вслед, она хотела бы лететь с ними. Кто знает, хватит ли у них сил остановить зло, порождённое Смертокрылом? Но сначала ей нужно кое-что сделать.

Королева Драконов окинула взглядом небо и землю и наконец, увидела то, что искала.

— Кораэлстраз, — прошептала она, — ты, я знаю, не мечта из царства грёз Йесиры…

Если бы дворфи сражались одни, исход боя мог быть другим. Орки не только превосходили их по численности, клыкастые воины были в лучшей форме.

Годы, проведённые под землёй, с одной стороны, закалили бойцов из отряда Рома, но с другой — ослабили их.

К счастью, к ним присоединились колдун, одарённый эльфийский рейнджер и один из их безрассудных горных соплеменников верхом на грифоне с острым клювом и когтями. Когда «Душа Демона» была уничтожена, все трое встали на сторону бьющихся за правое дело дворфов, и ход боя изменился.

К тому же каждый раз, когда орки пытались нанести новый удар, на них налетал красный дракон.

В конце концов, остатки воинов из Грим Батла были окружены и поставлены на колени перед победителями. Их ждала неминуемая смерть, Ром мог им это гарантировать. В его отряде погибло слишком много бойцов и верный Джиммел в том числе. Однако командир дворфов тоже следовал указаниям… а кто станет спорить с драконом?

— Конвоируйте их на запад, оттуда корабли Альянса перевезут их в приготовленные резервации. На сегодня крови достаточно, а за Каз Модан её прольётся ещё немало… — Кораэлстраз устал, очень устал. — Сегодня я насмотрелся крови, хватит, спасибо…

Получив от Рома обещание в точности выполнить его указания, красный дракон обратил своё внимание на Ронина.

— Я никому не расскажу правду о тебе, Красус, — тут же сказал молодой колдун. — Мне кажется, я понимаю, почему ты поступил так, как поступил.

— Но я никогда не прощу себе ошибок. Я только молюсь, чтобы моя Королева поняла… — Гигантская рептилия почти по-человечески пожала плечами. — А что касается моего положения в Кирин Торе, оно под вопросом. И не только потому, что я сам не знаю, хочу ли я остаться в совете. Правда в любом случае выйдет наружу, хотя бы частично. Они догадаются, что я послал тебя не просто с миссией наблюдателя.

— И что теперь будет?

— Многое произойдёт, многое. Орда все ещё удерживает Дан Элджес, но это продлится недолго. Потом вам надо будет восстановить этот мир… если вы, конечно, не упустите свой шанс. — Дракон ненадолго замолчал. — К тому же существуют политические проблемы, которые после сегодняшних событий только обострятся. — Кораэлстраз как-то виновато взглянул на маленькую фигурку человека, стоявшего перед ним. — И сейчас я хочу тебе признаться, что мы, драконы, виноваты в этом не меньше других.

Ронину не терпелось задать вопрос, но он сразу понял, что ответа никогда не получит. Узнав о том, что Смертокрыл и красный дракон способны перевоплощаться в людей, маг понял, что эта древнейшая раса вмешивалась в историю не только его расы, но и эльфов, и всех остальных тоже.

— Быстро сообразил, Ронин, — заметил дракон. — Ты всегда был хорошим учеником…

Гигантская тень накрыла их, и беседа оборвалась. В какой-то момент уставший маг подумал, что вернулся Смертокрыл, чтобы расправиться со своими врагами.

Но дракон, нависший над лагерем, оказался не черным, а таким же красным, как и Кораэлстраз.

— Чёрный бежал! Его зло если не остановлено, то укрощено!

Кораэлстраз поднял вверх голову и с нежностью в голосе произнёс:

— Моя Королева…

— Я думала, ты погиб, — проурчала своему консорту Алекстраза. — Я горевала о тебе все эти годы…

— Я должен был скрываться, моя Королева, — виновато признался дракон. — Только так у меня могла появиться возможность освободить тебя. Я прошу прощения не только за боль, которую причинил тебе, я прошу прощения и за то, что хладнокровно манипулировал этими смертными. Я знаю, как ты к ним относишься…