Она симпатичная блондинка. Блондинка, в которой всегда живы и маленькая девочка, и маленькая собачка. Она мила и беззащитна, но если укусит, так укусит. Укусит до крови, пробьет клыками ауру, вытянет силы, вымотает душу и останется при этом милой, беззащитной, с улыбочкой на пухленьких губках.

            То, что она блондинка, сломило Алексея при их встрече. Был у него фетиш – светлые пряди, которых он никогда не видел дома. В их роду все смуглые, у отца, матери, брата и кузин жесткие черные волосы. А от Риты везде остаются тонкие волоски, словно пух с нее слетает, словно снег, но не тает, а блестит на полу, на его постели и одежде – здесь была Рита.

            А какие волосы у Риты – вдруг думает Алексей. – Светлые? Нет, если бы светлые, он не заметил бы седины. Но седину он хорошо запомнил. Седина в рыжеватых прядях. Рита шатенка. Шатенка.

            Через час с четвертью появилась Рита. Алексей сидел не раздеваясь, ждал. Желудок ныл от голодной боли. Она потянулась к губам, потом отстранилась, спасая макияж.

– Может, приготовим что-нибудь и никуда не поедем? – предложил Алексей.

– Ты что, Пусик? А людей смотреть?

– Так вчера же смотрели.

– Гулять, Пусик, гулять!

            Поехали в японский ресторан, похлебали супу из чугунков, поздоровались с Грицкевичем, его новой девушкой и еще каким-то типом. На обратном пути Рита рассказала, что маникюрша удачно переплавила золотой браслет под «Тиффани».

– А старый куда дела? – спросил Алексей.

– Я же тебе объясняю: переплавила. Он теперь новый. Ты простых вещей не понимаешь. Как только работаешь?!

– Зато ты и понимаешь и не работаешь.

– Не вредничай, Пусик.

– Я не вредничаю.

– А чего ты сердитый?

– Я не сердитый.

– А чего ты дуешься?

            Будь ты проклята, Рита!

– Работу вообще легко и потерять, – добавила она, разглядывая ногти.

– Это ты сейчас к чему?

– Ха-ха! А говорил, что не дуешься!

            Дома последовало предсказуемое продолжение.

– Так будем мириться?

            Тянет ремень, лезет в штаны, задирает рубаху, а ты будь готов. Вообще всегда будь готов, потому что рядом с тобой блондинка.

– Нежнее, Пусик. Сильнее!

            Она командует. Так рекомендуют женские журналы – заботиться об оргазме. Алексей их тоже читал, чтобы лучше понять Риту. Там хорошо все написано, доступно, с повторами и выносками – заботиться об оргазме. Словно это бедный родственник. Сирота. Хомяк. О нем нужно заботиться.

– Аааа, Пусик, аааа!

            Позаботились. Алексей вытер лоб.

– У папулика юбилей скоро. Пятьдесят.

– Когда? Я как-то упустил. Нужно же…

– Он потом объявит. На днях будет с рестораном договариваться.

– С японским?

– Нет, с «Фараоном».

– А, ну…

            Ну… Ну, и хорошо. А что? Пятьдесят. Хорошо. Уснуть бы скорее.

– Пусик, почему ты молчишь?

– Риточка, давай поспим немного.

– Я бы покушала.

– Да у меня ничего нет.

– Даже сыру нет, чтобы чаю попить?

– Я дома почти не бываю.

– Так нельзя, Пусик. Тебе нужно бывать дома. Как же мы будем жить? Нужно купить сыру и спаржи.

– Чего? А, да-да. Обязательно купим.

– А давай…

– Что?

– А давай сейчас из ресторана закажем!

– Сейчас?

– Он же круглосуточный.

– Японский?

– Неееет, японской еды я больше не хочу. Я хочу сыру.

– Риточка… может, завтра уже?

– Не хочешь – как хочешь. Я и сама закажу.

            Алексею кажется, что это ему снится. Снится сон, от которого он не может очнуться, а во сне не может вдохнуть. Ни вдохнуть, ни очнуться. Но ведь он сам… выпил это снотворное. Сам. Потому что все пьют, все так проводят время, так положено. Это естественно. Это по-мужски.

            Пахнет сыром, на подушке длинные белые волосы – залепляют нос, рот, зашивают губы – ни вдохнуть, ни закричать, ни очнуться. И что-то пищит, пищит, пищит. Будильник.

            Алексей поднимается, целует Риту.

– Просыпайся, солнышко.

– Уууу, как рано ты встаешь. Нельзя так рано вставать, Пусик. Я тебе вечером позвоню – погуляем.

– Я сегодня очень поздно вернусь. Давай завтра, Риточка.

– Завтра? Нуууу, ладно. А что мне сегодня делать?

– Поужинай с папой.

– С папуликом? Оооо, это хорошая идея. Жалко, сыру не осталось. Я бы покушала.

            Можно ли чувствовать себя свободным на работе, если не чувствуешь дома? Свободным в рамках своих полномочий? Свободным в пределах своей компетенции? Свободным под руководством и контролем «папулика»? Можно, можно.

            Можно давать распоряжения, покрикивать на подчиненных, взывать к их совести, делать строгие выговоры, увольнять и принимать на работу новых. Часть дня Алексей выделяет для бесконечных собеседований с желающими устроиться в выставочную компанию. Hr-отдела у них нет, весь hr-отдел в голове Алексея.

            Обычно люди не годятся. Не для дружбы, любви, отношений или доверия – не годятся для простой работы менеджерами. Те, кто заявляет, что в совершенстве владеет английским, английского не знают, но обещают выучить в кратчайшие сроки. Те, кто указывает в графе образование «высшее», в подтверждение могут предъявить только школьный аттестат. Те, кто гарантирует расторопность, не способны ответить на самые простые вопросы. В то время как менеджеры должны быть коммуникабельны и энергичны – это им привлекать новых клиентов, им продавать выставочные площади, им принимать рекламу в каталоги компании, им устанавливать связи с иностранными производителями. Конечно, начальники отделов их направляют, но если каждый будет спать на своем месте, кого направлять, с кого спрашивать? Зарплата в компании высокая, Алексей имеет право требовать с персонала по всей строгости, но работников всегда не хватает.

            Исполнительные сотрудницы беременеют и так же старательно пытаются исполнить долг жены или матери. Самые активные переезжают в столицу – поближе к тамошним развлечениям. Если легко дается одна работа, почему не освоить другую? Если покорено одно поприще, зачем отказываться от новых возможностей? Люди ищут себя и не всегда находят среди офисного планктона какой-то выставочной компании. Штатное расписание никак не устоится, в рабочих массах движение.

            Алексей выделяет первую половину среды для собеседований с соискателями, следуя давнему институтскому принципу «все дела с утра». Нормальный соискатель, по его мнению, не должен приходить на собеседование сладко выспавшись, вкусно позавтракав, сытно пообедав и пропустив рюмочку-другую. Он должен с утра натощак маячить в приемной с горящими глазами и тянущимися к работе руками.

            Алексей мельком взглянул на очередь в приемной и прошел в свой кабинет. Сделал несколько звонков, потом вызвал секретаршу Светочку.

– Собери у них резюме и неси сюда.

            Светочка вернулась всего с несколькими листками.

– Остальные говорят, что выслали по электронке и вы их предварительно одобрили.

            Алексей просмотрел полученные листы.

– Из этих пригласи только Авдееву. Остальные – свободны. А те, кого предварительно одобрил, пусть ждут.

            Механизм отбора не отлажен. Одни пишут по электронной почте, другие звонят Светочке и записываются на собеседование. Эта Авдеева, видимо, звонила. Образование «Менеджер гостиничного бизнеса». В городе активно работает Институт гостиничного бизнеса, только гостиниц на всех выпускников не хватает.

            Авдеева села на стул перед Алексеем, демонстрируя короткую юбку, расстегнутую куртку, длинный развязанный шарф, под шарфом – бусы из крупных камней, на лице густой макияж. Много всего. А жестов мало, движения вялые, глаза сонные.

– Ирина Вадимовна, чем вы занимались на прежнем месте работы?