Принцип действия лунита с антилунитом, как все помнят, заключался в том, что при соединении двух созданных Знайкой субстанций (которые он в целях конспирации выдавал за импортированные с Луны минералы) на ограниченном пространстве исчезало притяжение. Как видно, работа антивременита основывалась на аналогичном принципе.

После падения Знайки разработки по луниту и антилуниту были проданы на Луну, а оставшиеся от проекта оборудование и документация обменяны на телевизор с невиданной диагональю 95 сантиметров. Последний Знайковский экземпляр антилунита дорабатывал своё в транспортной ракете, перевозившей на Луну дорогостоящие пиломатериалы.

Пончик сжал монетки в кулаке и вышел из комнаты. Как уже догадались самые догадливые читатели, был он теперь бестелесен и невидим.

– В ночи небытия вспыхнет светильник, зажжённый неведомой рукой, смотрите на пламень его, это жизнь коротышки, – бормотал Пончик, шагая сквозь прохожих по нереально чистой и пустой Огуречной.

Надо сказать, что научную фантастику Пончик не любил. Ещё в детстве он понял, что все до единой книжки фантастов представляли собой перелицованный сюжет известной сказки «Маша и три медведя». Во всех без исключения книжках Маша (отважный звездолётчик или учёный) попадала разными путями в избушку медведей (на другую планету, в иное измерение, другое время) и пробовала там поочерёдно кашу, стульчик, кроватку – что на зубок, что на прочность. Тонкость психологической мотивации поступков героев ничем не отличалась от тонкости мотивации поступков пресловутой Маши, которая чувствовала себя почему-то в гостях как дома и считала возможным, презрев священное право частной собственности, жрать чужую кашу, ломать стулья и беззаботно мять простыни. Оригинальным ходом считалось повествование от лица медведей: дескать, в нашу избушку (время, измерение, планету) вторглась наглая Маша (пришельцы, мутанты, дикие орды), которая жрёт нашу кашу, ломает стулья и пачкает простыни. Такие сюжеты проходили по разряду «патриотического воспитания».

И вот Пончик сам – второй раз в жизни – оказался внутри такого фантастического рассказа.

Не видимый и не чувствуемый никем, шёл он по Огуречной. Улица, показавшаяся сперва раем детства, постепенно начала его раздражать. Хотя и очень чистая и пустая, вид она имела весьма унылый, а главное, Пончик знал здесь почти каждое встречное лицо и почти про каждого мог из своего далека сказать – умер, спился, исчез, пропал без вести. Получалось какое-то заунывное чтение мортиролога. Понятно, почему Знайка не хотел продолжать эксперименты. Он вообще был хитрый.

И всё же Пончик упрямо шагал вперёд. Две золотые монетки достоинством в 20 фертингов, имевшие хождение на Луне в дознайковские (до коммунистического вторжения, говоря современным языком) времена сияли в его кулаке, как одинокая медаль за Сан Комарик на груди ветерана. День перевалил много за половину.

Пончик вышел на Центральную площадь старого Солнечного. Она изменилась не так чтобы сильно – справа возвышался тот же Оперный театр с теми же нелепыми статуями на переднем плане (теперь там, правда, располагался банк), слева высились всё те же здания центральной библиотеки и центральной столовой (теперь их занимали, соответственно, банк и банк). Неподалёку от входа в построенное Знайкой метро торчал грибок «Горсправки», цель Пончикового похода.

Коротышки постарше помнят, что при Знайке никаких компьютеров не было, и несчастные жители Солнечного вынуждены были справляться по тому или иному вопросу именно в такого рода будочках. Невидимый Пончик зашёл за спину сидевшей там бабушки.

Монетки антивременита работали довольно просто – при их разъединении коротышка сразу попадал в точку, из которой отправился в прошлое, при соединении попадал в тот момент, когда антивременит заработал в первый раз, при постукивании монеткой о монетку коротышка переносился в следующий промежуток времени, а если потереть монетки рёбрами, время ускоренно двигалось внутри этого примерно четырёхчасового промежутка.

Пончик прокрутил монетки и дождался, когда бабушка откроет справочную книгу на букву «Р». Здесь он увидел то, что искал: «Рубинчик, Малая Тыквенная улица, дом 5, квартира 66». Выходило, что Рубинчики жили в новом, только что построенном доме на окраине Солнечного.

Пончик доехал туда в нестерпимо вонявшем сиропом разбитом рейсовом «ВиШе». Обходя строительные ямы и мусор, отыскал нужную новостройку и поднялся к Рубинчикам. Толстая мама Рубинчик привычно зудела в редкие чёрные усы, тряся бесчисленными подбородками:

– Во-о-от, дали тебе квартиру на окраине, ничего добиться не можешь…

– Ты что, не понимаешь? Они же нас ненавидят! Сам-то Знайка небось в Центре живёт! Говорил тебе, надо на Луну ехать… – парировал папа Рубинчик, засовывая в рот пирожок, изготовленный в форме человеческого уха.

Сам будущий олигарх возлежал на диване в своей комнате и не по возрасту читал «Незнайку на Луне». Временами он отрывался от книги и задумчиво подолгу смотрел в окно.

Пончик подкрался ближе и взглянул на зачитанные до дыр страницы.

– Скажите, а не можете ли вы мне дать немножечко соли?

Пончик уже было запустил руку в карман, но так как вместе с завистью в нём проснулась и жадность, он сказал:

– Ишь какой хитренький! А вы что мне дадите?

– Что же вам дать? – развёл коротышка руками. – Хотите, я вам дам сантик?

– Ладно, гоните монету, – согласился Пончик.

Внезапно слабость и безразличие охватили его.

Пончик вдруг понял, что все те люди, которых он встретил в этом исчезнувшем Солнечном, обречены умереть для воплощения мечтаний этого прыщавого юнца. И никто ничего с этим не сможет поделать. Это просто закон природы. Прощай, дорогая осина… или как там. Вот тебе и весь сказ.

В смятённых чувствах он вышел на улицу. Темнело. Семья новосёлов весело перетаскивала вещички из грузовика в свежепобеленный казённый подъезд. Счастливая мамаша нарочито деловым голосом командовала, что и куда тащить. Рядом сосредоточенно ковырял в носу карапуз, в котором Пончик не без труда признал будущего Бандитика.

Один из грузчиков улучил минутку, чтобы передохнуть.

– Что, бандит, кем будешь, когда вырастешь?

– Стлоителем, как папа! – бодро отрапортовал карапуз.

Пончик подошёл к краю котлована будущего дома, достал Незнайковскую монетку и с размаху швырнул её в свежевырытую ямину. Улица мгновенно преобразилась – в наступающей темноте засветились окна не бывших ранее домов, засияли огнями вывески, похожие на блестящие вставные зубы отжившей своё красотки, загудела машинами дальняя магистраль.

Свою монетку Пончик бережно убрал во внутренний карман. Надо было срочно выбираться отсюда, в этом бывшем рабочем районе Солнечного не то что вечером – днём-то находиться небезопасно.

Пончик помнил, что вон за тем захламлённым парком должна быть оживлённая трасса, где можно будет взять такси. Забуриться в кабак, снять девчонок пообщительнее и всё забыть. И Незнайку, и антивременит, и всё это дурацкое приключение.

Коротышка Мохнатый стоял под деревцем в захламлённом парке на окраине Солнечного, поджидая зазевавшегося прохожего. Настроение у него было хорошее, день прошёл насыщенно, как и предполагалось. Не то чтобы Мохнатый был от рождения жадным, но всё же ночь без охоты была для него не в радость, да и отцовское наставление про луковицу напоминало, что времени терять не следует никогда. Мохнатый поглаживал верный «Акбар», напряжённо вглядываясь в темноту парка.

Солнечный круг над городом окончательно закатился на западе. Небо стремительно чернело, тьма поглощала Солнечный.

Рано утром Будкин, Шапа и Варыхан отцепили от мотоблока пушку, развернули её к цели, уперли сошники в рыхлую сырую землю. Будкин открыл затвор, присел перед ним, раскорячась неловко. Зажмурил левый глаз и, глядя в канал ствола, начал командовать: