Литмир - Электронная Библиотека

– И просто смирился? – съязвила Диана.

– А что мне оставалось? Выкручивать тебе руки?

– Мог бы пойти со мной слушать джаз!

– Нет, это не для меня. Я же сказал, что сегодня не в настроении слушать джаз, и сделал несколько других предложений…

– Ты просто уперся на своем! – взорвалась Диана. – Потому что не хотел уступать!

– Напротив. Я уступил и согласился отказаться от концерта. Я готов был пойти пообедать, погулять, просто поболтать. И это ты, а не я, поставила вопрос так: «Или джаз, или ничего!»

Обескураженная, Диана не знала, что ответить.

– Ну так что, милая? Пойдем выпьем? Или сразу вернемся домой?

– Если я живу в городе, это еще не значит, что мой дом можно превращать в отель…

Мэтью встряхнул ее за плечи.

– Ради всего святого, может, хватит? – Он испытующе посмотрел ей в глаза. – Я понятия не имею, что за вздорный сценарий крутится сегодня у тебя в голове, Диана, да и не собираюсь его разгадывать. Лучше говорить напрямик. Мне очень хорошо с тобой. Но выдаются такие минуты, когда нам хочется побыть наедине с собой. И если не удается прийти к компромиссу, лучше на это время разойтись. Я не могу принуждать тебя, а ты не можешь принуждать меня. И если мы действительно хотим быть вместе, необходимо это понимать.

Диана вздохнула – то ли от обиды, то ли от облегчения. Мэтью вовсе не злился, он просто… «упрямый» тут явно не подходило. Впервые в жизни ей не удалось подобрать нужное слово.

– Диана, я был бы рад провести с тобой эту ночь. Но если ты не в настроении, просто скажи «нет». Я переночую в отеле и утром буду любить тебя по-прежнему.

Тут Мэтью улыбнулся, и Диана спрятала лицо у него на груди.

– Да, пожалуйста, останься со мной! И… и я прошу прощения за то, что так расшумелась из-за пустяков.

Они жили душа в душу, пока не пришла пора забирать из летнего лагеря Андреа. Мэтью дал понять Диане, что хотел бы поехать один.

Ее сразу охватили тревожные предчувствия. Неужели она просто на время заняла место его дочери, помогла заполнить одинокие летние вечера?

– И что будет дальше? – нервно спросила Диана. – Мне вообще нельзя встречаться с Энди? Прощай наши уик-энды? Прощай ночи в моей городской квартире?

– Мы что-нибудь придумаем, – вздохнул Мэтью. – Конечно, ты будешь с ней встречаться, но сначала лучше обставить это как случайность.

– Почему это случайность? Может, я для тебя случайная знакомая?

– Ничего подобного. И в этом-то вся проблема. Я люблю тебя. Люблю с каждым днем все сильнее. Вопрос в том, что чувствуешь ко мне ты?

Это была их последняя суббота в Ист-Хэмптоне, они сидели на причале и любовались закатом. Диана сделала глоток белого вина.

– Конечно, я люблю тебя.

– Конечно, – с мрачной издевкой передразнил Мэтью. – Но ты не влюблена, не так ли? Нет, не учи меня правильно употреблять слова. Ты отлично понимаешь, о чем я. Ты пока не влюбилась и не готова на что-то более серьезное, чем случайные встречи. Разве не так?

Диана вздохнула и неожиданно для себя спросила:

– А что ты считаешь более серьезным?

– Брак! – отрезал Мэтью, не спуская с нее напряженного взгляда. – Только это способно меня убедить. И помочь найти общий язык с Андреа.

– Верно, это тоже нелегко. Ведь Андреа придется принять меня. А мне привыкнуть к мысли, что я стала мачехой. Не говоря уже о том, что мы можем захотеть еще детей…

– На этот вопрос я готов ответить сию же минуту. Да, я хочу еще детей, очень хочу. Я был бы счастлив, Диана, если бы у нас с тобой были дети.

В ее глазах стояли упрямые слезы. Впервые в жизни Диане предложили выйти замуж. И больше всего на свете ей хотелось бы кинуться к нему на грудь и сказать «да». Она хотела выйти замуж, хотела иметь детей. Мэтью – прекрасный человек, любящий и заботливый отец. И Диана верила, что со временем она обязательно найдет общий язык с Андреа.

Однако желать – одно, а обрести возможность что-то получить – совсем другое. Диана все еще не могла решиться.

– Между нами стоит не Андреа, а Люк. – Мэтью словно прочитал ее мысли. – Я отлично знаю, что ты до сих пор надеешься вернуть его. И отчасти я тебя понимаю. Он моложе, красивее, он означает для тебя праздник жизни, и что самое важное – ты сама его сделала.

– Кажется, ты говорил, еще в самом начале, – смущенно заметила она, – что способен многое перенести…

– Верно. Хотя, конечно, мне от этого не легче. Меня бесит, что ты до сих пор цепляешься за этого типа, но я справлюсь. А вот моя дочь – дело другое. Я не осмелюсь представить тебя как нового члена семьи, пока ты сама не решишь, чего хочешь. Андреа и так достаточно пережила. Ни тебе, ни мне не приходилось быть отвергнутым человеком, давшим тебе жизнь. Это столь противоестественно, что ребенок не в состоянии такое воспринять. Дети не рассуждают, они просто реагируют. А в данном случае реакция может быть одна: «Моя мама бросила меня, потому что я была плохая, потому что я рассердила ее, потому что…» – словом, дальше можешь сочинить сама.

– Да, Мэтью, я понимаю, как ей будет тяжело.

– Отлично. Тогда ты поймешь и другое: я не могу сказать Андреа, что у нас нечто большее, чем случайное знакомство, пока не узнаю о твоем твердом решении остаться с нами навсегда.

Глава 28

Ники полагала, что как только начнет сама сочинять и ставить шоу для Люка, жизнь превратится в сказку, но ничего подобного не случилось. Во-первых, он наотрез запретил ей перебраться к нему в квартиру, несмотря на все ее уловки и мольбы, и Ники пришлось смириться. Во-вторых, когда первые восторги миновали и она более внимательно перечитала контракт, ее потрясла подлость «Альфы»: им обещали заплатить за тринадцать шоу без пилотного выпуска, однако обязались выпустить в эфир только шесть первых частей, а о прайм-тайм речи не шло вовсе. Ники не верила своим глазам, однако в контракте все было написано черным по белому. Ну и, в-третьих, шесть записанных ими выпусков вовсе не вызвали восторга у деятелей из «Альфы». Ники считала, что создала шедевр, но Оливер постоянно ворчал и бранился, передавая ей нелестные отзывы совета директоров.

Впрочем, Ники не унывала: публика сама докажет, что все эти большие дяди ошибались. Ведь Люка по-прежнему повсюду сопровождали толпы фанаток, и у него был отпадный вид перед микрофоном, когда ему задавала вопросы бурлящая, живая аудитория, а он выдавал шикарные ответы.

Премьера состоялась в начале октября, в половине восьмого – не очень-то подходящее время, – но все равно им удалось собрать тридцать процентов. Люк и Ники сияли от счастья, но не успели они выбить себе местечко в прайм-тайм, как «Континентал» назначил на это время повторный показ «Пэта Уинстона», чтобы отвлечь зрителей от «Шоу Люка Мерримэна»! Ники рвала и метала от ярости, да и Люк был в бешенстве. Диане и Мэтью неймется им нагадить, они готовы на что угодно, лишь бы завалить их замечательное шоу. Не выйдет!

Ники потребовала, чтобы ее шоу перенесли на другой день, однако напоролась па категорический отказ. Под конец Оливер Феранти вообще перестал отвечать на ее звонки.

Дальше – больше. «Пэт Уинстон» постепенно набрал двадцать два процента, а их шоу опустилось до двадцати пяти. К концу октября соотношение стало еще хуже – тридцать против двадцати. Ники пыталась доказать Феранти, что дела пойдут лучше, если они попадут в прайм-тайм, но тот был неумолим. Послушать его, так выходило, будто их шоу – полное дерьмо, потому что не способно перехватить аудиторию у повторного показа.

– С цифрами не поспоришь, – рявкнул он в телефонную трубку. – Известный твой Люк или нет, он не приводит к нам зрителей с их деньгами, а «Пэт Уинстон» приводит. Короче, шесть шоу – и конец.

– Вы не имеете права! – взвизгнула Ники.

– Не смей меня поучать. Лучше почитай контракт. – Оливер бросил трубку.

Ники была на грани истерики. Она так рвалась заключить контракт с «Альфой», так мечтала загрести кучу бабок, обещанных ей за тринадцать серий, что не заметила, как ее облапошили. Оставалось записать еще один, последний выпуск и получить пинок под зад.

77
{"b":"190464","o":1}