«Хотя сам характер таких атак не позволяет ожидать, что корабль будет совершенно выведен из строя, результаты, достигнутые горсткой „Суордфишей“, были не только замечательны сами по себе, но и потому, что в этот удачный период окончательно развеялась завеса неопределенности, скрывавшая будущее французского флота. Превосходство на море твердо оставалось в наших руках. Несмотря на неудачные попытки итальянцев эффективно использовать свои линкоры, до сих пор их существование всегда приходилось учитывать. Однако хорошо подготовленная и блестяще выполненная атака одним ударом практически устранила угрозу нашему господству на этом театре».
На следующий день итальянские военные сводки сообщили, что «только один крупный корабль был серьезно поврежден. Потерь в личном составе не было. 6 вражеских самолетов были сбиты». И так далее... Граф Чиано был потрясен, зато Муссолини, как ни странно, нет.
«Черный день. Англичане без предупреждения (sic!) атаковали итальянский флот, стоящий на якорях в Таранто и потопили линкор „Кавур“. Серьезно повреждены линкоры „Литторио“ и „Дуилио“. Эти корабли еще много месяцев не смогут участвовать в боях. Я думал, что найду дуче расстроенным. Однако он перенес удар совершенно спокойно. Похоже, в тот момент он просто не осознал всей тяжести удара».
Но скоро последствия стали очевидны всем.
Немедленно после этого налета итальянское командование отвело уцелевшие линкоры в Неаполь, оставив для действий в Центральном Средиземноморье только эскадру тяжелых крейсеров, базирующуюся в Мессине. Это значительно облегчило положение Каннингхэма. Он мог удержать господство на море, оставив у себя только «Уорспайт», «Барэм» и «Вэлиант». «Малайя» и «Рэмиллис» были направлены на другие театры, где требовалась помощь линейных кораблей.
Адмирала Сомервилла вдохновила легкость побед, и Соединение Н стало действовать более активно в западной части моря. С 15 по 20 ноября «Ринаун» снова сопровождал авианосец «Аргус», доставлявший самолеты на Мальту. Хотя противник даже не появился, операция провалилась. Самолеты взлетели с авианосца на предельном удалении от острова и столкнулись с сильным встречным ветром. В результате у большинства кончилось топливо, и они просто попадали в море. Запланированная атака самолетов «Арк Ройяла» тоже была сорвана.
Тем временем премьер-министр начал требовать прямой доставки важнейших военных грузов, особенно танков, из Англии на Средний Восток. Господство британского флота на Средиземном море подтолкнуло его настаивать на коротком пути через Средиземное море вместо затяжного путешествия вокруг мыса Доброй Надежды. Перед тем, как это было сделано, Каннингхэм получил время поставить «Уорспайт» в док в Александрии. Следует подчеркнуть, что даже во время пребывания в гавани на так называемом отдыхе экипажам линкоров приходилось нести службу по боевому расписанию. Система ПВО Александрии, укомплектованная египтянами, была настолько плохой, что главную роль в системе ПВО порта играли зенитные орудия линкоров. Несчастные артиллеристы, которые проводили целые дни на боевых постах во время походов, не получали никакой передышки, даже когда линкоры возвращались в порт. Такое положение дел было совершенно неудовлетворительным[78].
В конце месяца началась операция «Коллар» — проводка этого конвоя. Хотя и Каннингхэм, и Лондон полагали, что итальянский флот не посмеет появиться, чтобы перехватить конвой во время перехода, адмирал Сомервилл думал совсем иначе. Он полагал, что итальянцы воспользуются случаем отомстить за Таранто. И в этом случае он оказался прав. Предполагая неприятности, Сомервилл настоял, чтобы «Ройял Соверен», который уже обошел вокруг Африки и сейчас ремонтировался в доке Гибралтара, был временно включен в состав Соединения Н. Адмиралтейство согласилось, хотя, как выяснилось, линкор нельзя было подготовить вовремя для участия в операции. Так он пропустил последнюю возможность использовать свои 381-мм орудия против старых врагов, прежде чем уйти в Атлантику для сопровождения конвоев.
Таким образом, когда 3 быстроходных транспорта, составлявшие конвой, вошли в Средиземное море, единственным линкором Сомервилла остался «Ринаун». Теоретически против него итальянцы могли выставить 3 линкора. Кроме того, в состав Соединения Н вошли авианосец «Арк Ройял», легкие крейсера «Диспетч» и «Шеффилд». Легкие крейсера «Саутгемптон» и «Манчестер» следовали вместе с конвоем дальше. Из 11 эсминцев 3 также должны были идти на восток.
Тем временем в восточной части моря началось проведение нескольких вспомогательных операций, в путь отправились различные небольшие конвои. Это было сделано для того, чтобы полностью запутать итальянцев. Каннингхэм также должен был проводить до Сицилийского пролива «Рэмиллис», возвращающийся в Англию. Далее линкор должен был следовать вместе с Соединением Н. Одновременно корабли Каннингхэма брали на себя прикрытие конвоя на последнем отрезке пути до Александрии.
Итак, домой возвращались «Рэмиллис», «Бервик» и «Ньюкасл». Вместе с ними шли крейсер ПВО и 5 эсминцев, которым предстояло действовать в качестве непосредственного сопровождения конвоя. Их прикрывали «Барэм» и «Малайя». Все эти корабли вышли в море 24 ноября. По пути самолеты «Игла» 26 ноября нанесли удар по Триполи. В этот же день из Александрии вышли «Уорспайт» и «Вэлиант» вместе с «Илластриесом» и несколькими крейсерами. Они должны были прикрывать конвой, следующий в Грецию, и нанести удар по воздушным базам противника на Додеканезских островах. Еще один конвой отправлялся на Мальту в сопровождении крейсеров. В море также находились еще несколько мелких конвоев, но противник никак не проявил себя. Каннингхэм отметил, что для Средиземноморского флота эта сложная операция оказалась уникальной в нескольких отношениях. Прежде всего потому, что «Уорспайт» несколько дней маневрировал в центральной части Средиземного моря, не сделав ни единого выстрела!
Но в Западном Средиземноморье ситуация сложилась совсем иная. 27 ноября адмирал Сомервилл встретился с итальянским флотом, хотя бой снова получился какой-то половинчатый. Получив сообщение о начавшихся операциях англичан, Супермарина приказала адмиралу Кампиони немедленно выйти из Неаполя во главе мощного соединения. Адмирал поднял флаг на «Витторио Венето». Его поддерживал «Джулио Чезаре», который успел исправить повреждения, полученные в дуэли с «Уорспайтом». Кроме того, Кампиони имел 6 тяжелых крейсеров и 14 эсминцев. Ему должны были помогать подводные лодки и авиация. Самолет «Арк Ройяла» обнаружил итальянскую эскадру, после чего началась погоня, позднее получившая названия боя у мыса Спартивенто.
На рассвете конвой находился в 120 милях к юго-западу от мыса Спартивенто (оконечности Сардинии). Основные силы Соединения Н шли чуть впереди и севернее, чтобы находиться между транспортами и вражеским побережьем. Сомервилл, стоявший на мостике «Ринауна», получил первое сообщение о контакте с противником в 10.05, хотя еще не знал, что в море вышли главные силы итальянского флота. В радиограмме говорилось лишь о неких кораблях, но оставалось совершенно неясно, о каких именно. Можно было допустить, что это «Рэмиллис» с сопровождением. Линкор только что вошел в Сицилийский пролив и отразил вялую атаку итальянских эсминцев. Позднее была получена новая радиограмма, которая немного прояснила ситуацию. Теперь стало понятно, что Соединению Н предстоит встреча как минимум с 2 итальянскими линкорами, входившими в состав одной эскадры, и несколькими тяжелыми крейсерами.
К 10.15 Сомервилл собрал те ограниченные силы, которыми располагал вокруг «Ринауна», оставив с конвоем лишь символический эскорт. «Арк Ройял» получил приказ действовать самостоятельно и поднять в атаку торпедоносцы. Затем адмирал изменил курс так, чтобы как можно быстрее встретиться с «Рэмиллисом», подходящим с востока. Если ему удастся собрать все корабли, то у него будут два линкора, один быстроходный, другой тихоходный, но лишь 1 тяжелый и 4 легких крейсера противостояли бы 6 тяжелым крейсерам. Однако вскоре Сомервилл узнал, что «Рэмиллис» находится уже совсем рядом и быстро приближается. После этого адмирал снизил скорость до 26 узлов и стал ждать развития событий. Сомервилл считал, что защита конвоя гораздо важнее, чем уничтожение итальянской эскадры. Однако позднее он заметил, что эти две цели друг другу не противоречили.
