Хотя по воле Иэясу Адамс стал крупным землевладельцем, жизнь сельского жителя его совсем не привлекала. Он заинтересовался торговлей и в связи с этим купил себе дом в Нихомбаси, одном из районов Эдо. (Позднее улица, на которой находился этот дом, была в честь Адамса переименована японцами в Андзин те — «Квартал Штурмана».) Вскоре Уильям стал одним из самых состоятельных и влиятельных людей в Японии, и португальские иезуиты начали беспокоиться, удастся ли им заставить этого англичанина покинуть Японию. Они боялись, что он станет мстить им за тот недружелюбный прием, который они оказали ему и его голландским товарищам по прибытии в страну. Иезуиты опасались также, что Адамс и голландцы, будучи протестантами, попытаются ослабить веру новообращенных в католицизм японцев. Один из отцов-иезуитов в Нагасаки безуспешно предпринимал попытки уговорить Адамса и голландцев покинуть Японию, а иезуит по имени Пасио оставил интересные записи об этом факте.
«Святой отец (по словам Пасио) обратился к старшему из них (Адамсу) и предложил достать ему и его товарищам охранное свидетельство, дающее право выехать из Японии. Святой отец боялся, как бы они своими разговорами и «порочным учением» не сбили еще не совсем окрепшие в католической вере души христиан с пути истинного.
Однако англичанин отказался от этого предложения, ссылаясь на то, что по многим причинам император не даст им такого разрешения. Тем не менее он поблагодарил святого отца, который не упустил также случая указать на всю ложность их учения и на правоту католической церкви, подкрепляя свою речь выдержками из Библии. Но он напрасно тратил время на упрямого еретика, который, не имея специального религиозного образования, но обладая живым умом, пытался защищаться, цитируя те же самые священные источники, которые он, к сожалению, неправильно понимал и интерпретировал. И хотя невозможно было не признать свои заблуждения под напором неопровержимых доводов, приведенных святым отцом, он продолжал упорствовать в невежестве»[16].
Эти строки из записок иезуита представляют большой интерес, так как в них дается характеристика Адамса как человека «живого ума», раскрывается одна из главных черт его характера — упрямство, которое позднее приведет к раздору с Джоном Сэрисом, его соотечественником, присланным Ост-Индской компанией в Японию, чтобы основать там торговый пост. Записки Пасио не дают нам, к сожалению, детального описания этой живой схоластической дуэли между святым отцом и еретиком-англичанином, имевшим смелость спорить по вопросам веры с членом ордена Иисуса!
Наконец иезуиты поняли, что им никогда не избавиться от Адамса и тем более не обратить его в католическую веру, и тогда они решили наладить с ним дружеские отношения, поскольку его влияние все возрастало. Адамс не отверг эту дружбу, хотя не забыл, конечно, их намерений погубить его и товарищей по прибытии в эту страну. Но Адамс отличался не меньшей практичностью, чем они, и, считая, что иезуиты могут оказаться полезными в его торговой деятельности, готов был забыть, а может, даже и простить козни, которые они когда-то против него строили. Итак, он стал поддерживать деловые отношения с иезуитами и их соотечественниками в Японии, и время от времени за вознаграждение успешно совершал для них торговые операции и другие сделки.
К концу 1605 года дела Адамса в Японии процветали настолько, что даже португальские иезуиты сочли выгодным для себя помириться с человеком, который находился в таком фаворе у сёгуна. Несмотря ни на что, Адамса часто мучила тоска по дому, и тогда желание вернуться на родину, снова увидеть жену и ребенка, друзей и знакомых становилось просто невыносимым. В 1605 году, после очередного приступа ностальгии, он решил еще раз обратиться к Иэясу с просьбой разрешить ему покинуть Японию.
Глава III. Появление голландцев и испанцев в Японии
Никогда еще Адамс не был полон такой решимости добиться разрешения покинуть Японию, как в 1605 году. Момент казался весьма благоприятным. Он узнал от португальцев, что голландцы основали в Ост-Индии фактории и торговые посты, и, помня о заинтересованности Иэясу в расширении торговых связей Японии, обратился к нему с заманчивым предложением направить его в Ост-Индию, где он сумел бы убедить голландцев начать регулярную торговлю с Японией. Но и этот хитрый план провалился. Иэясу был непреклонен в своем решении не расставаться с Уильямом Адамсом.
А моряку так хотелось получить хотя бы какое-нибудь известие из дома! Он понимал, что если ему удастся связаться с голландцами, обосновавшимися в Ост-Индии, он наверняка сможет послать с ними весточку жене и друзьям на родину, сообщить им, что жив и здоров. Но как установить с ними связь, ведь Иэясу категорически запретил ему покидать пределы Японии? Не могло быть и речь о том, чтобы наладить контакт с голландцами через португальцев, так как вражда между этими двумя конкурентами в Ост-Индии в ту пору достигла наивысшего накала. Казалось, не остается никакой надежды. Тогда Адамс прибег к еще одной уловке: попросил Иэясу разрешить кому-нибудь из его товарищей отбыть в Ост-Индию для переговоров с голландцами.
После многочисленных уговоров Иэясу наконец дал согласие. И вот в 1605 году Якоб Квакернак и Мелькиор ван Сантворт (голландец из экипажа корабля) покинули Японию с разрешения Иэясу, получив задание найти своих соотечественников и установить с ними контакт. Они взяли с собой письмо от Иэясу, в котором тот приглашал голландцев торговать в Японию, и, конечно же, везли письма Адамса к жене и друзьям в Англию.
Квакернак и Мелькиор ван Сантворт отплыли от берегов Японии на торговой джонке, снаряженной Мацура Сигэнобу, губернатором Хирадо, города, расположенного в западной части Японии. Джонка направилась в Паттани в Сиаме (Таиланд), где голландцы только что основали один из своих торговых постов. Судно прибыло на место назначения 2 декабря 1605 года, и вот настал наконец самый счастливый момент одиссеи голландских моряков — встреча с соотечественниками. О том, что «Лифде» достигло берегов Японии, в Голландии узнали в 1601 году. Привез это известие Оливер ван Норт, капитан судна, повстречавшего у берегов Борнео (Калимантан) японскую джонку и услышавшего от ее штурмана, португальца, о судьбе «Лифде». Знали ли об этом в Паттани — неизвестно, но, несомненно, голландцы были рады столь неожиданному появлению Квакернака и Мелькиора ван Сантворта. Моряки вручили письмо от Иэясу для последующей передачи Морису Насау, главе нидерландского правительства. Они также переслали в Англию письма Адамса.
Наконец их миссия была завершена; настала пора прощаться с соотечественниками и, согласно договоренности с Иэясу, возвращаться в Японию. Квакернак решил остаться на службе в голландском флоте, который в то время вел военные действия в Ост-Индии против португальцев, и был убит в одном из сражений в октябре 1606 года. Мелькиор ван Сантворт вернулся в Японию и сообщил об удачном завершении миссии: связь с голландцами налажена, письмо Иэясу переправлено в Нидерланды, и вскоре голландские суда прибудут в японские гавани, чтобы навсегда покончить с португальской монополией на торговлю в этом районе.
Однако прошло немало времени, прежде чем донесения из Паттани достигли Голландии. Только 22 декабря 1607 года от берегов Голландии отошла флотилия и взяла курс на Дальний Восток с ответом Мориса Насау на послание Иэясу. Из Джохора адмирал Верхувен направил в Японию два судна — «Роде Люф мет Пейлен» («Красный лев со стрелами») и «Гриффун», которые 1 июля 1609 года прибыли в Нагасаки, а через несколько дней были уже в Хирадо.
Четыре долгих года прошло с того дня, как Якоб Квакернак и Мелькиор ван Сантворт передали письмо сёгуна, но все это время связь, установленная между Адамсом и голландцами из Паттани не прерывалась. 6 февраля 1608 года Спринкель, глава голландской торговой компании в Паттани, написал Адамсу письмо, к которому приложил также послание для Иэясу. В письме, адресованном японскому правителю, Спринкель приносил извинения за задержку с отправкой голландских торговых судов. Он объяснял это большими потерями, которые несут голландцы в войне с португальцами на Дальнем Востоке, и обещал, что в ближайшее время торговые суда непременно будут направлены в Японию. Письмо Адамсу было написано в льстивой и подобострастной манере:
