В 20-х числах ноября 1972 г. руководителя борющихся палестинских организаций в Кувейте Фарида Абу Бакера постигло горе. Умер его младший 33-летний брат — тоже участник борьбы за освобождение захваченных Израилем арабских земель. Умер он в Бейруте, где находился па лечении. Когда запросили Израиль о разрешении похоронить его на родине, в земле, где он родился и вырос, израильтяне, в то время захватившие данную территорию, ответили отказом. Фарид Абу Бакер привез труп своего брата в Эль-Кувейт и похоронил его здесь.

Я посетил Фарида в его доме в трехдневные траурные дни, чтобы выразить ему свои соболезнования по поводу кончины его брата. В доме было около 50 человек, тесно сидевших в кругу в скорбном молчании. Многих раненых «коммандос» я встретил и здесь. Приглушенно звучала траурная арабская мелодия, и через каждые 15–20 минут кто-то прощался и уходил, а его место занимал другой, пришедший разделить горе боевого товарища.

Когда я проработал в кувейтском ортопедическом госпитале более года, в клинике госпиталя появились больные, специально приехавшие к советскому специалисту по линии министерства общественного здоровья Кувейта из соседних арабских стран. В их число вошли: Нура Абд ар-Рахман Рефай, женщина 50 лет, приехала из Саудовской Аравии, страдала остеоартрозом коленных суставов; 23-летний преподаватель физической культуры, футболист Джасим Хамед, сотрудник министерства образования Бахрейна, лечился по поводу травмы коленного сустава; 30-летний Хусам Римави, работал рентгеновским техником в одном из госпиталей Бахрейна. Последний рассказал мне много интересного об основных госпиталях этого государства: Сальмания-госпитале (на 250 коек), Наим-госпитале (на 150 коек) и госпитале для туберкулезных больных (на 50 коек). Саму страну — Бахрейнский архипелаг — увлеченно описывали родственники и сам больной Абд аль-Азиз Муса, которого я оперировал по поводу инородного тела, находившегося в правом плечевом суставе.

В октябре 1971 г. у меня состоялся ряд интересных встреч с отцом восьмилетнего мальчика из Дубая. Ребенок страдал неизлечимым заболеванием — последствием полиомиелита нижних конечностей и позвоночника с резко выраженными деформациями. Поражения были настолько распространенными и тяжелыми, что не поддавались пи оперативному, ни консервативному лечению. Отец, довольно состоятельный человек, объездил с больным ребенком буквально полсвета: он был у лучших ортопедов Англии, Америки, ФРГ и Италии. Везде ему отвечали, что ребенок не подлежит оперативному лечению. В конце концов, зная, что в Кувейте существует лучшая на Ближнем Востоке школа для детей — больных последствиями полиомиелита, он привез ребенка в Кувейт. В клинике госпиталя, а затем и в школе для детей — больных полиомиелитом, куда он поместил своего сына, я осматривал этого мальчика несколько раз и откровенно сказал отцу, что современная медицина бессильна помочь ему в его горе. Такой прямой ответ, конечно, чрезвычайно огорчил отца, но в то же время поставил точку над «i». В последующих встречах он делился со мной своими переживаниями, а также много рассказал мне о своей маленькой стране.

За время работы в кувейтском ортопедическом госпитале у меня в клинике побывали больные и из других арабских стран: Туниса, Алжира, Катара, Шарджи, Абу-Даби, Омана, Ирака, Иордании, Сирии, Ливана, а также из Сенегала. Кроме того, у меня лечились дипломатические работники посольств и дипломатических миссий Болгарии, Югославии, Чехословакии, Бельгии, Англии, Саудовской Аравии и других стран, а также многие сотрудники министерства иностранных дел Кувейта.

Контакты и беседы с таким колоссальным количеством больных, людей самых разнообразных специальностей, вносили оживление в работу, расширяли кругозор и подчеркивали значимость и полезность моей врачебной деятельности в Кувейте.

Моя деятельность в качестве консультанта ортопеда-травматолога министерства общественного здоровья не ограничивалась только работой в стационаре и клинике кувейтского ортопедического госпиталя. В мою обязанность входило также еженедельно консультировать профильных больных в физиотерапевтическом стационаре Ас-Сабах-госпиталя, в школе для детей с последствиями полиомиелита и в Мейдан-госпитале. Кроме того, два раза в неделю мне приходилось быть ответственным дежурным либо по ортопедическому госпиталю и Ас-Сабах-госпиталю, либо по ортопедическому и Эмири-госпиталю. Эти суточные дежурства осуществлялись на дому, и лишь в исключительно трудных случаях, когда дежурные врачи не могли самостоятельно разобраться в сложном больном и провести необходимые для данного случая лечебные меры, вызывали меня. Чаще всего это были тяжелые больные с сочетанными травмами после автомобильных катастроф или привезенные из пустыни бедуины с запущенными, разлитыми, острыми воспалительными процессами опорно-двигательного аппарата. Иногда выдавались такие дежурства, когда за сутки не представлялось возможности буквально присесть, а на утро необходимо было ехать в госпиталь и выполнять плановую, повседневную работу. К тому же отгулов за дежурства не полагалось.

Кроме перечисленного в мою обязанность входило также давать заключение по особо сложным больным, направлявшимся министерством в наш госпиталь, а также по некоторым лечебным конфликтным делам. К этому министерство прибегало особенно часто, когда речь шла о реабилитации (восстановлении здоровья больных людей) ортопедо-травматологических пациентов, службе относительно молодой в Кувейте, и необходимости послать больного для восстановления здоровья в Чехословакию, Польшу или в другую страну.

Следует подчеркнуть, что вопросам реабилитации Кувейт придавал большое значение. С этой целью внедрялись передовые методы и средства лечения больных, закупалось новейшее оборудование. Одним словом, в стране успешно поднималась медицина, и тот час, когда здесь она должна была достигнуть уровня передовых стран, представлялся не таким уж далеким. Наряду с этим министерство общественного здоровья вместе с Кувейтской медицинской ассоциацией врачей повышало медицинскую культуру населения и проводило профилактическую работу. О том, что эта работа была небезуспешной, говорили следующие факты.

Как известно, Кувейт — холероопасная зона. Вспышки этого страшного заболевания в других странах ежегодно уносили и уносят сотни и тысячи человеческих жизней. По официальным данным Всемирной организации здравоохранения, опубликованным журналом «Азия и Африка сегодня» (1971, № 10), в мае — июне 1971 г. в мире было зарегистрировано 41 417 случаев холеры, из которых 6073 были смертельными. Так, в Индии зафиксировано 11605 случаев этого заболевания (при этом умерли 1473 человека), в Гане — 9765 случаев (481 человек умер), в Нигерии — 7030 (1869 смертельных случаев) и т. д. По сообщению кувейтской прессы («Ар-Рай аль-Амм», 21.VII1.1970; «Адва Эль-Кувейт», 14.IX.1970; «Кувейт Таймс», 14.XII.1971; «Аль-Кабас», 18.Х.1972; «Дейли Ньюс», 10.XI.1972), в 1970–1972 гг. эпидемии холеры охватили такие страны, как Ливия, Ирак, Иордания, Иран, Сирия, Бахрейн, Пакистан, Индия и др. Особенно сильные вспышки этой опасной болезни отмечались в Ираке, Сирии и на Бахрейне. В Сирии, например, в октябре 1972 г. было зарегистрировано 124 случая заболевания холерой; некоторые из них оказались смертельными. В ноябре того же года примерно аналогичная картина наблюдалась и на Бахрейне.

Многие из упомянутых государств находятся в непосредственной близости к границам Кувейта. Со всеми этими странами Кувейт поддерживал тесные экономические и культурные связи: закупал у них продукты питания, ежедневно принимал по нескольку самолетов и кораблей с людьми и грузами и т. д. И несмотря на все это, в Кувейте эпидемии холеры не было. Карантинная служба аэропорта и морского порта Эш-Шувайх работала четко. У лиц, не имевших международных медицинских сертификатов о вакцинации против холеры, тут же отбирали паспорта, а их самих немедленно помещали в санаторий-изолятор, где они проходили медицинский осмотр, где им делали прививки и наблюдали их в течение нескольких дней. Только после заключения врача о том, что данное лицо не опасно для окружающих, задержанному возвращали паспорт и освобождали его.