– Жермена, – решила внести свою лепту и Луиза, – скоро мой день рождения. Вас внесут в число приглашённых. Будет весело. Об этом я уж позабочусь.

– Ты хоть скажи человеку, какой по счёту день рождения-то будет, – вкрадчиво и услужливо подсказала Катрин.

– Аманда! – взревела Луиза. – Я убью её прямо здесь и сейчас. Принесите мне топор! Побольше, потупее и поржавее.

– Успокойся, Луиза, не каждый же день только тебе и побеждать Катрин в ваших смешных интрижках и шпильках друг другу.

Ещё с час проболтали о всякой ерунде вроде планов кардинала Ришелье и слухов о любовницах короля. Жермена вроде немножко расслабилась. Хотя в разговоре участия и не принимала. На вопросы отвечала только односложно «да» или «нет». Наконец, засобиралась и попросила разрешения откланяться.

– Серж, проводи, пожалуйста, гостью, – распорядилась Аманда.

– Какая странная и, вместе с тем, интересная у вас компания, – в раздумье промолвила Жермена, спускаясь по ступенькам.

– Я и сам удивляюсь, как она сложилась. Не так уж давно я в неё влился и редко с ними бываю, но мне кажется, Жермена, что вы всем чем-то понравились. И причём некоторым из нас совсем не сегодня, а в прошлый раз. Герцогиня де Шеврез, например, очень разборчива в своих симпатиях и приглашениях. Если вы сблизитесь с ней и Катрин, то никогда об этом жалеть не будете.

– А графиня де Жуаньи?

– Она у нас главная. Хотя и не принадлежит к королевскому дому, как Луиза. Аманда мудрая и добрая. Все её слушаются беспрекословно.

Мы вышли во двор замка. Подкатила карета. Жермена влезла в неё, слегка натянуто улыбнулась и уехала, а я опять потащился по ступенькам на самую верхотуру.

– Ну, как? – спросил Арман у Аманды.

– Прямо-таки не знаю. Когда человек в таком замкнутом состоянии, то не чувствуется души. Мне кажется, что она чего-то очень боится. Подождём и посмотрим. Нам самим навязываться ей, нужды нет. Захочет – сама придёт. Тогда и будем её разглядывать в мелочах.

– Мне тоже кажется, что Жермена о чём-то очень переживает, – вздохнула Луиза. – И переживает совсем не о погибших заговорщиках. Хотя, может быть, о ком-то одном из них? Ладно, что будем делать-то, когда дела больше нет и до ночи ещё далеко? Не припоминаю в прошлом такой краткой нашей встречи. Я бы домой отправилась. Катрин, ты со мной?

– С тобой.

Арман и Пьер тоже засобирались. Поместья у них рядом. Вот и ездят вместе. Аманда всё-таки одарила их сокровищами из своей библиотеки. Пьер, не помня себя от радости, прижимает к своей груди бесценный фолиант об охоте с изумительными иллюстрациями – гравюрами. Арман же слегка засмущался, получая из рук нашей хозяйки немалой толщины книгу скабрёзных историй о любовных похождениях кавалера де Гриньи. С шикарными, откровенными картинками! Аманда только понимающе ухмыльнулась и не стала комментировать свой подарок Арману. Хорошо, что Катрин и Луиза уже уехали и не присутствовали при событии дарения книг. Вот уж Арман бы от них натерпелся.

Договорились все встретиться на дне рожденья Луизы. Не на том, который для семьи, а на том, который для друзей. Разъехались.

– Я здесь ещё задержусь на денёк-другой. Сбор урожая и налогов, – объяснила Аманда и я тоже испарился…

Только вернулся домой – звонит Капитан.

– Поход за железным островом откладывается. Послезавтра снимаемся в Швецию. Дней на семь-десять, а дальше полная неизвестность. Ни фрахтов, ни их перспективы в пароходстве не видно. Поговаривают даже о продаже и консервации судов. В общем – кошмар. Да, Стелла просила, как ты появишься в пределах видимости, то передать, чтобы заглянул к ней. Какая-то проблема с расселением.

Я посмотрел на часы:

– Не поздновато?

– Рабочий день ещё не кончился. Да и Стелла часто засиживается допоздна.

– Тогда я пошёл.

У Стеллы в кабинете оказался Александр. Понятное дело, что с кружкой бесплатного кофе в руках. Я, поздоровавшись с обоими, укоризненно посмотрел на Учителя и кружку.

– Стелла, а этот гражданин у нас в штате?

– Ещё нет, а что?

– Почему я каждый раз застаю его с кружкой кофе, который положен только сотрудникам фирмы и клиентам?

– Но он же учредитель!

– Согласен, но раз учредитель, то кофе ему положен за счёт представительских расходов, а не издержек по офису. Так?

– Так. По представительской статье мы ещё ничего не закупали.

– Вы слышали, гражданин? Извольте внести деньги за выпитый кофе в кассу. Стелла, скажи бухгалтеру выписать приходный ордер.

Стелла рассмеялась:

– Стоит только вас обоих встретить вместе, так жди какого-нибудь спектакля. Это Капитан передал, что мы тебя искали?

– Капитан.

– Проблема тут возникла с расселением десятой квартиры. Саша, давай!

– Вся квартира уже разъехалась, – приступил Александр, – и только Мария Васильевна отказывается. Уж я и так, и этак, и все красоты нового жилья не раз расписал – ни в какую. Здесь, мол, умер мой муж и я умру. Как только последний сосед её коммуналки выехал, заперлась изнутри и никого не впускает. Не выживать же её насильно.

– Марью Васильевну-то? А что она нам плохого сделала, чтобы выдавливать её силой? Ей ведь уже далеко за семьдесят. Небось и отца нашего Ахмеда помнит, и блокаду перенесла.

– То-то и оно. Кроме добра мы от неё ничего не видели. Особенно в детстве. Я раньше, а ты позже. Что будем делать?

– А что мы можем тут сделать? Пусть остаётся – её право. Левый флигель-то всё равно мы планируем под жильё для сотрудников. Будет один не сотрудник. Я сейчас схожу с ней поговорю.

Забежал в магазин. Десятая квартира на втором этаже. Звоню.

– Кто там? – раздаётся за дверью старческий, но хорошо знакомый, звонкий голосок. Сашка, опять ты? Не пущу тебя – стервеца.

– Не Сашка, Мария Васильевна, – Сергей.

– А Сашки с тобой нет?

– Нет.

Послышалось лязганье затворов, старушка выглянула и подозрительно оглядела лестничную площадку за мной.

– Ладно, заходи. Хотя вы с Сашкой теперь одна компания. Тоже будешь уламывать меня съехать с места? Не выйдет!

– Не буду.

– Слава Богу, а то я опасаюсь даже в магазин выйти. Вернёшься, а вещички на улице. Такие страсти ныне пишут в газетах об обманутых стариках! Так чего тебе? Проходи в комнату. Я только чайник с плиты сняла. Почаёвничаем. Как мама с бабушкой?

– Спасибо, хорошо. Нравится им в огороде копаться. Вот, я пряников захватил.

– Ай, уважил, уважил старуху. Мои любимые. Чувствуется мамино воспитание. Богатая на душу женщина. Наливай сам.

– Благодарю, Мария Васильевна. С вами, да чайку – всегда с удовольствием. Заодно и спокойно побеседуем о будущем.

– Да что ты, милок, какое у меня будущее. Это у вас будущее, а мне давно уж в землю пора.

– Ну, ну, Мария Васильевна, что это вы о земле задумались. Мы вместе в одном доме ещё долгонько поживём.

– Стало быть, ты не как Сашка, уговаривать меня съехать не будешь?

– Не буду. Мы все вместе подумали и поняли, что нашим планам вы никак не угрожаете. Только уж вы нам, в самом деле, не мешайте.

– Чем же это я вашей компашке с Сашкой могу помешать?

– Нам нужно сделать ремонт здания, в котором вы живёте. Вон в том флигеле напротив освободились комнаты и квартиры. Выбирайте любую. На время, конечно. Мы поможем перебраться. А когда это здание отремонтируют, то и вернётесь обратно. Только вот коммуналок здесь уже не будет. Царские хоромы не обещаю, но свою маленькую квартирку вы, Мария Васильевна определённо получите.

Старушенция на минуту замерла с открытым ртом.

– И никуда съезжать не надо?

– Не надо.

– Отдельную?

– Да.

– С балконом?

– Вот балкона не обещаю.

– Если бы пообещал, то я как раз и не поверила бы. Не обманешь? Хотя, что это я. Мать тебя этому не учила.

– Вот и хорошо. Договорились?

– Если прямо здесь, то грех не согласиться. А то новостройки, новостройки…

– Тогда завтра с Александром сходите к нотариусу. Обмен комнаты на квартиру нужно закрепить на бумаге.