– Я ж кувшин заказывал! – возмутился Одуван.

– Нетути, – ответила бойкая девица, – всё выпили. Михей в соседнюю деревню за подмогой послал.

– Какой? – испугался Рогнар.

– Винной. Велел передать, что барин объявился, а потому водки на всех не хватает.

Пьяный рёв за шатром подтвердил её слова. Эльфы с людьми, в отличие от высоких договаривающихся сторон, время даром не теряли.

Арчибальд схватился за голову.

– Не пора ли начать переговоры? – заторопился Рогнар.

Арчибальд посмотрел на стол, сооруженный шустрой сестренкой побратима, почесал затылок и согласился:

– Пора! А то нам вообще ничего не останется. Бумагу!

Хозяйственный Одуван вытащил кипу листов, взятых им для этой цели из папки, услужливо подсунутой аферистам де Гульнаром.

– Стакан!

На магический лист плюхнулся стакан. И не один. Высокие договаривающиеся стороны решили не отставать от своих подданных или хотя бы сравняться с ними.

Де Гульнар взялся заголову, пытаясь прочесть строчки рождающегося договора, с трудом проступающего сквозь отпечатки стаканов и жирных пятен закуски, плюхавшихся на документ. Патриарх принюхался, и ему даже стало завидно.

– Окорочками закусывают, сволочи! Эх, где мои семнадцать лет?

Глава тайной канцелярии выдернул из секретера графин сгущенного вина, изобретения, которого даже король не пробовал, налил рюмочку и с расстройства оприходовал графин, как когда-то в дикой юности, чисто по-старчески перепутав его с рюмкой.

– С этим всё ясно, – Арчи размашисто подписался. – Мы не противники родного леса. И рубить будем с умом, и костры жечь не будем. Это всё мелочи.

– Мелочи? – вскинул брови Рогнар.

Организм эльфа усиленно боролся с градусами, нескончаемой струей льющимися из четверти Дуняшки. Элитные вина эльфов, прихваченные с собой, уже давно кончились, и все перешли на чистый, как слеза, самопляс мужиков, подоспевших из соседней деревни Конобеевки.

– Мелочи! – У Арчибальда открылось второе дыхание. – Главный вопрос, который мы будем обсуждать, – безопасность государства Гиперийского. Что ты можешь сказать об этом?

На стол перед Рогнаром легла фляжка принцесс. Увидев изображение летучей мыши, пронзающей хвостом белого дракона, седой эльф вздрогнул.

– Не может быть… – прошептал он, поднес руку к фляжке, ощупывая её магическую ауру, принюхался. – Неужто кто-то остался в живых? Она же свежая! Сделана совсем недавно. Откуда она взялась?

– Скажем так: дочери Георга VII, прекрасные принцессы, частенько к этой фляжке прикладывались.

– Что внутри, посмотреть можно?

– Трисветлого ради!

– Но я уже патент на это взял, – заволновался Одуван. – Так что изготовление только через меня.

Эльф отвинтил крышку, понюхал:

– Да, такое производство наладить – люди с руками отрывать будут.

– Так что можешь об этом сказать? – повторил вопрос Арчибальд.

– Про эликсир?

– Про герб.

– Многие считают, что это легенда, но это не так. Наш Дом эльфов, Дом Вечерней Зари, это знает точно.

– Рассказывай, – нетерпеливо заерзал Арчибальд.

– Много тысяч лет назад существовало далеко на севере королевство. Его тогда называли Царством Вечной Стужи. Им правил Ледяной Дракон. Он считал себя потомком древних богов, которые, как вы знаете, ушли с приходом в наш мир Трисветлого. Ледяной Дракон решил переделать весь мир под себя. В этом мире не было места ни людям, ни эльфам. Ещё у него был ученик, имя которого давно затерялось в веках, а может, кто-то постарался, чтоб оно затерялось. По крайней мере, во всех рукописных вариантах легенд, хранящихся у эльфов, его имя старательно затерто как магически, так и физически. Известно только, что, прежде чем поступить на службу к Ледяному Дракону, этот человек долго жил в Маргадоре, творя какие-то чёрные дела, откуда впоследствии был изгнан.

– За что? – полюбопытствовал Арчи. – Там таких подлецов любят.

– За особый цинизм и жестокость.

Одуван присвистнул. Арчи недоверчиво рассмеялся.

– Шутка? Да маргадорцы… человеческие жертвоприношения, культ некромантии… что может быть циничнее?

– Выходит, может. Одним словом, он был любимым учеником Ледяного Дракона. Вдвоем они натворили немало чёрных дел и натворили бы ещё больше, если б на пути их не встал созданный эльфами орден. Костяк ордена был основан на Доме Чёрной Орхидеи. Из других эльфийских Домов туда посылали лучших из лучших. Самых сильных воинов и магов. В ордене они оттачивали своё мастерство и всю свою жизнь посвящали борьбе со злом, с тьмой, поэтому, наверное, их стали называть тёмными эльфами. То, что вы видите на фляжке, – герб ордена Чёрной Орхидеи. Когда полчища Ледяного Дракона схлестнулись с объединенными войсками людей и эльфов – была страшная мясорубка. Если б не тёмные эльфы, миром сейчас правил бы Ледяной Дракон. Они бились в первых рядах и погибли все! Почти все.

– Почти?

– Да, один из них, Роуфар, весь израненный, выжил. Он положил основу нашему роду. В память об ордене наш Дом и именуется сейчас Домом Вечерней Зари.

– Странное название. Почему?

– Потому что остатки ордена сумели заманить Дракона вместе с его учеником в пещеры.

– Какие пещеры? – спросил Одуван. – Где они находятся?

– Где-то в горах. Точно никто не знает, легенды об этом молчат. Так вот, в этих пещерах эльфы совершили какой-то обряд, усыпив Дракона и его ученика и запечатав вместе с собой выход из пещеры. Пожертвовали собой.

Рогнар замолчал, задумчиво глядя на фляжку.

– Это всё? – спросил Арчибальд.

– Могу ещё добавить, что, согласно легендам, за несколько лет до последней битвы ученик Ледяного Дракона основал город Носферу, и ходят слухи, что этот город до сих пор стоит где-то в лесах. И ещё доносилось до нас, что несколько раз были попытки тёмных сил найти и разбудить Ледяного Дракона, чтобы использовать в своих играх. Глупцы! Они не знают, с какими силами хотят играться! Ну вот вроде и всё. С тех пор об ордене ничего не было слышно, но, судя по всему, раз появилась эта фляжка, он ещё существует. Более того, это означает, что силы тьмы вновь просыпаются, раз орден возродился.

– Да-а-а… нагнал туману. И как мне этих тёмных эльфов найти?

– В одной легенде говорилось, что у всех членов ордена были медальоны с таким же вот знаком, – кивнул на фляжку Рогнар, – при помощи которого они мгновенно могли переместиться в подземный храм святой Сиды – праматери всех эльфов. Но ни одного подобного медальона из глубины веков до нас не дошло.

– Случаем не такой? – Арчибальд протянул ему медальон, полученный от герцога Шефани.

– Такой, но это подделка.

– Хорошо, что напомнили. Можете на него свою эльфийскую магию наложить, так, чтоб на настоящий похож был?

Рогнар провел над медальоном рукой.

– Магический фон от него теперь есть, но это для профанов. Хорошие профессионалы почувствуют подделку.

– Она для профана и предназначена, – расплылся Арчибальд.

Рогнар улыбнулся в ответ и опять посерьёзнел.

– Запомни, юноша, раз ты встал на борьбу со злом…

– А с чего ты взял, что я встал?

– Я чувствую на тебе остаточную ауру правой руки Дьягоо. Ты недавно столкнулся с ним и благополучно вышел из этой передряги, а потому мы всегда будем за тебя горой. Кроме того, ты наш сосед, а соседям надо помогать. Ждем в гости в любое время. Тебе всегда будем рады. Только без Мерлановых просьб и его фокусов.

– Каких? – невинно спросил Арчибальд.

– Сам знаешь. Письмо от Эльдера я уже получил.

– Ясно. Кстати, последний вопрос. Кто занимается производством «Отупина»?

– В первый раз про такое средство слышу, – удивился эльф. – Его увидеть или понюхать можно?

– Да нет его у нас! – с досадой тряхнул головой Арчибальд.

– Почему не-е-ет? – прогудел Одуван. – Я прихватил чуток, чтоб на досуге разобраться. Нужная штука в хозяйстве.

Гигант вытащил из кармана камзола серебряную фляжку, в которой что-то плескалось.