— И что потом? — не обращая внимания на философскую грусть Софьи, допытывался Кирилл.

— То есть? — не поняла она.

— Ты сразу вернулась в Москву?

— Ты же знаешь, что нет! Я задержалась там на несколько дней. Виктор уехал… а я принялась похищать краски у Алтая и переносить их на свои полотна…

— Пленка у тебя осталась? — поинтересовался Кирилл.

— И пленка, и фотографии… Виктор почти бросил их мне в лицо… Так что можешь полюбопытствовать…

— И полюбопытствую, — нежно проведя ладонью по ее руке, прошептал Кирилл. — Что, едем?

— Куда?.. Зачем?.. — наигранно — изумленно взмахнула ресницами Софья.

— Любопытствовать!

— Стоит подумать!

— Встретимся в холле у раздевалки! — торопливо произнес он и бросился в воду.

…В первый момент Кирилл не узнал Софью. Из раздевалки вышла совсем молоденькая девочка с пушистым хвостом, завязанным высоко на макушке. Длинные стройные ноги ее облегали темно-синие джинсы, на плечи была наброшена куртка.

— Это ты?! — воскликнул неподдельно удивленный сыщик.

— Что, без бриллиантов меня нельзя узнать?

Кирилл рассмеялся и подхватил Софью на руки.

— Ты сама — бриллиант!..

Ах, какое было блаженство вновь очутиться под прозрачным потолком ее мастерской. Кириллу казалось, что эти стены вместили в себя весь мир и что за ними уже более нет ничего… ни сверкающих огнями улиц, ни шумного потока машин, ни людей…

Кубики льда постукивали в бокале с джином. Кирилл довольно поглядывал вокруг.

— Софья! — он поймал ее, деловито снующую по мастерской.

— Да подожди!

— Софья! — он притянул ее к себе. — Меня одолевает любопытство!

— А кстати! Я думала, ты уже и забыл, зачем пришел!

Она выскользнула из его объятий, открыла ящик стола и протянула ему пленку и фотографии.

— Да, в самом деле, впечатляет! Мастерски сделано! — метнул он на нее насмешливый взгляд. — Я могу это забрать?

— Забирай и любуйся, сколько хочешь. Только к делу не приобщай, — серьезно добавила она. — Виктору это не понравилось бы.

«Черт возьми! — разозлился Кирилл. — Даже мертвый он над ними всеми имеет власть»

Мелентьев поднялся и со злостью впился в розовые губы Софьи. Обнимая друг друга, они перешагнули порог спальни. На какое-то мгновение Кирилл даже забыл о Софье — настолько поразили его пышное, под шелковым пологом ложе, тяжелые, затканные золотом портьеры, утомленно-изогнутые кресла в стиле XV!!! века, камин, сверкающий красно-золотыми искрами.

В один миг с них соскользнула одежда. Софья провела рукой по спине Кирилла.

— Я непременно запечатлею твою левую ягодицу на своем новом полотне…

Кирилл не дал ей договорить и властно увлек медноволосую красавицу в бездну наслаждения.

Очнувшись в шелковой пене простыней, он не обнаружил на просторном ложе своей восхитительной любовницы. Сладко улыбнувшись, он перевернулся, и белоснежный шелк стыдливо зашуршал под ним. Вставать не хотелось… Встать — это значит уйти от Софьи: он не сомневался, что она тут же выставит его за дверь, сославшись на работу. Но как, ни тянул Кирилл время, ему все равно пришлось встать и направиться в душ.

«Все-таки мода на "легкую небритость" очень удобна для мужчин», — подумал он, глядя на свое отражение в зеркале.

Прохладные пальцы коснулись его плеч, и лицо Софьи выглянуло из-за его спины.

— Доброе утро! — улыбнулась она, взглянув в зеркало. Я приготовила завтрак.

— Боже мой! — с восторженной усмешкой воскликнул Кирилл. — Ты приготовила завтрак!

— А что? — ее брови удивительно красиво взметнулись вверх и тут же плавно вернулись на свое место.

— Это будет самый лучший на свете завтрак!

Поджаренные Софьей тосты таяли во рту, кофе очаровывал ароматом, а фруктовый салат поражал вкусовыми сочетаниями. Никогда в жизни Кирилл ничего вкуснее не ел. Все эти хитрые блюда под различными соусами, торты, наполняющие рот мягкой пеной пирожные «птичье молоко», салаты со сложными французскими названиями, приготовленные женщинами, стремившимися покорить сердце Кирилла через его желудок, не шли ни в какое сравнение с кулинарными способностями Софьи. Ее утреннее, не тронутое макияжем лицо одарило новыми впечатлениями. Кирилл увидел нежную, домашнюю, но, как всегда, несравненную Софью. Однако, как он и предполагал, сразу же после завтрака он был мило выставлен за дверь. Несмотря на это, Кирилл был переполнен еще ни разу не изведанным им радостно-бодрящим чувством, от которого серый день вдруг начал сверкать жемчужными каплями дождя, а леденящий ветер превратился в веселого шалуна.

«Ты что это, Кирилл? — удивился он сам себе. — Только никакого анализа моего психического состояния! — тут же запретил он своим взволнованным мыслям. — Мне просто хорошо, а «хорошо» анализу не подлежит!.

Глава двенадцатая

В приподнятом настроении Кирилл приехал в офис, прошел в свой кабинет и, упав в кресло, на несколько минут погрузился в приятные воспоминания.

«Однако надо бы внимательнее взглянуть на фотографии», — возвращаясь в суматошный день, вспомнил он. Кирилл вынул из папки с десяток снимков и, вооружившись непременным атрибутом сыщика — лупой, стал рассматривать ускользающие от внимания детали: зачастую жизнь или смерть зависят не от глобальных событий, а именно от мелких, на первый взгляд малозначительных, нюансов. Он с интересом рассматривал лицо красавицы Елены, не прикрытое светской невозмутимостью: радость изменила правильные, холодные черты, зеленый взгляд лучился нежностью.

«Весьма неожиданный поворот, — бормотал при этом Кирилл. — Вдова-то, оказывается, не была той идеальной супругой, какой её все представляли!»

Предмет ее тайной страсти внешне был очень привлекателен, даже красив: мужественное лицо, белозубая улыбка, пышные волосы. Безупречного покроя темно-синий пиджак великолепно смотрелся на его спортивной фигуре.

«Так, — отметил для себя Кирилл, — новый поворот и новый фигурант… Ладно, разберемся!»

Тщательно рассмотрев снимки, он положил их обратно в папку, и уже было подвинулся к компьютеру, как вдруг что-то вспомнил и, ядовито улыбнувшись, набрал номер телефона.

— Слушаю, — отозвался высокий женский голос.

— Это Кирилл Мелентьев.

На другом конце раздался прерывистый вздох:

— Очень приятно, Кирилл.

Усмешка скользнула по губам детектива.

— Я видел… — сделал он интригующе — театральную паузу и мягко подбросил: — Фриду…

Женщина на другом конце словно захлебнулась от чрезмерного глотка воздуха.

— И… что?.. — попыталась она скрыть испуг, тщетно придавая голосу ноты невозмутимости.

— Абсолютно ничего, — едко рассмеялся Мелентьев. — Это все, что я хотел вам сказать. До свидания!

— Нет, Постойте! — женщина, казалось, терялась в выборе правильного решения. — Нам надо встретиться!

— Вы так полагаете? — продолжал с наслаждением мучить свою жертву Кирилл.

Прозвучало неуверенное: «Да…» — и тут же с силой: «Да! Да! Непременно!»

— Что ж… — разыгрывая задумчивость, произнес Кирилл, — как-нибудь на неделе…

— Нет! Сегодня, и как можно быстрее! — почти приказывал голос, но, спохватившись, женщина мягко и вкрадчиво добавила: — Прошу!

— Хорошо! — благосклонно соизволил согласиться Кирилл.

— Где Вам будет удобно? — проворковал в ответ голос.

— Через два часа на Новом Арбате, в ресторане «Европа».

— Договорились!

Кирилл бросил трубку и усмехнулся: «С удовольствием посмотрю, как вы будете извиваться, доказывая свою непорочность…»

Включив компьютер, Кирилл углубился в работу, но через полчаса телефонный звонок оторвал его от экрана.

— Привет! — услышал он усталый голос своего друга капитана Леонида Петрова.

— Ой!.. Ленька, ты меня прости, — наморщив лоб, принялся извиняться Кирилл. — Я тебе обещал позвонить, но ты понимаешь… мое дело, кажется, сдвинулось…