— А ты? — спросила она.

Каллен вздохнул. У него не было времени побриться, и теперь щеки и подбородок его покрывала черная щетина.

— Я буду меняться с другими. Иди отдохни.

Она сделала как он велел: вернувшись в темный угол, расстелила одеяло и легла. Чувствуя, что ее одолевает смертельная усталость, Китти вдруг осознала, как же их здесь мало… И сколько дикарей ожидают там их смерти…

Уже перед рассветом она проснулась от чьего-то легкого прикосновения к плечу. Открыв глаза, она увидела над собой круглое лицо Элви Портер.

— Сара просит тебя придти, — сказала Элви как можно тише, чтобы не разбудить других.

Китти быстро села.

— Где она? Что случилось?

— У нее сильные боли.

— Нет, не может быть… для схваток еще рано…

Китти, вскочив, побежала за Элви.

На небе все еще ярко светили звезды, задувал свежий мягкий бриз от реки. Они прошли через двор мимо главных ворот и подошли к блокгаузу на другом краю форта.

Элви провела Китти мимо спящих вповалку и дежурных стрелков в дальний угол, где спиной к стене прислонилась Сара. В лице ее не было ни кровинки. Рядом с ней сидела Ребекка.

— Китти, по-моему, началось, — в ужасе сказала Сара. — Но ведь еще рано…

— Знаю, — ответила Китти, беря ее за руку.

— Я не хочу, чтобы Роман об этом знал, ему и так хватает забот!

Глухой голос Сары вдруг перешел в визг:

— Я больше не могу находиться здесь! Я не желаю, чтобы все на меня глазели! Я хочу домой, в свою хижину!..

Китти беспомощно посмотрела на Ребекку и Элви.

— Давайте проводим ее, — тихо сказала Ребекка.

По просьбе Сары Китти поручила Уинфреду передать Роману, когда тот проснется, что его жена дома, и женщины вчетвером отправились к хижине Джентри, стараясь держаться в тени, чтобы их не заметили засевшие за рекой снайперы.

Лунный свет лился через открытую дверь. Сара устремила рассеянный взгляд на закопченный камин.

— Огонь погас…

— Сейчас раздобуду угли! — встрепенулась Элви.

Она выбежала, а Ребекка с Китти закрыли щели на задней внешней стене хижины, через которые они могли стать мишенями для индейцев, одеялами. Потом зажгли лампу. Элви скоро вернулась с тлеющими красными угольками.

У Сары начался новый приступ.

— Может, это преждевременные роды? — предположила Элви. — Такое часто случается при первом рождении. Но все равно еще ужасно рано, схватки могут прекратиться сами собой…

Элви поставила греть воду для чая из американского лавра. Когда он был готов, Саре налили большую чашку бодрящего горячего напитка. Она крепко сжала ее в ладонях.

— Ах, как вкусно…

Но едва произнеся эти слова, Сара отставила чашку и схватилась за живот. Она вся напряглась от боли…

Снаружи ночную тишину вдруг снова разорвала пальба. Женщины в страхе вздрогнули. Ребекка поспешила захлопнуть дверь и вернулась на прежнее место.

— По-моему, уже всходит солнце… Наверное, индейцы опять взялись за свое.

Сара чуть слышно застонала, и Китти взяла ее за руку.

— Ничего, наши мужчины их отгонят, как и вчера! — уверенно заявила она, хотя у нее самой сердце колотилось о ребра от охватившего ее ужаса.

Но с каждым новым залпом Сара все сильнее напрягалась всем телом, а терзавшим ее болям, казалось, не будет конца.

— Ох! Прошу вас, пойдите посмотрите, что там происходит! Китти, умоляю тебя! — канючила она.

— Если ты постараешься успокоиться, — ответила Китти.

Сара, кивнув, сцепила свои длинные пальцы.

Ребекка подошла вслед за Китти к двери.

— Попробуй найти там бабушку Хоукинс, — прошептала она. — Может, она что-нибудь сделает… Я не очень надеюсь, что ее ребенок выживет, если роды начнутся сейчас, на шестом месяце…

Китти тяжело вздохнула, соглашаясь. Она уже хотела выйти за дверь, но Ребекка схватила ее за руку:

— Ты сама там поосторожнее, пожалуйста!

Выйдя на крыльцо, Китти оперлась спиной на закрытую дверь, оглядывая двор. Вдруг она вспомнила, что не предупредила накануне Каллена о том, куда пойдет, и как только перестрелка немного стихла, Китти бросилась через двор, стараясь жаться поближе к хижинам.

Она нашла Каллена на своем посту. Он встревоженно обернулся к ней:

— Куда это ты пропала, девочка моя? Я уже начал волноваться!

Она рассказала ему о Саре. Его густые черные брови поползли вверх, и он печально проронил:

— Она ведь может потерять ребенка, да?

— Не знаю.

— По-моему, Роман будет сильно переживать из-за этого…

Китти кивнула. Потом спросила:

— Ну, как тут дела?

Каллен сдвинул шляпу на затылок.

— Эти поганые язычники что-то очень настырны, девочка моя. — Он чарующе улыбнулся ей. — Но пока мы их сдерживаем, не бойся! Тем не менее… — Несмотря на лучезарную улыбку, в его глазах она заметила что-то ужасно серьезное. — …ты лучше заряди-ка старый пистолет своего отца и обязательно бери его с собой, когда придешь в следующий раз, хорошо, дорогая? — Он хотел было сказать ей еще что-то, но в это мгновение пуля вонзилась в толстое бревно в стене. Китти вздрогнула от ее противного визга. Каллен, быстро заглянув в щель, снова повернулся к ней, протянул руку и нежно дотронулся своими большими пальцами до ее губ.

— Побереги себя и сделай то, что я тебе велел, — сказал он охрипшим голосом. Мягко оттолкнув ее от себя, он просунул дуло ружья через бойницу, косым взглядом пробежавшись по всей длине его ствола.

— Смотри, чтобы с тобой ничего не случилось… — сказала она, отворачиваясь от него, но горло ее так сжалось, что из него вырвался лишь какой-то шипящий шепот.

В поисках знахарки Китти побежала к блокгаузу напротив, хотя ей так не хотелось туда входить… Из-за того, что там был Роман. Она решила сделать все, что в ее силах, чтобы постоянно его избегать. Но если ей это не удастся, придется придумать что-то другое… В любом случае так хотела Сара…

Она поравнялась с дверью — и у нее от неожиданности перехватило дыхание. Китти отпрянула назад, иначе бы ее сбил с ног выскочивший из стремительно распахнувшейся двери Роман. Схватив ее за плечи, он в упор посмотрел на нее такими глазами, каких прежде она у него никогда не видела.

— Что с Сарой?! Тут одна женщина сказала, что ей плохо… Это из-за ребенка, да?

Китти раскрыла было рот, чтобы успокоить его, но глаза Романа так сверлили ее, что как она ни старалась, слова не выходили. Она вообще не умела лгать, тем более Роману.

— Она… не хотела, чтобы ты узнал об этом. Сейчас ее мучают схватки, Роман. Но не очень сильные, — поспешно добавила она. — Мы думаем, что все еще может обойтись…

Тут с новой силой возобновилась перестрелка, и Китти услышала, как заорал Дэниэл:

— Они поджигают форт! Не подпускайте их близко, ребята! Роман, куда ты, к черту, пропал?!

Роман задержался лишь на мгновение.

— Ты побудешь с ней?

Китти кивнула.

— С ней там Ребекка. И Элви… — Последние слова она бросила ему уже в спину.

Воздух в блокгаузе был пропитан резким запахом пороха. Подбежав к ближайшей незанятой амбразуре, она забралась на бочонок от пороха, чтобы выглянуть наружу, — и увидела блестящее от сала туловище индейца, припавшего к шее белого пони. Держа в руке факел с раздуваемым ветром огненным шлейфом, он погонял несчастное животное и в хвост и в гриву. Она отлично видела полосы краски на его щеках. Вдруг он, свалившись с лошади, покатился по земле словно бесформенный куль с маисом; отброшенный в сторону факел горел, не причиняя никому вреда. Пони его встал на дыбы и громко заржал. Едва его передние копыта коснулись земли, он галопом поскакал обратно к своим.

Китти опустилась на пол, обхватив себя руками, чтобы унять дрожь в теле. Она внимательно оглядела тесное помещеньице блокгауза. Каждый здесь был занят своим делом: одни нарезали куски ткани для пуль и пропитывали их жиром, другие передавали готовые пули, третьи заряжали лишние ружья… Все работали тихо, молча, хмуро — на лицах она читала твердую решимость, однако не без страха в глазах.