– Подлая Нищенка? – Иван коротко хохотнул, и на лице сопровождающих его рокеров зазмеились ехидные улыбочки. – Отличное название, парни! Вам подходит!

Фыркая и хихикая, они удалились в сторону психологической общаги, а мы с Мишей решили сменить название, как можно скорее.

Особенно актуально это было, учитывая, что через месяц нас ожидал дебют на большой институтской сцене перед парой тысяч зрителей. В рамках концерта, посвященного дню англо-немецкого факультета, нам предстояло скрестить музыкальные рапиры с Ваниным коллективом под пафосным названием «Five Wheel Drive». Нам было очевидно, что перепеть «золотое горлышко» института и переиграть его рок-н-ролльных профи-монстров нам не светит, поэтому мы решили взять актуальностью репертуара

Новая волна русского рока с такими, сейчас уже навязшими в зубах именами, как Чиж и К, Мумий Тролль и Сплин, только-только начала пробивать себе дорогу. Быстро разучив актуальные новинки, и внедрив их в свой репертуар, мы решили утереть нос заносчивым парням из Five Wheel Drive.

Для усиления конкурентного преимущества в наши ряды был привлечён студент Гена, прославившийся шикарным исполнением песен группы Чайф и регулярными запоями.

В те моменты, когда Гена был в состоянии держать гитару, он был харизматичен и неотразим. Невероятно худой и чёрный, как цыган, он произносил: «Привет, детка!» своим сочным густым басом, и девушки уже не могли отвести от него взгляда. Единственным существенным минусом было то, что моментов трезвости в жизни Гены было немного, и длительность их была ограничена. Но это был риск, на который мы были готовы пойти ради успеха общего предприятия.

Репетиции под талантливым руководством Миши пошли успешно. Для солидности мы разучили медляк модной зарубежной гранж-группы Stone Temple Pilots – Core, а блок хитов состоял из «Пусть всё будет так, как ты захочешь» – от Чайфов в исполнении записного харизматика-алкоголика Гены, и таких блокбастеров, как «Утекай» – Мумия Тролля, и «Песня о любви» – Чижа и К.

Утром перед концертом мы собрались полным составом с четырьмя бутылками портвейна и ограниченным кругом поклонниц. Концерт должен был начаться в 15:00, но наши руки и коленки дрожали уже сейчас, поэтому было решено «разогреть связки» портвейном и застольным исполнением концертного репертуара. (Предложение Гены «децал остаканиться беленькой» было с негодованием отвергнуто мною и Мишей – мы не без оснований опасались, что водка может лишить нас основного вокалиста).

Попахивающие дизельным топливом бурые струи портвейна «Кавказ» обагрили посуду, и акустические гитары всхлипнули первыми аккордами всенародных хитов. Мы пели и пили, купаясь в комплиментах присутствующего фанатского пула, и наша уверенность в себе крепла.

К двум часам музыкально-цыганский лагерь выдвинулся к черному входу Большого Актового Зала. Впереди процессии с гитарой в руках и в лучах солнечного света похожий на молодого Михалкова двигался цыган-алкоголик Гена, распевающий фирменным «шахринским» басом «Рок-н-ролл этой ночью».

Упиваясь собственной значимостью, мы зашли в актовый зал со «входа для артистов», усадили спутниц на отведённые для музыкантов места в первом ряду и отправились за кулисы. Там уже тусовался немного более бледный, чем обычно Ванин Five Wheel Drive.

– Что играть будете? – поинтересовался я у рокеров.

– Настоящую музыку, – многозначительно ответил Ваня, прозрачно намекая на то, что «настоящая музыка» – это то, что играют они, а не то, что играем мы. Однако тут же он протянул мне початую бутылку коньяка. – Участвуешь?

Беспокойно оглядевшись в поисках Гены, и убедившись, что он мирно беседует с девушками в зале, я махнул рукой. – Давай! Без бокала нет вокала!

Зал постепенно наполнялся студентами, преподавателями и руководством ВУЗа. Атмосфера становилась всё более торжественной.

За официальной частью и выступлением декана, последовало несколько самодеятельных сценок сатиры и юмора, и вот уже конферансье объявляет начало музыкальной части концерта

Под оглушительные аплодисменты зала на сцену вырвались подвыпившие демоны из Five Wheel Drive. Они быстро и профессионально настроились, и вот уже перегруженные гитары начали выводить знакомый риф из Satisfaction от Rolling Stones. Вращая зрачками и мотая русым хвостом, голосистый Ваня носился по сцене из стороны в сторону, выкрикивая «No satisfaction!».

Коньяк, нервы и здоровый избыток тестостерона в его крови сделал своё дело, Ваня выплескивал в зал столько энергии, что, в сравнении с ним, и сам Мик Джаггер выглядел бы на сцене застенчивым ботаником. В какой-то момент экзальтация вокалиста Five Wheel Drive достигла апогея и начала постепенно превышать критический уровень. Движения Вани сделались несколько дерганными, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, а голова отвалится. В его «No satisfaction!» стали слышаться истерические нотки. Поддавшись порыву, все музыканты, кроме барабанщика заиграли ещё быстрее. Происходящее на сцене начало сильно смахивать на какофонию, но остановиться парни уже не могли и неслись к концу, игнорируя ритм барабанщика.

Зал был одновременно напуган и испытывал смущение за, очевидно, перенервничавших рокеров. С диким выражением лица под сдержанные хлопки зала, Ваня пробежал мимо нас за кулисы.

– Лёха, б**ть, ты барабаны вообще слышишь?! Андрюха, а ты, куда темп загоняешь? – услышали мы его вопли уже за кулисами.

Снисходительно усмехнувшись, мы с Мишей ступили на сцену, ощущая себя богами рока. Мы подключили инструменты и по команде звукорежиссера подергали за струны. Моя гитара хранила молчание.

Я лихорадочно покрутил все ручки, подергал провод в гнезде усилителя. Тот же эффект. Пауза росла, а с ней росло наше смятение. Вот уже, прыгая через ступени, ко мне прибежал с последнего ряда звукорежиссёр, и теперь мы вместе стали крутить ручки на гитаре и на усилителе – звука не было.

– Так, а это чей шнур? – звукач ткнул пальцем в соседнее гнездо на усилителе. Туда тоже был воткнут шнур, как две капли воды, похожий на мой. Осмотревшись вокруг и остановивши свой взгляд на моей гитаре, звукорежиссёр закаменел лицом.

Проследив за его взглядом, я обнаружил легкое «некомильфо». Забавным образом, воткнув гитарный шнур одним концом в усилитель, а другим концом… в усилитель, я получил интересную, но абсолютно незвукоспособную схему. Чертыхаясь, звукач воткнул шнур туда, куда надо и унесся в зал.

– Извините за технические неполадки, – сдавлено проквакал я в микрофон, и мы заиграли гранжевый медляк.

Уже при первых тактах вступления зал оживился и захлопал. Модный репертуар делал своё дело.

Вложив в свой голос всю гранжевую тоску, на которую я был способен, я затянул красивую, но несколько заунывную мелодию. И вот, когда мы уже были готовы взорваться мощным ревущим припевом, Мишин усилитель, немузыкально хрюкнул на весь актовый зал и затих. Бас-гитара смолкла. Мой деликатный друг покраснел, позеленел и стал лихорадочно крутить ручки громкости и дергать за струны.

Без бас-гитары песня звучала совсем не так внушительно. Тоскливо поглядывая на Мишу и нервно переступая с ноги на ногу я, видимо, задел свой гитарный шнур, и моя гитара тоже отключилась.

Одинокий вокал под гулкие и шаткие барабаны Славика звучал до крайности жалостливо.

В мозгу всплыли советы бывалых музыкантов о том, что, несмотря на любую лажу, песню нужно доводить до конца, и я решил допеть последний куплет во, чтобы то ни стало. Но тут включилась Мишина бас-гитара. На выкрученной до предела громкости она рявкнула так громко и на такой неожиданной ноте, что зал вздрогнул и зааплодировал. Продолжать дальше смысла не имело.

– Извините за технические неполадки, – снова безжизненно промямлил я в зал, и мы с позором ретировались. За кулисами нас поджидали ехидные рожи «файвуилдрайвовцев».

– Ну, ничего, парни, бывает, – притворно-сочуственно поддержал нас Ваня. На фоне нашего позора их выступление уже не казалось провальным.