Как оказалось, во время инициации эльдары тоже получали воспоминания своих предшественников, но им передавалось значительно меньше информации, чем императору. Каждый рыцарь престола, уходя на покой, оставлял слепок своей памяти в огромном кристалле, хранящемся в зале церемоний Замка Призраков. Информация сохранялась посредством заклятий, разработанных в незапамятные времена самим Элианом. Санти и сам мог бы создать подобный кристалл, но благодарил Единого, что ему не нужно этим заниматься – это деяние дорого далось Завоевателю, беднягу на целый год парализовало. Зато созданное им Хранилище прослужит, как минимум, еще несколько тысяч лет.

Даргат привел кровных братьев в большой зал, находящийся на самых глубоких уровнях Замка Призраков. В нем ничего не было, кроме гигантского, слабо светящегося кристалла, напоминающего алмаз – если бы могли существовать алмазы таких размеров, саженей пяти в диаметре. Только в этом месте человек мог стать эльдаром. Да, до сих рыцарями престола становились только люди, сегодня перед Хранилищем Памяти впервые за полторы тысячи лет стояли эльф и орк. Санти немного волновался, ему совсем не хотелось причинять вред друзьям. Однако Даргат заверил скомороха, что кристаллу безразлично какое существо перед ним, лишь бы оно имело разум и душу. Тем более что Храт с Тинувиэлем – носители первозданных сил.

– Лек ар Сантен! – выступил вперед император, память Марана подсказывала ему нужные слова. – Готов ли ты отдать во имя служения империи свою жизнь и свою душу? Готов ли ты принять плащ рыцаря престола?

– Готов, твое величество! – опустился на одно колено горец.

– Да будет так! – Санти освободил силу, сплетая заклятие слияния сознания.

Из кристалла вырвался ветвящийся черный разряд и окутал тело Лека сеткой маленьких молний того же цвета. Горец глухо вскрикнул и рухнул на пол, забившись в судорогах. А когда пришел в себя и встал, это был уже эльдар в серо-серебристом плаще со скрытым туманной маской лицом. Правда чувствовал он себя на редкость гнусно – голова кружилась, тошнило, мысли путались. Откуда-то взялось множество совершенно непредставимых раньше знаний.

За Леком обряд прошли остальные. Все повторилось один к одному, только цвет молний у Тинувиэля был зеленым, у Храта – алым, а у Энета – синим. Вскоре Санти с Даргатом отвели новоиспеченных рыцарей престола отдыхать – им тоже предстояло проспать не меньше трех дней, чтобы прийти в себя.

Вернувшись в свои покои, император устало рухнул в кресло – не так легко, оказывается, дался ему этот обряд. Снова в голове перемешивались обрывки воспоминаний десятков людей, отчего ему было тошно до невозможности. Решив выбивать клин клином, Санти привычно уже достал посредством заклятия из подвалов бочонок крепкого вина столетней выдержки. К приходу девушек он успел выпить полкувшина и пребывал в благодушном настроении.

– Это еще что? – осторожно принюхалась Кара. – Похоже, наш благоверный нажрался, как последняя скотина. Драть его некому!

– И нажрался! – довольно подтвердил Санти, пьяно ухмыляясь. – А что, нельзя?

– Почему же, можно, – бросила на подругу недовольный взгляд Ле, подав той сигнал молчать. – Только с чего?

– Ребят эльдарами сделал.

– Бедные… – посочувствовала Жрица, снова покосившись на заинтересованно вздернувшую бровь Беспалую. – Им так трудно придется…

Затем села на подлокотник кресла, подлила Санти еще вина и проследила, чтобы он выпил кружку до дна. Рыжий что-то рассказывал, размахивал руками, даже пытался танцевать – настолько пьяным он не был давно. Подруги поддакивали ему, ласкались, что-то говорили, в чем-то пытались убедить. Чего же они хотят? Впрочем, если женщина чего-то хочет, лучше ей это дать, все равно не отстанет. Потому он согласился, сам не зная на что. Ле поцеловала его и тут же поднесла еще вина. Случившееся затем император помнил урывками. Он почему-то снова стоял в зале Хранилища, снова произносил слова обряда превращения человека в эльдара. Но кого он посвящал? Убей его Единый, если Санти знал это.

– Твое величество! – донесся до императора чей-то злой голос. – Вставай!

– М-м-м… – повернулся на другой бок скоморох.

– Да вставай же ты, скотина! – заставила его подпрыгнуть пощечина.

Резко сев, Санти застонал, раскачиваясь со стороны в сторону. Голова раскалывалась, перед глазами все плыло, тошнило. Жуть какая! Перед ним стоял разъяренный Даргат.

– Так, с него толку сейчас, что с козла молока… – тяжело вздохнул эльдар, укоризненно покачал головой и повернулся к стене, на которой в облачке тумана появилось лицо Веркита.

– Чего тебе еще? – недовольно буркнул повар.

– Не видишь? – кивнул на стонущего императора Даргат. – У этого придурка траханого похмелье! Рассолу дай. Он вчера такого натворил!

– И что же он натворил?

– Что? Девок в эльдары посвятил!

– Да ты что?.. – ошарашенно выдохнул повар, медленно сползая по стене на пол. Его лицо стоило особого описания – белое, как мел, глаза квадратные, нижняя челюсть отвисла до груди.

– Если бы! – поморщился Даргат. – Я проверил – увы, обряд проведен правильно, первичные изменения тел налицо. Сейчас отсыпаются, послезавтра придется начинать учить их.

– Да-а! – выдохнул Веркит. – Они нам теперь наэльдарят…

– Точно! Ладно, дай рассола, надо отпоить этого рыжего идиота, да поговорить с ним по душам.

Когда Санти немного пришел в себя, Даргат принялся орать на него, сообщая, где он видал таких императоров, и в каком виде. И куда этому самому императору следует отправиться. И по каким местам прогуляться. Опешивший скоморох слушал его, разинув рот – столько изощренной ругани в свой адрес слышать ему еще не доводилось. К тому же, Санти до сих пор почему-то казалось, что задница дорхота – неподходящее для прогулок место. Неуютно там.

– Ты хоть понимаешь, что натворил, скотина?! – закончил свой вдохновенный монолог эльдар.

– А чего такого я сделал? – осторожно поинтересовался пребывающий в недоумении император.

Даргат объяснил. Когда Санти услышал это, он схватился за голову и взвыл. Затем принялся методично выдирать из своей рыжей шевелюры клочья волос. Теперь удивился уже эльдар. Он не сразу понял, что император ничего не помнит.

– Спьяну, значит… – укоризненно покачал головой Даргат. – Ну, ты даешь, парень… Твои наглые девки тебя просто обвели вокруг пальца.

– Они у меня попрыгают! – зло бросил Санти.

– Поздно, – обреченно махнул рукой рыцарь престола. – Они уже эльдары, и ничего с этим не поделаешь. Назад дороги нет.

Прошло еще два дня, и рыжий скоморох отправился в столицу – времени не осталось вовсе, надо было узнать, как обстоят дела. Он взял с собой только Даргата, остальные были еще не готовы. Обиженные в лучших чувствах девушки отдыхали в своих комнатах, лежа на животах – разъяренный до белого каления император лично выпорол всех семерых. От души. Их наставники не стали возражать против наказания – заслужили, не маленькие, давно пора научиться понимать, что делаешь, и нести ответственность за собственные поступки. Даже Лек не возражал, хотя морщился и вздыхал, слыша пронзительный визг своей драгоценной Элиа во время экзекуции.

Волны мягко бились в пирс, распространяя вокруг запах гнилых водорослей, каких-то отходов, еще чего-то непонятного. Неповторимая вонь большого порта. Прогуливавшийся по набережной Санти поморщился. Надо будет обязать людей соблюдать чистоту, не бросать в воду всякую гадость. Хотя бы в пределах столицы. Это море, а не помойка. Придется, пожалуй, установить штраф за выброс мусора в порту. В городах уже привыкли не гадить себе под ноги, надо приучить не делать этого и в других местах.

После похорон Марана прошло два дня. Эльдары носились по всей стране, готовя святошам вместе с заговорщиками несколько интересных сюрпризов, а император размышлял, прохаживаясь по торговому порту столицы. На данный момент Санти был рад, что у него двенадцать рыцарей престола, а не пять, и помирился с разобиженными девушками, смирив свою гордость и попросив у них прощения. Простили его, правда, не сразу и не все. Кара с Ле продолжали дуться, и перестали приходить по ночам. Ничего, со временем все придет в норму. Или не придет. Главное сейчас вовсе не это. Главное – выбить святош с территории Элиана, а это нелегко сделать, воевать карвенцы умеют, к сожалению. Эльдаров бы побольше, двенадцать рыцарей престола – все равно капля в море, не справляются. Их нужно не меньше шестидесяти, а лучше – больше ста, тогда появится возможность контролировать империю по-настоящему.