Резон в его словах был, так что я подтянул его к ветке, и он смог снова устроиться на своем дереве. Как только кап почувствовал под собой привычную опору, он тут же принялся опять торговаться. Только на этот раз он повел себя совершенно иначе.

– Слушай, ты такой могучий маг, ну зачем тебе все эти балбесы. Отдай мне хотя бы этого верзилу-тролля. Ты ж без него вполне обойдешься, в крайнем случае сотворишь себе другого. А меня за то, что я опутал тролля, в наставники попросят.

Я промолчал, и кап понял, что его предложение не проходит.

– Ну хорошо, я понимаю – тролль, конечно, очень здоровый. Ну тогда отдай мне эльфа. Ну к чему тебе эльф. К-хм… Я понял, к чему тебе эльф, – перебил он сам себя. – Ну тогда этого мехового малыша… Ну зачем тебе этот ненужный кусок меха… Что, ты себе меховых игрушек не наделаешь?

Мне настолько надоел его говорок, что я в сердцах плюнул. И тут же с навершия моего посоха сорвалась ярко-оранжевая молния и ударила в землю совсем рядом с корнями топтавшегося дуба. Дерево дернулось и отпрыгнуло в сторону с такой скоростью, что кап едва удержался на месте.

– Не надо огня! – заорал торгаш. – Не надо! Обойдемся без пожара! Что я, по-твоему, простых слов не понимаю?! Вот, уже все сделано…

И действительно, выстроенные перед дубом всадники зашевелились, а Душегуб даже приподнялся на стременах и принялся недоуменно оглядывать поляну. Почти сразу раздался удивленный голосок Эльнорды:

– Душегуб, что за шутки?! Как мы оказались на этой поляне?! И куда подевались Серый с Шалаем?!

Тролль пожал плечами, продолжая оглядываться. Гвардейцы подтянулись ближе к троллю и эльфийке. Только Кина продолжала все так же безучастно восседать на своей лошади.

Я обернулся к Шалаю и прошептал одними губами, снимая с него пелену:

– Давай к ребятам и постарайся их успокоить. А я еще несколько минут понаблюдаю.

Стоило Шалаю показаться из скрывавших его кустов, как от «старого Гвалы» к воеводе потянулись тоненькие магические нити и принялись его быстренько опутывать. А я снова услышал довольный голосок:

– А мы вот с этого конца лишим движениев Конца…

Кап суетился на своей ветке.

– Ты, я смотрю, все никак не угомонишься? – с суровой насмешкой поинтересовался я. – Ну что ж, вызывай пожарных…

– Нет!!! – пронесся над поляной истошный визг, который в отличие от прежних наших переговоров услышали все присутствовавшие на поляне. – Клянусь Матерью нашей, Омелой, я больше никогда не буду перечить тебе, великий маг Гэндальф Серый Конец!!

Шалай, тряхнув головой, словно отгоняя какое-то наваждение, снова быстро зашагал к сбившимся в кучу членам Братства, а я продолжил переговоры с наконец-то запросившим пощады капом:

– Значит, покорствуешь?

– Покорствую, раболепствую и преклоняюсь! – вернулся к прежнему шепотку Гвала. – А также превозношу, славлю и величаю!

– А вот этого не надо! – строго оборвал я его лесть. – Лучше быстренько расскажи, что еще интересного есть в вашем симпатичном лесочке? На кого, так сказать, мне необходимо обратить свое просвещенное внимание?

– О-о-о! – воскликнул ободренный кап. – В мое… наше… в твоем лесу можно на многих обратить самое пристальное внимание. Например, не далее как в двух полянках отсюда обретаются некие Торда и Гвика – два молодых наглеца, с которыми просто не о чем говорить. На них надо просто обратить твое просвещенное внимание, в смысле устроить им небольшой пожарчик, и больше им никакого внимания не надо. Потом…

– Э, э, – перебил я шустрого Гвалу, – ты что же, собираешься моими руками расправиться со своими недругами?

– Можешь мне поверить, великий Серый Конец, что они обязательно станут и твоими недругами. Представь себе, что эти молокососы вопреки всем обычаям и установлениям охотятся вдвоем! Как тебе это нравится?! А Дзуба-боярышник их одобряет! Ну этому-то ты просто все наросты пообрываешь своим пристальным вниманием…

От его неумолчного тарахтения и энтузиазма у меня даже слегка закружилась голова. Поэтому я снова его перебил:

– Значит, так! Слушай сюда. Мы направляемся в Ходжер, что на берегу Усуни. Знаешь это место?

– Знаю, великий Гэндальф Серый Конец, – коротко доложил Гвала.

– Так… Великий Серый Конец в дальнейшем можешь не произносить.

– То есть как?! – не понял кап.

– Ограничивайся одним Гэндальфом. Так вот, представь себе наш маршрут и коротко доложи, какие неприятности нас могут ожидать.

– Значит, так… Идете вы, значит, на Ходжер и первыми встречаете Торду и Гвику…

– Ты опять! – возмутился я.

– Ну что я могу поделать, если они сели как раз на вашем пути! – шепотом взвизгнул Гвала. – Ну обойди их, если для тебя два дня не круг!

– Хорошо, – сдался я, – разбираемся с Тордой и Гвикой. Дальше?

– Дальше? – Кап слегка замялся, а потом продолжил уже без прежнего напора. – За нашими дубами начинаются болота Ушастой Выпи. С ней лучше бы вообще не встречаться, но уж если она на вас выползет, ты ей сказку расскажи. Она сказки любит, так может, если ей твоя понравится, она с вас всего одного человечка возьмет.

– То есть как – всего одного? – возмутился я.

– Ну как же, совсем-то ее без ужина оставить нельзя, а человечинку она очень уважает и давно не пробовала. Я как раз и думал ей твоих человечков предложить, с коняшками… В обмен…

На что он собирался обменять моих друзей, я не стал уточнять. Вместо этого я зло поинтересовался:

– А заворот кишок с ней не случится… от человечинки?!

– Не, – простодушно ответил кап. – Не случится. У ней и кишок-то никаких нет. Она, это, просто дыханием своим человеков растворяет и раствор внутрь себя всасывает.

– И бороться с ней никак, значит, нельзя?

– Может, и можно, только я этих методов не знаю, – огорченно ответил кап. – Так вот, когда Ушастую Выпь накормишь и болота ее перейдешь, начнутся владения Рыжего Весельчака, ну да это просто бандит и похабник, хотя шайка у него большая. Девок своих ему не показывай, тогда за пару хороших монет он тебя, может быть, пропустит. А если увидит девок, драться придется… А за Рыжим Весельчаком лес наш кончается… Там всего-навсего останется пересечь Тефлоновую Пустыню, и ты в Ходжере.

– Какую пустыню?! – переспросил я.

– Тефлоновую, – повторил кап. – Название и вправду занятное. Это название пустыне дал один маг, точно не из наших, лет восемьдесят назад… он всем таких странных имен надавал, а вот приросло только это.

– Интересно, почему Тефлоновая?.. – подумал я вслух, но Гвала решил, что я обращаюсь к нему, и поспешил ответить:

– А кто его знает почему… Маг этот все удивлялся, что пустыня эта не пригорает, прям, говорит, тефлоновая… Хотя непонятно, почему и как пустыня может пригореть?

– Ясно… – протянул я, хотя на самом деле ясного было очень мало. – Ну что ж, Гвала, спасибо за сотрудничество, хотя склонить тебя к нему было нелегко.

Видимо, кап принял мою последнюю фразу за комплимент, поскольку преувеличенно бодро ответил:

– На том стоим!

– Прощай, будущий наставник, – усмехнулся я и, стянув с себя пелену, шагнул на поляну, продолжая, впрочем, пристально наблюдать за поведением вероломного капа. Но никаких магических поползновений с его стороны не обнаружилось. То ли он полностью смирился с моим магическим превосходством, то ли данная им клятва действительно была для капа нерушимой.

Братство встретило мое появление одобрительным гулом, Шалай, похоже, успел им растолковать, из какой передряги мы их вытянули. А я сразу же обратился к воеводе:

– Ты представляешь, в какую сторону нам отсюда двигать?

Воевода покосился на небо, а потом не торопясь ответил:

– Я достаточно хорошо знаю эти места, в королевской библиотеке прекрасное собрание карт. А здесь еще при Кине Синем мы собирались навести порядок. Так что я не заблужусь.

– Тогда вперед, – просто сказал я.

И Братство Конца двинулось вслед за тронувшим своего коня Шалаем. Я снова взял в руку повод лошади Кины и, проезжая мимо замершего дуба, на котором примостился старый Гвала, подмигнул капу. В ответ мне раздался негромкий вздох.