— Как вам здешние деликатесы? Еще не мутит? — поинтересовался Ольховский.

— Да пока есть можно. Но до них бы еще картошечки, соленых огурчиков и стопочку нашей водочки! Было бы в самый раз! — Долматов мечтательно вздохнул. Вдруг тронул Ольховского за рукав. — Смотри, командир, снова нам девок тащат. Точно, мы для них, словно племенные хряки. И откармливают нас специально, чтобы на всех силенок хватило. Сами так не едят. Я по бабам заметил и охранникам. Не очень-то они здесь сытно живут. Девки, полуголодные ко мне пришли. За два дня отъелись немного.

— Да я тоже это заметил. А говорить с ними не пробовали? Узнать, как отсюда выбраться?

— А ты, что думал, что я все это время только баб толк, что ли? — рассмеялся Долматов. — Допрашивал я их, с пристрастием! Не без "этого" конечно, но кое-что узнал!

— Поделитесь, если не секрет?!

— Само собой. Вы же мой командир. — старшина принял серьезный вид. — Значит так. На словах мы не очень-то поняли друг друга, но на пальцах удалось разобрать. Кроме того, я наших ребят-разведчиков уанка тоже порасспрашивал. Не зря же их Олег Васильевич гонял. Они девкам так же допрос учинили. Это племя зовут лукано. Их предки пришли сюда очень давно. Девки говорили, что с неба сошли. Поэтому они и отличаются от других местных дикарей. Я так понял, что также как и нас сюда перенесло. Эта пирамида для лукано священна. Типа предки построили. Охраняю ее как раз те гады, что внизу плавают. Но дикарям их есть нельзя, только по большим праздникам. Опять же, святые. Мы для них, как находка. Но не боги. Это точно. Потому, что языка их богов не знаем. Пока мы со всеми местными бабами не переспим, нас трогать не будут. А когда забеременеют, тогда и скормят этим тварям. Вот такие, пироги, товарищ командир. Теперь думать надо, как отсюда выбираться!

— И какие есть предложения?

— Сюда мы попали вон по той дороге. — старшина указал рукой на одну из троп, ведущих на юго-запад. — Теперь дальше. Если сами туда рванем, то местные нас быстро переловят. Вспомните как вели! А если кого из них в качестве проводника прихватим, то может быть и уйдем.

— А согласятся ли в проводники? Что-то я сильно сомневаюсь! — покачал головой Ольховский. — Может быть разделиться и в разные стороны, а?

— Тоже вариант. — согласился Долматов. — Мы как раз в центре между двумя речками находимся.

Старшина подобрал валявшуюся невдалеке обгорелую щепку и начертил небольшой план местности.

— Вот тут и тут, реки текут. Одна поменьше, а другая — побольше. Я так понял из рассказов, та, что поменьше — у уанка "Большой" называется. Там, как раз наши Нефтегорск строят. Речки параллельно текут, а этот город с пирамидой — посередке. Так что надо нам к меньше речке тропку пробивать.

— А как отсюда выбраться-то?

— Тоже идея имеется! У дикарей три плота. Два больших и один поменьше. Большие — у набережной на приколе стоят, а маленький — здесь. На всякий случай, для охранников. Вдруг какую весточку передать надо. Действовать будем ночью. Когда весь город спит. Вырубаем всю нашу охрану. Но двоих берем в заложники. Проводниками послужат. А не захотят, припугнем, что головы пооткручиваем. Думаю, что проблем не будет. Мы сильнее физически, да и ребята-уанки хорошо подготовлены. Дальше. На другой стороне пирамиды сбрасываем трупы части охраны в озеро, чтобы отвлечь кайманов, а сами на плотике плывем вон на тот дальний причал. Десять человек должны разместиться.

— Ну, а дальше как? Ночью в джунгли не пойдешь! Обязательно на какую-то живность нарвешься и погибнешь! Да и не пролезешь через эти чащи, тем более в темноте! — засомневался Ольховский.

— А мы с утренней зорькой из города двинем, а ночь на окраине переждем. — уверенно ответил Долматов. — Здесь все равно до утра никакого движения нет. Я за это время весь их режим гарнизонной службы изучил. Не один год в караулах провел. Знаю порядок.

— А если не получится?

— А если не получится, то, как у нас говорят: или грудь в крестах, или голова в кустах. Но попытаться надо. Все равно конец один. На зуб этим ползучим гадам. — выдал старшина и внимательно посмотрел на приближающиеся плоты. — Пошли, командир. А то скоро причалят. Харчи подвезли да баб в придачу. И новых. А куда же моих первых голубушек-то дели?

Ольховский тоже заметил, что среди прибывших девушек не было его прежних подруг. Но теперь, после всего, что произошло, иметь дело с новыми, ему не очень-то хотелось. Тем более, что среди них отсутствовала Дара. Но общаться-то надо, чтобы не выдать своих планов и узнать побольше. Авось, да выйдет что из их авантюрной затеи!

Но этим планам не суждено было сбыться. Не успели девушки подняться на второй ярус пирамиды, а охранники выгрузить корзины с продуктами, как на набережную выбежали несколько дикарей, что-то громко крича и призывно махая руками. Гребцы на плоту быстро передали оставшиеся корзины на пирамиду, схватили палки-весла и стали усиленно грести к противоположному берегу.

— Интересно, что у них там стряслось? Как думаете, Пантелей Егорович? — спросил Ольховский.

— Не знаю, командир. Но что-то больно засуетились. Как бы охрану не увеличили. Придется наш побег на время отложить, пока не успокоятся. — задумчиво ответил Долматов.

На набережной появилась новая группа дикарей. Но не простые воины, а вожди и шаманы. Среди них находился человек, чувствовавший себя явно белой вороной. Увидев его уанки вдруг радостно закричали и стали приветственно махать руками.

— Это Лукки. Молодой жрец уаминка. Он пришел в Нефтегорск вместе с верховным жрецом Иллайюком. — пояснил один из них.

— Судя по тому, как его уважительно принимают и он спокойно разговаривает с вождями, нас ждут перемены! — Ольховский повернулся к Долматову. — Как считаете, Пантелей Егорович?

— Надейся на лучшее, но готовься к худшему. — произнес старшина. — Не знаю, командир. Все может быть. Давай дождемся нашего жреца, а там, как говорят на Украине, побачим…

* * *

Уже четверные сутки флотилия спускалась по течению Большой реки.

Судя по атласу профессора Левковского, в будущем она имела название Уальяга. Та это река или нет, но голову ломать не стали. В будущем так звали, пусть будет и в прошлом. Но, не мудрствуя лукаво, новороссы переделали название реки на свой лад, более привычный для русского уха: Ульяна или Улька.

Флотилию снаряжали в Нефтегорске. Она включала в себя четыре больших плота с высокими бортами, с десяток тримаранов и сорока лодок-однодревок гуаро. Командовать экспедицией поручили капитану морской пехоты Павлу Кожемяке. Его заместителем назначили голландца Питера ван Лейдена. Кроме них, в состав экспедиции входили еще полтора десятка новороссов и тридцать воинов-уанка. Те, кто был постарше, плыли вместе со своими семьями, а чтобы в дальнейшем, между холостяками и женатыми не возникло ненужных проблем, мудрый вождь уанка Анко Альо "сагитировал" в путешествие свободных девушек своего племени. И как говориться "с запасом". Может, кто захочет не одну жену завести!

Вождь гуаро Кхуко тоже "не поскупился" и выделил воинов с семьями. Это был род погибшего вождя, вместе с его сыном Пачи. Новороссы сразу поняли, что таким способом Кхуко избавляется от Пашки, чувствуя в нем будущего конкурента. Как говориться, с глаз долой — из сердца вон. Кроме того, мужчины этого рода раньше плавали вниз по течению и были знакомы с местностью, а также с ее обитателями.

Всего под командой Кожемяки, вместе с женщинами и детьми, оказалось чуть больше двух сотен человек. Это, по здешним меркам, довольно крупное сообщество. С собой экспедиция везла необходимые для обустройства вещи и инструменты. Кроме того, Антоненко приказал выделить артиллерию в виде двух ротных минометов и одной легкой катапульты с соответствующим боезапасом. Присутствовала и огневая группа, вооруженная автоматами. Кроме них, каждый новоросс имел карабин или пистолет. Также экспедиции придали два пулемета: станковый Максим и ручной ДП, с хорошим запасом патронов. Мало на кого в джунглях нарваться можно, а дело важное предстоит: создание форта-порта-верфи с последующим освоением Амазонки и выходом в Атлантику.