Улыбнувшись, Тристан оглянулся на Нелл.

– Как насчет ужина в стиле 1950-х? Гамбургеры с луком и маринованными огурчиками?

– Полагаю, мы одеты как раз для этого, – сказала Джекка, переведя глаза со своего платья «от кутюр» на его смокинг и на элегантный костюмчик Нелл. Она улыбалась, вспоминая танец и думая о предстоящей ночи.

– Тогда едем к Элу. – Он положил руку на рычаг переключения передач, но тут же убрал ее. – Нелл, закрой глаза.

– О, только не поцелуи! – засмеялась девочка.

– Да, именно поцелуи! – сказал Тристан и устремил горящий взгляд на Джекку.

Было нелегко справиться с охватившим ее желанием, но ей так хотелось его поцеловать! Джекка подалась к нему, и их губы встретились. Это был поцелуй чистой радости. Они наконец увидели друг друга, сказали всему миру, что они вместе. Но, что стократ важнее, это был поцелуй-обещание – того, что еще впереди.

Несмотря на их благие намерения, поцелуй оказался продолжительным, и пальцы Джекки впились в плечи Тристана, а он прижал ее к себе так сильно, что стало трудно дышать. Но все же у него хватило здравого смысла отстраниться.

– Да, – пробормотал он и стиснул руль. – Позже.

– Я уже могу открыть глаза? – хитро поинтересовалась Нелл.

– Можно подумать, что ты не подглядывала, – буркнул Трис.

Девочка захихикала.

Джекке потребовалось время, чтобы заставить себя успокоиться.

– Как твоя рука? – спросила она, когда машина выехала на дорогу.

– Я настоял, чтобы в Майами мне сняли гипс. Хотел обнять вас обеими руками.

– Эй, я еще здесь, – напомнила Нелл.

– Я и сказал – «вас». Вас обеих.

– Но если рука зажила, тебе не нужен Рид. Ты можешь сразу вернуться к работе.

Тристан усмехнулся.

– Она еще очень слабая. Думаю, понадобится некоторое время на реабилитацию. А ты как думаешь?

– Определенно, – согласилась Джекка, – много времени. – Она хотела добавить: «Может быть, даже все лето», – но передумала. Обернувшись к Нелл, она спросила: – Как себя чувствует твой отец?

– У него еще что-то болит, но в общем нормально.

Джекка взглянула на Триса, ожидая подтверждения, и он уверенно кивнул.

– Ты покрасила мой игровой домик? – спросила Нелл.

– Только на бумаге. Я сделала несколько цветных вариантов, а мисс Люси приготовила образцы тканей.

– Тканей? – не понял Трис. – Зачем вам ткани? Чего вы, дамы, мне еще не сказали?

Нелл снова захихикала.

– У женщин свои секреты, – заметила Джекка. – Но, между прочим, нам придется наверстывать упущенное время. А обещанный Билл Уэлш мне еще не звонил.

– Эдди связалась с ним, и он согласился взяться за эту работу, но ему надо сначала закончить уже начатую. Пройдет несколько недель, прежде чем он начнет заниматься нашим домиком.

– Мама сказала, он хочет увидеться с мисс Ливи, – добавила Нелл.

– Как интересно. – Джекка посмотрела на Тристана, но он только пожал плечами.

Он все еще ничего не знал, к тому же сконцентрировал внимание на въезде на парковку закусочной Эла.

Большой Эл, такой же масляный, как его гамбургеры, обладатель воистину выдающегося живота, и глазом не моргнул, когда в его закусочную вошли три человека, одетых, как на прием к президенту. Он только рявкнул из-за прилавка, чуть повернув голову, чтобы его слышали в кухне:

– Док, тебе как обычно?

– Конечно, – ответил Трис.

– А тебе, принцесса? Сыр на гриле и шоколадный коктейль?

– И… – начал Трис.

– Да, и вам обоим маринованные огурчики. – Эл покосился на Джекку. – А что вам, городская дамочка?

– Городская? – Джекка заговорила с преувеличенным акцентом. – Что ты понимаешь? Я выросла в Нью-Джерси. Давай что есть и не тормози.

Эл издал странный звук, нечто среднее между хлюпаньем и фырканьем. При хорошо развитом воображении его даже можно было принять за смешок.

– Сделаем, Лилия Джерси! – И он скрылся в недрах кухни.

– Поздравляю, Эл дал тебе прозвище, – сказал Трис. – Теперь можешь считать себя официально принятой в эдилинское общество. – Он кивком предложил ей занять стул рядом с ним, но она не настолько доверяла себе, чтобы находиться так близко к этому потрясающему мужчине, и села напротив, рядом с Нелл, которая уже выбирала музыку.

– Трусиха, – тихо сказал Трис.

Джекка сделала вид, что не услышала.

– Что там насчет маринованных огурчиков?

– Все Тристаны их любят, – объявила Нелл, не поднимая глаз.

– Тристаны? – удивилась Джекка и взглянула на носителя этого имени, сидящего напротив. Он был необыкновенно красив в смокинге. Причем этот предмет одежды, вероятнее всего, был сшит именно для него, поскольку он чувствовал себя в столь далеко не повседневном одеянии совершенно комфортно, как в джинсах и футболке. – Здесь много Тристанов?

– Имя переходит из поколения в поколение. – Он потянулся через стол и взял Джекку за руку. – Так что нас много.

– И все любят маринованные огурчики. – Нелл протянула к дяде руку, ожидая монетку, которую можно было опустить в музыкальную шкатулку. С большой неохотой он отпустил руку Джекки и полез в карман брюк. Там было пусто. Тогда он стал проверять карманы смокинга и вместе с мелочью достал оттуда записку Джекки с сердечками. Отдал Нелл монетки и взглянул на Джекку с огнем в глазах.

Ей пришлось отвести взгляд – кожа на лице горела.

– Мисс Ливи позвонила дяде Трису в Майами и рассказала, в чем ты будешь на вечеринке, – сказала Нелл. – И он сразу повез нас в аэропорт. Мы приехали домой даже без чемоданов.

Джекка вопросительно взглянула на Триса.

– Я не мог допустить, чтобы ты отправилась к Риду в одном из платьев мисс Ливи.

Все это было очень приятно. Джекка представила себе, как Трис и Нелл бегут по аэропорту Майами к стойке регистрации на ближайший рейс, на который они сумели достать билеты. Еще ни один мужчина не прилагал такие усилия, чтобы оказаться рядом с ней.

Из музыкальной шкатулки зазвучал голос Элвиса, и Нелл стала протискиваться мимо Джекки, чтобы выбраться из кабинки.

Джекка встала и выпустила девочку, решив, что та хочет зайти в дамскую комнату. Трис взглядом предложил ей пересесть к нему. Она не смогла отказаться во второй раз, сказав себе, что у нее было достаточно времени, чтобы успокоиться после волшебного танца на вечеринке, и сидя рядом с Трисом в людном месте, да еще в присутствии его племянницы, она ничем не рискует.

Он повернулся на стуле и привлек Джекку спиной к себе. Это положение уже стало знакомым и удобным. Если бы он еще, как раньше, поцеловал ее в шею…

Трис запечатлел легкий поцелуй на ее затылке и поднял голову.

Нелл остановилась перед старой музыкальной шкатулкой. Эл, обладатель гигантского живота и засаленного фартука, вышел из кухни. И они начали отплясывать великолепный рок-н-ролл. Девочка буквально мелькала в его руках, а, поднимая ее над головой, Эл старался, чтобы ее красивое платьице не испачкалось о грязный фартук.

– Они замечательные танцоры, – удивилась Джекка.

– Не лучше, чем мы с тобой, – тихо проговорил Трис, почти касаясь губами ее уха. – Женщины обычно боятся танцевать со мной. Им кажется, что я их уроню. Но не ты. Ты прекрасно танцуешь. Я начинаю думать, что ты лучшая во всем.

Услышав эти слова, Джекка не могла не улыбнуться.

– Я…

– Знаю, – перебил он, – ты уезжаешь. – Он слегка прикусил мочку ее уха. – Моя дорогая племянница собирается провести ночь в доме моего отца. А ты останешься у меня?

Помедлив лишь секунду, чтобы перевести дыхание, Джекка ответила:

– Да. – И почувствовала дрожь предвкушения.

Когда песня закончилась, Эл и Нелл поклонились друг другу и девочка вернулась в кабинку. Джекка высвободилась из объятий Триса, но осталась сидеть рядом с ним. Им подали еду, и начался разговор об игровом домике.

Джекка ответила на все вопросы Нелл, но это было нелегко, поскольку рука Тристана обнимала ее за плечи, и дважды он провел кончиками пальцев по ее обнаженной руке. К тому времени как с едой было покончено, Джекка была готова швырнуть его на стол и заняться наконец любовью. Но Нелл потребовала десерт, заявив Элу, что им необходимо еще три куска вишневого пирога.