– Жаль, что он здесь один такой, – сказала Джекка и села на одеяло, которое Тристан расстелил на земле.

– Если хочешь найти опору для спины, тебе придется подвинуться ко мне.

Она слегка передвинулась, оставаясь на расстоянии от Тристана.

– Пожалуй, я буду сидеть здесь.

– Как хочешь, только это очень плохо для твоей спины. Это я тебе как врач говорю.

Джекка подвинулась ближе, и их руки соприкоснулись.

– Так лучше?

Тристан обнял ее за плечи здоровой рукой, и привлек к себе, так что ее спина оказалась прижата к его груди.

– Вот так с твоей спиной все будет в порядке, – удовлетворенно отметил он.

Джекка засмеялась.

– Как мы будем есть? У тебя только одна рука, и ты ею обнимаешь меня.

– Да, это проблема. – Он провел ладонью по ее волосам, потом поцеловал висок, щеку. – Психея, ты сама – пища богов.

Она хотела повернуться в его объятиях, но задела ногой контейнер с едой, который упал, судя по звуку, на что-то еще. Джекка выпрямилась и, стараясь определить, что она уронила, и поднять это, отодвинулась от Тристана.

– Мою жизнь разрушила банка маринованных огурчиков, – сокрушенно пробормотал он, тяжело вздохнув.

– Бедняжка, – засмеялась Джекка. – Накорми меня, Сеймур![6]

Тристан намек понял.

– Ну вот, теперь еще появилось и хищное растение, пожирающее людей. – Он выпрямился, и Джекка по звукам определила, что он достал из ведерка со льдом шампанское.

– Ты приготовил настоящий пир.

– Немножко одного, немножко другого… Если ты не разрешаешь мне пригласить тебя на ужин, придется довольствоваться этим.

– Пикник с шампанским в темноте… Мне это нравится намного больше, чем ресторан.

– Ким так и сказала: тебе нравится все необычное.

– Когда ты успел побеседовать с Ким? – удивилась Джекка.

– Сегодня я пригласил ее позавтракать.

Она слышала, как Тристан старается справиться с бутылкой шампанского. Сообразив, что ее трудно открыть одной рукой, она потянулась, чтобы взять бутылку, но он отвел руку в сторону.

– Позволь, я помогу тебе, – сказала она, но не смогла дотянуться до бутылки.

Джекка не сразу поняла его тактику. Оказалось, он делает все, чтобы она чаще касалась его. Тогда она подалась вперед, провела рукой по его груди, прижалась губами к его губам – и выхватила бутылку.

– Так нечестно, – сказал Тристан.

– Но мне хочется пить.

Она сняла проволоку и пошевелила пробку, которая тут же вылетела со щелчком. Тристан вложил ей в руку два бокала, которые она сумела наполнить, не слишком много шампанского пролив на землю.

– За что выпьем? – спросил он, беря бокал.

– За поцелуи в темноте, – сказала Джекка.

– Принято.

Сделав глоток, Джекка осведомилась:

– А где еда?

– Я покормлю тебя.

Джекка уперлась ладонью в грудь Тристана и оттолкнула его.

– Ты, можно считать, инвалид. Так что кормлением займусь я. Или ты против?

– Только сейчас я понял, что это самое большое мое желание. Еда слева от тебя. Ой, это моя нога. Оказывается, еда справа.

Улыбаясь, Джекка нащупала контейнеры с едой и начала снимать крышки.

– Какие кулинарные изыски ты для нас приготовил?

– Цыплята и салат, черешня, сыры. И маринованные огурчики. Я их очень люблю.

– Звучит чудесно. – Джекка уже немного освоилась, нащупала тарелки и приборы. – О чем ты говорил с Ким?

– О тебе. Она велела мне держаться подальше, потому что ты принадлежишь ее брату.

Джекка застыла.

– Ты рассказал ей о нас?

– Тебе все равно, что она рассказывает людям о тебе, как о собственности ее брата. Ты лишь не хочешь, чтобы все знали о тебе и обо мне?

Трудно было понять, шутит он или говорит серьезно.

– Знаю, Ким всегда хотела, чтобы мы с Ридом стали парой… Что касается наших отношений, я действительно хотела бы сохранить их в тайне.

– Не понимаю почему! – возмутился Тристан. – Может быть, у тебя где-то есть муж? Или жених?

Джекка намазала сыр на крекер и протянула руку, чтобы обнаружить в темноте его лицо.

Он поцеловал ее большой палец, и она, изловчившись, положила крекер ему в рот.

– Почему у меня складывается впечатление, что ты хочешь выяснить, есть ли что-нибудь между Ридом и мной?

– Потому что так оно и есть, – ответил он и с хрустом разжевал крекер. – Ким считает, что ты и Рид идеально подходите друг другу.

Она намазала сыром еще один крекер, нащупала в темноте руку Триса и вложила в нее еду.

– Она рассказала тебе историю о Фраппе-Пойнт?

– Во всех подробностях. В ее изложении это было повествование о великой страсти.

– Не совсем так. Скорее это была история молодого человека, находящегося в глубокой депрессии, и девицы, потрясенной красотой его обнаженного тела.

Эти слова Трис оставил без комментариев.

– Что ты такого сказал Ким, что она предложила тебе держаться от меня подальше? – Джекка передала ему тарелку.

– Ты поверишь, если я скажу, что ничего? Она сама обо всем догадалась.

– Конечно. Ты не беспокойся из-за этого. Она желает для меня только лучшего.

– А я нет?

– Она знает, что я не останусь в этом городе и в конце лета вернусь в Нью-Йорк. И поскольку твоя жизнь здесь, она беспокоится обо мне, да и о тебе тоже.

– Я знаю, что ты уедешь, – сказал Трис, – но отказываюсь об этом думать. Предпочитаю наслаждаться моментом.

– Пожалуй, я тоже, – улыбнулась Джекка. – Знаешь, я хочу тебя кое о чем спросить.

– О чем угодно, – решительно заявил Трис.

– Что за таинственный мужчина есть в жизни Ким?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. – Трис казался искренне удивленным.

– Еще в колледже мы с Софи заметили, что Ким постоянно ищет какого-то человека в Интернете. Часто заходит на поисковые веб-сайты – ну, те, где ты платишь тридцать пять долларов за поиск адреса интересующей тебя личности. Мне всегда было интересно, нашла ли она его.

– Не знаю ничего об этом.

– Я думала, может, это какой-нибудь парень из старших классов школы.

– Понятия не имею. Когда Ким была в этом возрасте, я учился в колледже. Но могу ее спросить…

– Не надо! – испугалась Джекка.

– Не хочешь, чтобы Ким узнала, что тебя интересуют ее тайны?

– Ты прав, – согласилась Джекка.

– А чем ты занималась днем? – спросил он.

– Твой день представляется мне более интересным. Кому еще ты рассказал о нас?

– Я ничего не говорил Ким или кому-то другому. Просто, когда речь заходит о тебе, у нее просыпается шестое чувство.

– Не хочешь говорить, чем занимался днем? – заинтересовалась Джекка. – Это секрет?

Тристан засмеялся.

– Я пойман и разоблачен. Если ты столь чувствительна в темноте, когда не можешь видеть моих гримас, что будет при свете дня?

– Ты так и не ответил! – Джекка, когда хотела, могла быть упорной.

– Ладно. Мне позвонила сестра. Завтра утром мне придется улететь в Майами.

– О! – Джекка и сама не могла понять, почему ее так огорчило это известие. Значит, больше никаких ночных свиданий…

– Ее мужа, Джейка, выписывают из госпиталя, и я должен помочь им вернуться в Эдилин.

– Как ты можешь кому-то помочь с переездом, если у тебя самого сломана рука?

– На самом деле сестра хочет, чтобы я присмотрел за племянницей – Нелл. Я известная и очень опытная нянька. Из Сарасоты приедет мама и поможет Эдди все организовать. А я должен лишь взглянуть на Джейка и убедиться, что с ним все в порядке и доктора ничего не упустили. Потом Нелл и я будем предоставлены самим себе.

– Я слышала, что вы любите бывать вместе, – сказала Джекка.

– О да. Нелл всегда готова на любую авантюру. Ей понравятся твои картины.

– Ты рассказывал ей обо мне? – удивилась Джекка.

– Еще нет, но обязательно расскажу.

Джекка улыбнулась.

– А как насчет твоих родителей и сестры?

Тристан немного помедлил, прежде чем ответить: