Жизнь отдам за твою красоту, богатырь…
Уходи, мне твоею любимой не быть.
Поцелуешь — окрасятся кровью уста.
Уходи, мне твоею любимой не быть!
Послушаем, что ответил Кюрдоглу на слова Мехри-ханум:
Я к любимой, покинув отчизну, пришел.
Без тебя, без красавицы я не уйду!
Узнаю тебя, птица из райских садов,
Без тебя, без красавицы, я не уйду!
Мехри-ханум пригрозила:
Крикну: «Гой!» — со стены в тебя пустят стрелу.
Крикну: «Гей!» — дрогнет море, упав на скалу.
Крикну: «Гуй!» — уведут в казематы, во мглу.
Уходи, мне твоею любимой не быть!
Кюрдоглу признался:
В путь с собою я взял материнский наказ.
Не посмею повысить свой голос сейчас.
Если даже убьешь — задыхаясь, томясь,
Без тебя, без красавицы я не уйду.
Мехри-ханум снова пригрозила:
Кликну войско, нахлынет оно, как туман,
И пришельцу на шею накинут аркан.
Не увидишь Мехри — и погибнешь от ран.
Уходи, мне твоею любимой не быть.
Кюрдоглу рассердился:
Опрокину я войско — верна моя речь.
Кровью я обагрю несгибаемый меч.
Кюрдоглу будет недругам головы сечь.
Без тебя, без красавицы, я не уйду!
А Мехри-ханум нравилось сердить Кюрдоглу. И, чтобы еще больше раззадорить его, она спросила:
Кто ты, чтоб эту речь вести?
Эй, чужеземец, уходи!
Иль надоела жизнь тебе?
Эй, чужеземец, уходи!
Кюрдоглу стоял на своем:
Я ради милой в этот край
Пришел, и в сердце — рана, знай.
Не угрожай и не пугай, —
Приехал увезти тебя.
Мехри-ханум опять начала пугать его:
Коль крикну — прибегут сюда
И руки скрутят без труда,
В колодец бросят навсегда.
Эй, чужеземец, уходи.
Кюрдоглу тоже пригрозил:
Вскричав, навстречу побегу,
Не дам пощады я врагу.
Жить без тебя я не могу —
Приехал увезти тебя!
Мехри-ханум, наконец, согласилась:
Ахмед-хана дочь, — внемли, —
Я как звезда горю вдали.
Согласна я, ты сватов шли…
Эй, чужеземец, уходи!
Кюрдоглу признался ей во всем:
Зовусь людьми я — Кюрдоглу.
Сын родины, — душа в пылу.
Я храбр, как волк, — сын Кероглу,
Приехал увезти тебя.
Все было сказано. Мехри-ханум взяла кувшин и пошла, а Кюрдоглу поворотил коня и поехал следом за ней.
Приблизились они ко дворцу. Открыла Мехри-ханум одну из дверей и вошла. Кюрдоглу понял, что это дворец Ахмед-хана. Ну, и как говорится, не ленясь, подъехал прямо к ханским воротам.
Бросились ферраши[132] донести хану, что приехал какой-то юноша, выглядит он так-то и так-то и хочет видеть хана.
Ахмед-хан разрешил, и Кюрдоглу провели к нему. Вошел Кюрдоглу, поклонился. Ахмед-хан ответил на поклон. Когда же, по приглашению хана, Кюрдоглу сел, повернулся к нему Ахмед-хан и спросил: — Ну, игид, говори, что тебе нужно?
Кюрдоглу с детства не любил кривить душой и говорил всегда все напрямик. Что бывало у него на сердце, то и на языке. Вот он и сказал:
— Ахмед-хан, пришел я просить отдать за меня, по велению аллаха и по законам пророка, дочь твою Мехри-ханум.
Увидев саз за плечом Кюрдоглу, Ахмед-хан подумал, что он ашуг, и сурово сказал ему:
Смотри, в беду ты попадешь.
От сделки откажись, ашуг.
Мне речь твоя не по душе.
От сделки откажись, ашуг.
Послушаем, что Кюрдоглу ответил хану:
Придется бой мне начинать.
Отдай Мехри, тогда уйду.
Тебе немилым станет свет.
Отдай Мехри, тогда уйду.
Ахмед-хан предостерег самонадеянного ашуга:
С чем ты пришел и что даешь?
Что обещанья стоят? Грош!
Хоть любишь, милую, а все ж
От сделки откажись, ашуг.
Кюрдоглу потребовал:
В моей душе бесценный груз.
Я с трусами не подружусь.
Моей стрелы узнаешь вкус,
Отдай Мехри, тогда уйду.
Ахмед-хан опять пригрозил ему:
Несчастье ждет тебя, смотри.
Блеснет стрела в лучах зари.
Нет, не отдаст отец Мехри.
От сделки откажись, ашуг!
Кюрдоглу твердил свое:
У Кюрдоглу и слава есть
И щит, и меч кровавый есть,
И в сердце пламень лавы есть.
Отдай Мехри, тогда уйду!
Ахмед-хан снова повторил без саза то, что сказал под саз:
— Дочь свою я за тебя не отдам. С чем пришел сюда, с тем и уходи.
— Я Кюрдоглу! Пока не получу Мехри-ханум, никуда не уйду.
Такая надменность Кюрдоглу заставила Ахмед-хана усомниться, — ашуг ли перед ним.
— Коли ты так кичишься, скажи прежде, кто ты таков? Откуда приехал и куда держишь путь?
Прижал Кюрдоглу к груди свой саз и ответил:
Знай, Ахмед-хан, чрез Дагестан
Мой путь лежать был должен.
В руках мой меч, но горя меч
Меня терзать был должен…
Мой щит — защита хороша:
Заплачешь в страхе, не дыша.
Средь гор — печаль Араб-паша
Мою унять был должен.
Я, смелый Кюрдоглу, — и вот
Рука тяжелый меч берет.
И в Ченлибель мой путь ведет —
Отца встречать я должен!
Услышал Ахмед-хан про Ченлибель и призадумался. Верно, это один из удальцов Кероглу, решил он. Мигнул он своим людям, и человек пять-шесть набросились на Кюрдоглу.
