– Не суйся в дело Хорвата, экзорцист. Не вздумай стоять на нашем пути. Иначе расплата за это будет кровавой. Оставайся в крепости и найди в себе мужество поскорее там сдохнуть. Этот мир тебе не спасти. Его время пришло. Вы не успеете даже засвидетельствовать, как все, что ты любишь сгорит в багровом пламени ада.– Маркус склонился над письмом и стало видно, что к нему медленно подбирается приступ настоящей ярости. Он снова сжал зубы и стал чаще дышать, а стальные пальцы медленно сошлись в кулаки тяжелые словно сама смерть.

– Внизу подпись как и на первом письме, которые ты получил недавно. Белый круг. – Джодар сокрушительно покачал головой.

Маркус ударил по столу так, что подскочила вся стоявшая на нем посуда и хрустнула лопнувшая вдоль дубовая доска, а Гунар поневоле снова вскочил со своего места, словно его покусали. Харагрим метнулся в сторону и деревянный стул, на котором он сидел, отлетел от него в противоположную стену, будто его швырнули, взяв за ножки обеими руками.

– Маркус, постой! – Джодар-Мэйс тоже поднялся с места и кинулся наперерез.

– Твари! – молодой мастер клинков даже не проговорил, он натурально прорычал это, будто северный лев перед броском. Джодар пытался преградить ему путь, хорошо понимая, что это все равно что пытаться остановить своим телом массивный обвал, идущий с Темных гор ранней весной. – Я пущу инквизиции кровь!

– Пустишь, пустишь! Он ответит за все, включая наши опороченные имена. Но он всего лишь вершина песчаной скалы, – шемит примирительно поднял руки. – Нам нужно то, что скрыто под ней. Нам нужен Хорват. Нам нужно понять, что же такое "Белый круг" и как именно они между собой связанны. Насколько они на самом деле опасны для нашего мира.

Маркус с шумом открыл один из тяжелых деревянных сундуков у стены и вынул оттуда длинный сверток из очень плотной серой бумаги. После чего вернулся к столу и, не церемонясь, одним движением руки скинул с дальнего края всю посуду и кувшины прямо на холодный и утоптанный земляной пол. Сверток бумаги оказался картой Империи Грез и прилегающей к ней части дикой земли.

– Мы тут, – он ткнул пальцем в нижнюю часть Штормового Кольца в самом центре карты. – Рейв и ведьма вот тут. Где этот ваш великий Инквизитор? – он перевел злой и выцветший взгляд на шемита.

– Иоганн-Вергилий третий после войны почти никогда не покидал своей резиденции "Огненной розы", сказываясь на плохое самочувствие. Возможно и правда болел, а может боялся чего-то. Скорее всего он и сейчас в этой крепости. Если бы он переместился, мне бы уже непременно донесли. А если не мне, то Гунару, а если не ему, то… Впрочем не важно. Крепость "Огненной розы" расположена здесь и тот, кто нам нужен сейчас, там, – Джодар указал место на карте темным острием ножа, с которого весь вечер ел жаренное мясо.

Маркус коротко кивнул.

– С Рейвом мы встречаемся тут. Это практически по пути. Через десять дней, начиная с сегодняшней ночи. Но сначала я должен освободить Джеми, как и говорил тебе прежде. Если не успею, за моим братом вы поедите сами. Он будет нужен. К тому же теперь он тоже еретик. Вот уж кто сильнее всех удивится. Великий герой войны за религию Предвечного Света в одночасье на бумаге ставший ее злейшим врагом.

Теперь Джодар-Мэйс равнодушно пожал широким плечами.

– Учитывая все случившееся, скорее всего тут очень скоро будет армия Инквизиции и имперских убийц. И все они придут сюда по нашу с тобой душу, Маркус.

Мастер клинков мотнул головой, внимательно глядя на новую карту.

– Моему отцу не привыкать. К тому же нас в крепости к тому времени уже не будет. Бегать за нами по лесам Штормовых Колец они могут сколько вздумается. К следующей осени возможно даже более-менее разберутся, что тут к чему.

– Кого-то из твоих людей могу арестовать и сделать больно. Они могу знать куда ты собрался. Промолчать у них вряд ли получится, зная как почтенно обрабатывают прикованных к "столу нестерпимой боли".

– Мой отец им никого не выдаст. А брать Деревянную крепость Севера силой в середине такой снежной зимы. Боюсь они тут увязнут в лучшем случае до середины будущего лета, как раз когда тут начнутся шторма. Я признаться был бы не против, если бы именно так все и вышло. Когда моя рука сожмет тонкую шею великого Инквизитора Империи, то, где стоят сейчас его воины лично ему сразу станет абсолютно не важно. Он, как и все простые смертные, отправится на тот свет, прямиком к справедливому Предвечному суду совершенно обычным манером, как и все другие до него. А против этого чаще всего у людей не остается иных аргументов, кроме молящего и почти звериного желания жить.

Внезапно в дверь снова постучали. Маркус отвлекся на миг от собственных гневных размышлений и, коротко крикнув, приказал просящему войти внутрь. Гунар при этом аккуратно спрятал жутковатое письмо Малифарус, сложив лист пополам и убрав его в боковой карман своей теплой накидки. Делал он это так, словно лист бумаги мог в любой момент обжечь ему руки, либо того хуже смертельно укусить и отравить его тело. В дверях снова появился поверенный. Он быстро и пристально осмотрел собравшихся и спокойно проговорил:

– Мой повелитель. Вы велели нам смотреть в оба и наши люди заметили на западной тропе, что идет вдоль пересохшей реки, крытую повозку. Движется она прямиком в сторону Зимовья со стороны имперского тракта. В ней шестеро мужчин. В такой же черной броне, как ваш недавний пленник, что болтает теперь с крысами в погребе. И похоже с ними едет ребенок. Мальчик. Охотники видели как его кормили на привале у ветряного столба.

Маркус снова заглянул Гунару в глаза.

– С тяжелым арбалетом обращаться умеешь?

– Это оружие трусов. Но прежде никто не жаловался, – утвердительно кивнул тот, поспешно проглотив порцию жаркого, которую так и не успел еще толком прожевать.

Было еще светло, солнце закрывали вязкие и полупрозрачные тучи, а мороз отступил, на время дав людям Империи Грез короткую передышку. Невзрачная повозка, запряженная двумя рослыми гнедыми тяжеловесами, была покрытая непромокаемой тканью и медленно ехала по узкой дороге, скрипя колесами и промороженным до состояния муки серым снегом, устилавшим дорогу. Спереди сидели два угрюмых бородатых человека, похожих друга на друга словно два брата, плотно закутанных в теплые меховые накидки с глухими капюшонами из плотной овчины. Было невооруженным взглядом видно, что они порядком устали от постоянных холодов и долгих переездов по глухим лесным дорогам Штормовых Колец. Но тем, кто ехал с ними внутри скрипучей повозки, скорее всего приходилось немногим легче. Тот, что держал в руках вожжи, явно клевал носом, но был настолько утомлен дорогой, что у него уже не было сил болтать со своим соседом, который кроме всего прочего утомленно дремал, резко просыпаясь от каждой сильной встряски на очередной глубокой выбоине или ухабе. Человека, преградившего дорогу повозке, они оба заметили не сразу. Харагрим и не думал скрываться. Высокий и широкоплечий северянин просто стоял на дороге и медленно и даже задумчиво жевал сочное яблоко, привезенное с далекого юга Империи вездесущими морскими торговцами. Он спокойно ждал, оперевшись о короткое темное копье и не спускал холодных глаз с приближавшихся к нему рослых кудлатых лошадей.

Возница, стряхивая дрему, толкнул локтем своего соседа, вновь скользнувшего на короткое время в тревожный сон, не приносивший покоя. Тот, встрепенувшись и растерев лицо руками, далеко не сразу понял в чем именно дело.

– Дальше дороги нет, –крикнул Маркус, когда повозка приблизилась к нему на расстояние десяти шагов. Возница неохотно потянул за вожжи, повелев лошадям, и без того едва бредущим, остановится, всматриваясь в лицо остановившего их воина с черным копьем.